Недосягаемые

Единственное, что мне удалось узнать — Виолетта этими дополнительными закрывает часы, которые пропустила из-за перелома ноги в начале учебного года.

— Да, время есть сегодня, приходи, — медленно проговаривает Ян, заполняя отчеты.

— Замечательно, — она ликующе растягивает губы в улыбке.

Как бы, не так. Я буду не я, если, в очередной раз, не обломаю им всю малину. Откровенно говоря, никогда не думала, что ревность во мне способна бурлить с такой силой

Недолго думая, впрочем, как всегда, врываю листок с тетради, и, замарав его красивым почерком, протягиваю на преподавательский стол.

«Может, поговорим после пятой пары? Пройдемся?»

Ян окидывает меня любопытным и испытующим взглядом.

— Виолетта, перенесем дополнительные на другой день, — ледяным тоном отрезает он, встречаясь взглядом со мной. — Тебе осталось добрать всего несколько часов.

Сложить два плюс два проще простого, но Яна, как и меня, видимо, это не совершенно не волнует.

— Но мне удобно сегодня. На остальные дни у меня дела, — жалостливо начинает она, очевидно, в надежде, что Ян передумает.

— Ну, значит не судьба, — он пожимает плечами. — Могу договорится с Лазаревым, он ведёт эту же дисциплину у второго курса.

Очевидно, что Виолетта не ожидала такого ответа. Она окидывает меня осуждающим взглядом.

— Нет, нет, — восклицает одногруппница. — Не нужно никого росить. Для вас я найду время, — на её лице сияет наигранная улыбка.

Ну что же, сегодняшний вечер он проведет со мной. И только теперь я осознаю, какую глупость сотворила. Сама же дала понять, что он мне совершенно не безразличен.

Ох уж эта ревность, никогда до добра не доводит. И что теперь делать? О чем с ним вообще говорить?

Сама ведь сказала, что ничего не может быть, и сама же зову на прогулку.

Я не отрицаю, что хочу этого, но было бы лучше, если инициативу проявил он. Да и вообще, кажется, окончательно запуталась во всём, чем только можно. В самой себе в том числе.

Оставшиеся пары проходят без каких-либо инцидентов, но необычайно скучно, муторно и долго.

Время от времени отвечаю на сообщения Кирилла и, наконец-то, скидываю рецепт пирога для его мамы.

На переменах меня продолжают испепелять взглядом Маша и Инесса, которые бесспорно окончательно и бесповоротно спелись.

Забавно, что сама Маша, когда находится на занятиях, боится даже взглянуть в мою сторону. И, скажу честно, правильно делает.

После моей прошлой выходки, с ней перестали общаться ребята из группы, а некоторые вообще начали оскорблять, потому что были осведомлены о произошедшей ситуации.

И вся ситуация даже не вызывала во мне никакой жалости к ней. Сама заслужила весь тот шлак, в котором теперь оказалась.

Мне осталось лишь с диким волнением и дрожью в теле дождаться окончание бесконечно долгой пятой пары.

35

По окончанию занятий в моей голове проскочила мысль убежать, куда глаза глядят. С кем не бывает? Струсила немного, но всё же решила взять все свои силы в кулак, чтобы доказать, хотя бы себе, что не трусиха и умею отвечать за собственные слова.

Когда я прохожу мимо знакомой аудитории, замечаю, что Ян закрывает её на ключ.

Он окидывает меня пристальным, заинтересованным взглядом, отчего щеки тут же предательски алеют, и я спешу отвести глаза в противоположную сторону.

До ворот университета мы идём в тишине и на небольшом расстоянии друг от друга. Дело не в том, что мы боимся, что кто-то надумает себе невесть что, а в том, что я слишком сильно смущаюсь и переживаю. Что насчёт Яна, так его, похоже, просто продолжает забавлять такая реакция.

— Никогда бы не подумал, что ты такая ревнивая, — живо отзывается он, когда мы покидаем территорию учебного заведения.

— Что ты имеешь в виду? — вкрадчиво, стараясь говорить спокойно, спрашиваю.

— Да брось ты, — восклицает с лёгкой укоризной. — Я читаю тебя, как открытую книгу.

Эти слова Ян шепчет мне на ухо. Ощущаю его горячее дыхание на своей нежной коже, которая в то же мгновение покрывается приятными мурашками, а сердце начинает бешено трепыхаться в груди.

Решаю промолчать, одаривая его нежной улыбкой, которая невольно образовывается на моих губах.

Ян направляется в сторону парка, того самого, в котором мы встретились тридцать первого декабря. К тому же, ведёт меня к той самой лавочке, на которой мы разговаривали в тот день.

Присев, мы обмениваемся взглядами. Будто до сих пор каждым из них пытаемся лучше изучить друг друга, докопаться до истины.

Этот момент становится для меня слишком интимным. Дыхание сбивается, а бабочки в животе разрывают изнутри. Мне сразу вспоминается вечер, когда мы находились на его балконе, отчего щеки начинают пылать ещё сильнее.

— Странно всё это, — глухо отзываюсь.

Похоже, что моё неимоверное волнение и сбитое дыхание очевидно.

Ян громко выдыхает, а я резко смотрю на него с непониманием. Секунда и он обнимает меня за плечо, притягивая к себе так, что я утыкаюсь носом в его крепкую грудь. Вновь выпадает возможность вдыхать его крышесносящий запах, и я не собираюсь её терять.

Ощущаю легкое прикосновение его губ у себя на макушке.

Происходящее кажется чем-то сказочным и невероятно прекрасным. Настолько, что я боюсь просто-напросто растворится здесь и сейчас. Боюсь, но растворяюсь, не жалея ни о чем.

Мне просто до одури хорошо в его объятиях, и не хочется думать о правильности происходящего и его последствиях.

— Что именно? — уточняет Ян, вдыхая запах моих волос.

— То, что тянет к тебе, будто нутеллой намазано, — выдыхая, признаюсь я, прижимаясь ещё ближе к такой желанной груди.

— Значит ты — сладкоежка? — восклицает он, зарываясь пальцами в мои волосы.

Какое же это офигительное, дурманящее чувство. Ощущение, будто пребываешь в какой-то невесомости и, чёрт возьми, готова в ней навсегда остаться. Откровенно говоря, я никогда в жизни не испытывала подобного.

— Выходит, что так, — и я имею в виду вовсе не сладкое, но, похоже, он это прекрасно понимает.

Нашу идиллию прерывает звонок его мобильного, из-за чего ему приходится встать.

Боковым зрением улавливаю, что звонит никто иной, как Алиса. Отчего душащая ревность снова начинает царапать внутренности.