Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)

Зазвонил телефон. Это был Андрей. Он словно услышал мои мысли.

– Я хочу сказать тебе, что ты не должна думать обо мне плохо, – быстро заговорил он. – Я не имею никакого отношения к тому, что произошло. Мне такое и в голову не могло прийти. Меня подставили.

– Кто?

– Мой армейский товарищ. Мы не виделись несколько лет и встретились совсем недавно. Я рассказал, что моя жена…

– Бывшая жена, – поправила я.

– Хорошо. Моя бывшая жена несколько лет занималась туристическим бизнесом. Наверное, он решил, что у нас много денег, поэтому и похитил нашего сына.

– Ты всегда говоришь не то, что нужно. Почему ты не рассказал своему товарищу, что твоя жена заболела раком и ты безжалостно ее бросил в самый ужасный момент?!

– Зачем ты так? Вика, я вот чего боюсь. Если ты пойдешь в милицию, ты подпишешь себе смертный приговор. Никто не будет ни в чем разбираться. Это очень серьезно. Тебе дадут вполне приличный срок, и Сашка останется без матери. Ты не знаешь, что такое тюрьма. Ты не выживешь там и дня…

– Большое спасибо за заботу.

Я положила трубку и посмотрела на нее с ненавистью. Я так и не знала – верить Челнокову или нет. Я не понимала, что мне делать.

Оставаться в пустой квартире и ждать у моря погоды не было сил. Мне хотелось пойти туда, где много народа, где шумно и играет музыка. Я решила отправиться в какой-нибудь ночной клуб, а поздно ночью на любой попутке добраться до дачи Костиного отца… Ведь я так и не исполнила предсмертную просьбу Кости. И мне просто необходимо еще раз осмотреть место, где пропала Мила. Я надела одно из своих вечерних платьев, которое не унес Челноков, и, положив на лицо толстый слой тонального крема, надела большие черные очки.

Похлопав себя по онемевшим щекам, я глубоко вздохнула и вышла из квартиры.

Подсознательно я чувствовала опасность и решила поехать на метро. Я должна была знать, что не одна, что рядом со мной люди, пусть чужие, обремененные своими проблемами и заботами, но они есть, они рядом. На меня снова навалился ужас произошедшего у пропасти. Я убила человека. Я хорошо помнила старую истину – пришедший с мечом от меча и погибнет. Попросту говоря, тот, кто берет в руки оружие, легко может получить пулю в лоб только за то, что вышел на тропу войны.

Я доехала до «Арбатской», вошла в казино и поднялась в ночной клуб. Народу почти не было. Играла тихая, медленная музыка. Веселье начнется позже. Чувство опасности усилилось. Я была уверена, что за мной кто-то пристально следит. Чувство было похоже на то, которое я испытывала у реки, когда несла эти чертовы деньги, чтобы сунуть их под ведро… Я съежилась и осторожно осмотрела зал. Ничего необычного и подозрительного… И все же я чувствовала леденящий холод чьих-то глаз…

Глотнув незамысловатого коктейля, я поняла, как устала. Слишком много мне пришлось пережить за последнее время.

Ко мне за столик подсел паренек. Сразу было видно, что он под кайфом. То ли укололся, то ли накурился… Взгляд туманный, неосмысленный. Он взял меня за руку:

– Почему ты в темных очках?

– Чтобы ты спросил. – Я быстро выдернула руку.

Парень уставился на мое декольте и, покачиваясь на стуле, поднял на меня мутные глаза:

– У тебя классные сиськи. Да и кожа тоже ничего. Сними очочки, крошка, хочется заглянуть в твои глаза.

– Проваливай! – возмутилась я.

Он не обратил внимания на мои слова, сделал вид, что просто меня не слышит.

– Когда мы займемся любовью? – спросил он как ни в чем не бывало. – Я так возбужден, что даже больно.

– Пошел вон, придурок накуренный, – прошипела я. – Найди себе такую же соплячку, как ты.

– Мне нравятся женщины намного старше меня, – продолжал разглагольствовать он. – За последний месяц я переспал с целой дюжиной девиц. Снимал на Тверской, на других улицах, в барах…

– Тогда тебе самое время пойти провериться.

– Милая, подари мне порцию хорошего секса, – бормотал парень, с трудом удерживаясь на стуле.

Я поняла, что отвязаться от него не удастся, и встала из-за стола.

– Ты обиделась? – удивился распоясавшийся наркоман. – Я не хотел тебя обидеть! Может, вмажемся? У меня есть чем. С удовольствием с тобой поделюсь.

Оставив обкуренного дегенерата, я направилась в туалетную комнату и, проходя по залу, почувствовала на себе чей-то ледяной взгляд. Не успела я закрыть за собой дверь в дамскую комнату, как она распахнулась, и на пороге появился наркоман. Опешив от такого неслыханного хамства, я сжала кулаки и, задыхаясь от нахлынувшей ярости, прошипела сквозь зубы:

– Послушай, ты, ублюдок хренов! Кто тебе разрешил заходить в женский туалет?! Ты что себе позволяешь?! Я сейчас позову охрану!

– Не надо никого звать. Все хорошо, у меня просто очень сильная эрекция… Ты должна мне помочь… – бормотал юноша.

Дверь туалета снова распахнулась, и вошел какой-то кавказец. Я в ужасе застыла. Он достал пистолет. Наркоман не обратил на это внимания.

– Ты какого черта приперся? – спросил он кавказца с вызовом. – Здесь только для женщин.

– А ты что, женщина, что ли? – обнажил белоснежные зубы кавказец и взмахнул пистолетом.

– Я не женщина… Просто у меня очень сильная эрекция, – засмеялся наркоман идиотским смехом.

– Ну так и проваливай отсюда, раз ты не женщина.

– Сейчас как провалю…

Я знала, что кавказец пожаловал сюда, чтобы меня убить. Попятившись, я спиной прижалась к туалетной кабинке и слегка приоткрыла дверцу. Мне хотелось стать невидимой или совсем исчезнуть.

– Вали отсюда, пока я не отстрелил тебе яйца, – оборвал наркомана кавказец.

– Я пришел сюда, чтобы трахнуть свою подружку, – совсем не испугался наркоман. – Это ты проваливай, и как можно скорее. А мне необходимо разрядиться. Я хочу попробовать эту телочку. Молоденькие девочки – как пирожные с кремом: на вид – пальчики оближешь, а поел – тошнит.

– Ну смотри, парень, ты выпросил.

Раздался глухой щелчок. Точно такой же щелчок я слышала, когда убили Антона. Наркоман медленно опустился на пол.