Неделя холодных отношений

– Он чувствовал или знал?

Вопрос старшего был лёгок и стремителен.

– Нет, что вы! Никто и ничего про наши переговоры не знает, поверьте! Раньше с ним ничего похожего не случалось. Это сейчас, когда его сын пропал, Ефим Маркович такую панику поднял.

– Да, исчез малыш Вадим Ефимович…. Как в воду канул. А ты ничего не знаешь о нём? Где он? С кем? Какие вопросы решает? Или уже не решает?

– Нет. – Кирилл опустил взгляд на салфетку в своей руке. – Лукин и Татаринов были в курсе, что Вадим с Утюжниковыми какие-то разговоры ведёт. Вполне вероятно, что хозяева захотели немного спрятать своего инициативного родственника от всех, кому его доля в бизнесе интересна. От братьев, например…. Что-нибудь старики придумали, может, отправили Вадима куда…

К нему вежливо наклонился молодой.

– Девку его себе прибрать, небось, хочешь? А, коллега?

Ответные презрительные слова были преждевременны.

– Толстяк-то, по некоторым разведданным, не прочь дочку за тебя, Кирдык, выдать. Что ты на это скажешь?

Кирилл и на это ничего не сказал.

– А, может, это ты спрятал его куда подальше.… Вообще очень далеко, навсегда. Лично погубил, или какого знакомого разбойника из местных нанял за пару тысяч, чтобы Вадимка Лукин не путался у тебя под ногами, не портил всю малину?

Тут уж он просто не мог говорить. Побледнел, промолчал….

– Кирюха, так ты, надеюсь, всё-таки заплатишь за наш скромный обед?

Парень весёлыми и наглыми глазами уставился на него.

– Конечно, конечно… Вы же гости.

– Гости? Гости?!

Молодой переговорщик захохотал.

– Представляешь, Леонидыч, он тебя гостем назвал! Если ты гость, то кто он здесь – хозяин?!

И с размаху хлопнул Кирилла по коленке.

– Не заблуждайся – ты в этом деле всего лишь наёмник.… Мелкая продажная тварь. Как, впрочем, и я.

В середине декабря Вадим появился в дверях его кабинета с чашкой кофе в руке.

– Ты не против?

Пришлось приглашать за стол, выслушивать. Впрочем, разговор неожиданно получился очень интересным. Вадим весело и бесцеремонно спросил его о встречах с москвичами. Отпираться было глупо, более того – опасно.

Он тогда попытался свести всё к шутке: мол, встретил однокурсника по университету, тот вон каких высот в бизнесе достиг, в столице процветает, а я, мол, всё ещё числюсь в подающих надежды.

Допивая кофе, Вадим выслушал его бредни с ухмылкой.

– Короче, так. Или ты меня сводишь с этими интересными ребятами или…

Вадим пообещал рассказать о его контактах и отцу, и Утюгам. Всё могло рухнуть в мгновение. Исчезало красивое, перспективное будущее; мрачнело настоящее. Если произойдёт то, на что недвусмысленно намекал ему Вадим, старики с позором выгонят его из своего агентства, а братья обидятся по-своему….

А ведь утром того же дня Николай Дмитриевич придержал на своём столе бумаги, которые он принёс ему на подпись.

– Ты с Евой-то моей как? Не ругаетесь?

Он отшутился, не понимая причин такого неожиданного разговора.

– Ты парень у нас неглупый, так что так.… Подружись с ней как-нибудь получше; думаю, что для дальнейшей работы ваши отношения полезными будут. Ну, и бизнес тогда совместный мне захочется с тобой обсуждать. Понял, надеюсь? Всё. И держи, до поры до времени, свой язык за зубами. Иди, давай, иди….

Вот уже два года он жил отдельно от родителей. Накопил на квартиру Кирилл сам, договориться о рассрочке платежа ему помог Лукин-старший.

Гордиться, действительно, было чем.

Двухкомнатная, в элитном доме, на набережной, прямо у подъезда – старый парк. Мебель, бытовую технику, обстановку он выбирал и покупал сам. Даже итальянскую вытяжку на кухню заказывал лично, целую неделю договаривался, чтобы вовремя привезли и правильно установили. Пальму в гостиную тоже он присмотрел. Приходила, правда, к нему несколько раз дизайнер по имени Ирен, советовала какие обои приобретать и как правильно тканевую обивку в спальной комнате делать. Много старше его, крупная, роскошная женщина. Ещё плазменный телевизор с самой современной диагональю они с ней тогда долго смотрели….

«Как они смеют со мной так разговаривать?! Если приехали из Москвы, так и оскорблять человека можно? Думают, что они тут одни у нас суетятся?! Не-ет, господа…. Так не пойдёт! Мы ещё посмотрим, кто круче…».

Размяв на фарфоровой тарелочке пачку творога с малиновым вареньем, Кирилл выбрал номер телефона.

– Ало, привет…. Ты чем сейчас занимаешься? А-а, ну тогда хорошо…. Послушай, Ева, может сходим куда сегодня? В художественной галерее с понедельника выставка китайского фарфора. И повар там, в Доме Актёра, новый. Отварную рыбу божественно готовит…. Погуляем потом, развеемся немного.

С улыбкой он продолжал помешивать творог и ждал ответа.

– Жаль. Просто погода прекрасная. Кстати, Ева, наш отчаянный путешественник не выходил на связь? Они с его безумным отцом не замёрзли ещё там, в лесу-то? Держатся…. А, ну тогда ладно. До завтра.

«Вот же идиот! И кто просил его вмешиваться?! Сам всё затеял, на жизнь свою наплевал. Так ему и надо! Заслужил…».

День пятый

ЧЕТВЕРГ

Создание плавающих и летающих тварей

– Теперь ему нужно отрубить голову. Сможешь?

– Не, ты что?! Я же никогда….

Но этот разговор произошёл немного позже.

Ещё не рассвело, подниматься с нагретого телом камыша не было необходимости, но уже очень хотелось попить привычной тёплой воды.

Капитан Глеб Никитин понимал, что именно сейчас наступают те мгновения, когда в их жизни может решиться многое, если не всё.

Пища. Еда.

Если сегодня им с Сашкой не удастся поймать и съесть что-то живое, то завтра их движения, скорее всего, станут судорожными и слабыми, а решения и действия – растерянными и, с каждой минутой, – безрезультатно угасающими.

– Кофе?

– Не хочу.

– А придётся.

Глеб с силой пнул лежащего Сашку в подошву башмака.

– Поднимайся, не дури. Не время нам раскисать. Сейчас кофейку попьём – и для начала пойдём проверять силки, потом – рыбачить. Дел намечается много, поэтому вставай, вставай….

Сашка молча, не глядя на отца, стал подниматься.

– А кто тогда первый-то попался? Ну, какую птицу тогда лиса в нашей петле сожрала?

– Судя по остаткам пёрышков – рябчика.