Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)

Глава 13

Я вошла в ресторан. Марат уже сидел за столиком и лениво ковырял вилкой в салате. К моему удивлению, он был один.

– А где охрана? – спросила я.

– В машине.

– Не хочешь есть вместе с холопами?

– Нет настроения. А почему ты в черных очках?

– Потому что я не очень прилично выгляжу. – Приподняв очки, я продемонстрировала свои синяки.

Марат усмехнулся:

– Парик, темные очки. Обедать будешь?

– Я бы выпила чего-нибудь крепкого.

Вскоре на нашем столике появилось жаркое и небольшая бутылка «Хеннесси». Она стоит сумасшедших денег. От Марата пахло туалетной водой «Гуччи Раш». На спинке дивана висел шарф от Диора, на столе лежала зажигалка «Живанши». На его руке – часы «Бушерер», а из кармана выглядывали солнцезащитные очки от Гуччи. От этой бессмысленной роскоши хотелось бежать как можно дальше.

Сделав глоток коньяка, я почувствовала чей-то настойчивый взгляд и обернулась. В дальнем углу ресторана сидели трое: Юрец, Малыш и Кабан. Юрец приветственно поднял руку и улыбнулся. Я растерялась.

– Что случилось с Антоном? – вернул меня к действительности голос Марата.

– Его убили.

– Это я уже понял. Я бы хотел знать, кто это сделал.

– Тот, кто это сделал, покоится в пропасти.

Я рассказала Марату о том, как мы с Антоном отправились в далекую деревню на поиски моего сына и что случилось потом. Рассказала подробно, но говорить о том, в какой именно момент его убили, не стала. Зачем? Марат вряд ли меня поймет. Мне хотелось сохранить свою тайну, она только моя, и я не собираюсь ни с кем ею делиться.

– Странно как-то получается, то у тебя пропадает подруга, то сын, – заметил Марат, вытирая рот салфеткой.

– Это уж точно. Не успею с одним расхлебаться, как наваливается другое.

– Ладно, подруга, ты дальше со своими проблемами сама копошись. Я больше своих людей терять не хочу.

– Как это сама? – не на шутку перепугалась я.

– Так это. Я сделал для тебя все что мог.

– А Мила?

– Это меня больше не касается.

Выпив полную рюмку коньяка, я осмелела и дернула Марата за рукав.

– Послушай, ты только корчишь из себя крутого, а на самом деле боишься собственной тени. Мила честно на тебя отработала несколько лет… В конце концов, она с тобой спала… Ты обязан ее найти. Ты обязан нанять частных детективов и перевернуть вверх дном всю Москву! Ты должен это сделать!

– Заткнись, – резко оборвал меня Марат. – Меньше шляйся где попало, тогда и не будешь попадать в неприятные ситуации. И еще, если найдется Мила, передай, что она уволена еще месяц назад. На ее место принята более красивая и покладистая сотрудница, которая честно зарабатывает свою копейку и не строит иллюзий по поводу замужества.

– А что будет с Антоном? – спросила я.

– Похоронят, как положено.

– А я могу пойти на похороны?

– Кто ты ему? Никто. Сиди дома, от тебя и так одни неприятности.

Марат вышел из зала. Я сидела, уставившись в стол. Не помню, сколько я просидела. Может, пять, может, десять минут, а может, и полчаса… Я очнулась тогда, когда за мой столик сел Юрец.

– Привет, – сказал он. – Тебе не кажется, что еще слишком рано, чтобы так много пить.

– А может, я хочу напиться…

– У тебя опять какие-то неприятности?

– У меня вся жизнь состоит из одних неприятностей.

Я посмотрела на его шею.

– А у тебя как?

– Потихоньку.

– Как шея?

– Зашили, все нормально.

– Как семейная жизнь?

– Как всегда, без изменений.

– Хорошо ты живешь. У тебя вся жизнь без изменений. А у меня наоборот – одни изменения. Вчера вечером сына украли, потребовали выкуп. Только утром вернули. А про семейную жизнь вообще говорить не хочется.

Допив остатки коньяка, я почувствовала, что опьянела.

– Гребаный Челноков приперся. За сына он, видите ли, переживает… Папашка хренов… Ничего хорошего в семейной жизни нет, я тебя уверяю. Когда мы связываем себя узами брака, то совершенно не понимаем, к чему нас принуждают. Брак – это чудовищная пытка. Когда мы с мужем расстались, я многое поняла. Порой мне бывает смешно от того, что я испытывала такие сильные чувства к этому ничтожеству. – Я замолчала, отодвинула пустую бутылку коньяка и посмотрела на часы: – …Несу какой-то бред, ты меня не слушай. Просто настроение паршивое.

– Ты нашла свою подругу?

– Нет.

Я посмотрела на Кабана и Малыша. Они сидели за столиком и продолжали оживленно беседовать. Правая рука Кабана была перевязана.

– Он что, тоже запаску менял? – совсем тихо спросила я Юрца.

– В смысле?

– В смысле того, что, когда ты менял запаску, тебе поранили шею, а когда запаску менял Кабан, ему порезали руку.

Юрец засмеялся и покачал головой:

– Нет, ему медведица палец откусила.

– Как это? – опешила я.

– Обыкновенно. Косолапая зверюга. У нас медведица. Сидит в клетке. Кабан выпил и решил медведицу шоколадкой покормить…

– Ничего себе, она у вас шоколад ест?

– Он не только ее шоколадом кормил, еще и за нос хотел ухватить, вот она ему палец и откусила.

– А пришить нельзя?

– Как же пришить, если она его съела.

Я вновь посмотрела на Кабана.

– Красивый мужик. Ему и без пальца пойдет. Такому мужику хоть ногу отрежь, на него бабы все равно вешаться будут. Одно слово – породистый.

Забывшись, я приподняла очки, чтобы потереть глаз. Юрец увидел мои синяки и пришел в полное замешательство.

– Все нормально, – улыбнулась я. – Пройдет. Сам знаешь, что такое синяки. Сегодня есть, а завтра их нет.

– Ну ты даешь. У тебя не жизнь, а прямо фильм ужасов.

– Юрец, миленький, – я схватила его за руку. – Помоги. Мне в этой жизни больше надеяться не на кого. Ты остался у меня один-единственный! Будь другом, выручи. Поехали на ту дачу, где моя подруга пропала. Еще раз все осмотрим.