Нечаяный сюрприз для графа

– Хорошо, Оливия, - согласился он, провожая двух молодых людей сосредоточенным взглядом.

– Следуйте, пожалуйста, за мной, - сказал один из лакеев, обогнавший нас и свернувший в узкий безлюдный коридор, второй так и следовал за нами. Мы прошли через один из многочисленных тайных ходов замка и вскоре оказались перед апартаментами короля. А на меня снизошло спокойствие, я уже решила, что буду делать, и участие короля в мои планы не вписывалось, тем более он и сам не собирался ничего предпринимать, чтобы помочь Торину.

– Леди Стелтон, король ждет Вас, - произнес один из слуг и распахнул двери.

Отец ободряюще кивнул мне и остался в холле. Генри расхаживал по огромной роскошно обставленной комнате, заложив руки за спину, увидев меня, остановился. Я с удивлением обнаружила Алена, который находился здесь же. Присев в реверансе, посмотрела на короля.

– Леди Оливия, мне сказали, что Вы хотите поговорить со мной, - начал король. – Должен признаться, что беседа с Вами не входила в мои планы, но все же решил пойти Вам навстречу и выслушать Вас.

При этом он бросил взгляд на Алена, который встревоженно смотрел на меня, значит, это Ален убедил короля поговорить со мной.

– Вы очень любезны, Ваше Величество, но я передумала и не смею отнимать Ваше драгоценное время. Посему позвольте мне удалиться, - промолвила я, покорно склонив голову.

На некоторое время установилась тишина, затем раздался сочувствующий голос короля:

– Положение, в котором Вы сейчас оказались, леди Оливия, довольно унизительно для Вас, и несложно догадаться, какие чувства Вы сейчас испытываете. Только поэтому Я прощаю Вам Вашу дерзость.

– Не перестаю восхищаться Вашим великодушием, Ваше Величество, - учтиво промолвила я, не поднимая головы. – И еще раз прошу разрешения удалиться, чтобы не оскорблять Ваше достоинство своим присутствием, да еще в таком, как Вы деликатно изволили заметить, унизительном положении.

– Посмотрите на меня, леди Оливия! – раздраженно приказал подошедший совсем близко король.

Нда, не хотелось бы! Вряд ли мне удастся скрыть свои эмоции, я ведь ни разу не актриса. Впрочем, король же не скрывает, что, мягко говоря, несерьезно относится к моим словам, как, кстати, и ко мне. В таком случае… Я посмотрела в глаза королю. Забавно было наблюдать, как он еще больше нахмурился, удивившись чему-то, затем на его щеках заходили желваки -гневаться изволят! Ух, какие мы важные и грозные! Глаголем истину в последней инстанции, а нам не верят! И кто? Какая-то легкомысленная пустышка, которая не хочет смириться с тем, что ее бросили, и не перестает истерить, доставляя хлопоты самому королю! Лицо Генри было очень красноречиво, я уже сдерживала себя, чтобы не усмехнуться.

Король резко развернулся и отошел от меня, некоторое время он так и стоял, повернувшись ко мне спиной. Тогда заговорил Ален, с беспокойством наблюдавший за нашим разговором:

– Леди Оливия, не могли бы Вы высказать свою точку зрения на известную ситуацию.

– Я уже делала это, поэтому не вижу смысла повторяться, - ответила я.

Король не шелохнулся, Ален нахмурился, но продолжил, мне даже показалось, с угрозой в голосе:

– И все-таки, леди Оливия, изложите свою точку зрения и постарайтесь это сделать аргументированно. Я настоятельно прошу Вас.

– Извольте, - вздохнула я. – Торин в своем служебном отчете сообщает королю о своих личных проблемах, а именно о расторжении одной помолвки и скоропалительном заключении новой. Такой опытный дипломат вдруг пишет о личных делах главе государства. Почему это никого не удивило и не насторожило? Это же непрофессионально и совсем нехарактерно для Торина. Далее, даже если допустить, что граф Ривган решил разорвать со мной помолвку, он никогда бы не стал писать об этом, а сказал бы лично при встрече, потому что он – человек чести. Вам ли не знать этого, граф? – спросила я, в упор глядя на Алена.

Он напряженно смотрел на меня, сжав зубы, король, прислушиваясь, бросал в мою сторону взгляды, повернувшись вполоборота.

– После первого разговора со мной наверняка же поручали нашим посланникам, не знаю, кому именно, к примеру, купцу, капитану корабля, служащему встретиться и поговорить лично с графом, но вряд ли им это удалось. А причина, которую озвучивали, мне отчего-то кажется саравийцы, а не служащие нашего посольства, состоит в том, что граф не может или не желает встречаться, а лишь передает что-то на словах, - судя по тяжелому взгляду короля и взволнованному – Алена, я угадала. А как это вы себе объясняете?

– Но зачем это Торину? Какой в этом смысл? – не удержался Ален.

– Это нужно не Торину, а тому, кто его шантажирует. Вот Вас, Ален, что заставило бы написать, что Вы не любите свою жену и не желаете больше жить с нею?
– обратилась я к нему.

Он молчал, но по его глазам я видела, что он считает, что нет таких причин, из-за которых он отказался бы от Иры.

– А если бы Вам сказали: Вы напишите жене, что отказываетесь от нее, и она будет жить, а если не напишите, то ее …, - я не стала договаривать, но по потемневшему лицу Алена и его участившемуся дыханию поняла, что он проникся.

– Леди Оливия! Но кому и для чего нужно шантажировать графа Ривгана? – воскликнул король. – Нам не выдвигают ультиматумов, ничего не требуют, не предъявляют. На фоне этого Ваши слова о шантаже кажутся бессмыслицей.

– Не знаю. На этот вопрос у меня нет ответа, Ваше Величество, - пожала я плечами.

Король снова подошел ко мне, в его взгляде не было высокомерия и обиды, было сочувствие и снисходительное желание успокоить разволновавшуюся не по делу женщину:

– Леди Оливия! Я убежден, чтобы прийти к какому-то решению, необходимо установить причины поступков, их мотивацию, а Вы сами признались, что не можете ответить на основные вопросы, значит, и выводы делаете ложные. Я не хотел Вас обидеть, говоря о Вашем положении в свете сегодняшних событий, но уверен, Вам не стоит отчаиваться. Вы – красивая женщина, и я смогу посодействовать в устройстве выгодной для Вас партии.

– Ваша забота умиляет, Ваше Величество, - обронила я, безуспешно пытаясь говорить без сарказма.

Король помолчал и, видимо, что-то прочитал в моих глазах, потому что вздохнул и закончил:

– Скорее всего, Вас мои слова не убедили. Вы можете считать меня глупцом или самодуром, но я лишь желаю Вам добра.

– Благодарю, и не стоит наговаривать на себя, Ваше Величество. Никто не считает Вас ни глупцом, ни уж, тем более, самодуром. Просто Вы не можете понять меня, потому что никогда никого не любили ни в той жизни, ни в этой, - ответила ему, не испытывая ничего, кроме грусти.

Глава 39

Поздно ночью у нас с отцом состоялся разговор.

– Я еду в Саравию, - ошарашила я его.

Даже он, привыкший к моим неожиданным поступкам, был поражен. А я стала рассказывать ему свой план:

– Я не буду посещать университет, возьму академический отпуск. Завтра напишу заявление о том, что некоторое время не смогу присутствовать на занятиях. К учебе я смогу вернуться позже или в следующем году, решение будет принимать ректор. Для всех – я вместе с тетушкой Пэгги уеду к ней в поместье. Разрыв помолвки с графом Ривганом, о котором знают многие, а совсем скоро будут знать все, является вполне убедительной причиной для таких поступков.