Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)

В этой жизни можно потерять многое: здоровье, карьеру, славу, деньги, дружбу… Это тяжело, но все это можно пережить и приспособиться к тем обстоятельствам, с которыми приходится сталкиваться. Но как страшно потерять ЛЮБОВЬ… Боже, как это страшно…

Антон слегка улыбался… Улыбался наивной улыбкой, которая говорила о том, что еще недавно он был на верху блаженства.

– Родной, не умирай, пожалуйста, – тихо говорила я. – Слышишь, не умирай. Знаешь, после своего замужества я была уверена, что брак не про меня. Мой бывший муж всегда говорил, что терпеть не может замужних женщин, потому что они только и мечтают, как бы потрахаться на стороне. Меня это приводило в ярость. А когда я увидела тебя, я сразу захотела замуж. Я бы родила тебе прелестного сына, а может, двоих или троих… Или лучше девочек. Их можно одевать в нарядные платья и завязывать красивые бантики…

Я подняла голову и увидела человека с маской на лице, как у бойцов СОБРа. Он все время облизывал пересохшие губы, в руках у него был пистолет. Натянув простыню до самого подбородка, я еле слышно спросила:

– Почему вы его убили?

– Одевайся и выходи из дома. Если пикнешь, застрелю хозяев, которые спят в соседней комнате.

Голос был жестоким, грубым, леденящим. Меня бросило в дрожь. Я погладила Антона по окровавленным волосам и поцеловала в губы. Они были не такие, как раньше…. Совсем не такие… Они молчали и не шли мне навстречу… Они были стиснуты и безмолвны… Господи, а ведь еще совсем недавно… У меня закружилась голова и потемнело в глазах.

Может, и правда говорят, что каждая сказка имеет конец? Я еще раз посмотрела на Антона и подумала, что такой любви в моей жизни больше не будет. Я понимала, мне будет душно, неуютно, холодно и страшно… И мне придется научиться с этим жить.

– Если ты сейчас не сделаешь то, что я тебе сказал, выстрелю тебе в затылок, – услышала я.

Нервы не выдержали. Я скинула с себя простыню, обнажив свое тело.

– Что же ты сделал?! Сука! – закричала я и стала раскачиваться, как душевнобольная, тихо постанывая.

Через минуту приступ закончился, но я плохо сознавала, что со мной происходит. Нечаянно я несколько раз ударилась головой о стену. Я громко кричала, свивалась жгутом, меня охватила ненависть к миру за потерянную любовь. Мне хотелось только одного – поднять Антона. О, как я этого хотела. Я должна помочь ему. Я погладила его по холодному лбу. Мне показалось, что Антон до сих пор находится под влиянием моей ласки, но просто крепко уснул. Я была готова перенести тысячу его капризов, любое проявление его безграничного и безмерного эгоизма, только бы он был жив, только бы он был рядом со мной….

Я потянулись губами к его холодным рукам, и в этот момент вновь раздался глухой щелчок. Я вскинула голову и увидела лежащую на полу бабульку. Она была в теплой ночной сорочке, сквозь которую сочилась алая кровь. Бабулька была мертва.

– Одевайся и иди к выходу, – приказал мужчина, – иначе я застрелю всех в этом доме.

Поняв, наконец, что от меня зависит жизнь и смерть ни в чем не повинных людей, я принялась судорожно одеваться. Натянув на голову парик, я затравленно посмотрела на стоявшего передо мной человека.

– Давно бы так, – сухо сказал он. – Если бы ты все понимала с полуслова, не пришлось бы убивать бабку.

Я даже не помню, как этому психу удалось оттащить меня от Антона. Я очнулась в машине и увидела, что мои руки связаны прочной веревкой. Я не имела представления, куда меня везут и что ожидает меня. Сидящий за рулем человек по-прежнему не снимал маску, скрывающую его лицо.

– Куда мы едем? – с трудом выговорила я.

Человек в маске не ответил.

– Я спрашиваю, куда вы меня везете?

Ответа не последовало. Машина подъехала к заброшенному дому над обрывом и резко остановилась. Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. Человек в маске вышел из машины и, открыв мою дверь, встал прямо передо мной.

– Чего вы хотите? – снова спросила я дрожащим голосом.

Незнакомец, уже в который раз, проигнорировал мой вопрос. Он сунул руку в расстегнутые брюки и стал медленно себя поглаживать. Я онемела.

– Выходи из машины, – скомандовал он.

Я вышла из салона. Пахло сыростью, громко кричали лягушки. Незнакомец по-прежнему не вынимал руку из штанов, в другой он держал пистолет.

– Вставай на колени и соси, – скомандовал этот сумасшедший.

– Что?

– Что слышала. Вставай на колени и соси мой член.

Я покрылась холодным потом. Незнакомец стянул штаны и приспустил трусы. Его большой, стоящий член вызывал ужас.

– Зачем? – тупо спросила я.

– Ты не знаешь, зачем сосут член?

– Знаю…

– Тогда соси и не задавай лишних вопросов.

Мне хотелось одного – умереть. Человек в маске придвинулся ко мне и, разорвав кофту, вцепился в мои соски. Он ущипнул их с такой силой, что мне показалось, он просто их оторвет. Я попыталась оттолкнуть это чудовище.

– Сука, перед тем как умереть, ты доставишь мне удовольствие, – злобно прошипел насильник и укусил мой сосок.

Я закричала от боли и попыталась вырваться, но этот нелюдь был очень силен.

– Заткнись, шлюха, а то будет еще больнее…

Когда насильник повалил меня на землю, я продолжала бороться. Он пытался раздвинуть коленями мои ноги, и вскоре ему это удалось. Я вцепилась в его лицо и, разорвав маску, впилась своими длинными наращенными ногтями в глаза. Он завопил и выронил пистолет. Я подняла его и нажала на курок. Незнакомец упал рядом со мной. Меня затрясло. Я убила человека… Но ведь я отомстила за смерть ни в чем не повинного и близкого человека, я убила насильника.

Набравшись мужества, я сорвала с него маску. Раньше я не видела этого человека. Совершенно незнакомое, жесткое лицо… Я не знала, кто он… Возможно, он был отъявленным психом, а возможно, просто бандитом… Взяв за руки, я подтащила тело к обрыву и скинула вниз. Затем вернулась в машину. Включая мотор, я взглянула в небольшое зеркальце и увидела вместо себя затравленную мышь… Потом перевела взгляд на распростершуюся передо мной пропасть и подумала, что это совсем просто… Нужно чуть проехать вперед и нажать на газ… Я не знаю, насколько безболезненна эта смерть, что я почувствую… Страх, боль, а может быть, запоздалое желание жить…