Недожитая жизнь

Айсе подарила ей изображение танцующего дервиша, которое Сезен тотчас же повесила в своей комнате над письменным столом.

Молодые люди все вольнее разгуливали по квартире, дверцы шкафов нараспашку, ящики столов выдвинуты любопытствующей компанией. Из гостиной кто-то стащил серебряную рамку со свадебной фотографией, стоявшую на полке. Лишь через открытую дверь балкона внутрь проникало немного свежего воздуха, и каждый норовил туда выйти, чтобы с высоты птичьего полета взглянуть на город. Сезен угощала гостей аракой [2] в хрустальных рюмках, которые мать Сезен доставала только по особым случаям. Стереоустановка орала на полную громкость. Одна девица забралась на стол и затряслась в бешеном танце, а остальные приветствовали ее возгласами одобрения и со всех сторон забрасывали воздушными шариками. В следующем месяце ей предстояло уехать в Стамбул, чтобы выйти замуж. Она кружилась на кончиках пальцев, вскинув над головой руки, точно собиралась прыгнуть через плафон.

2

Арака — крепкий спиртной напиток (род водки).

Саша и Ахим расположились на матраце и раскуривали наргиле [3] , во время последних каникул привезенный Сезен из Стамбула. Когда сбитая с толку Айсе оглянулась по сторонам, она заметила в углу парня, который вчера на школьном дворе привлек к себе ее внимание. Тот держался как-то потерянно. Рядом с ней двое с любопытством разглядывали его. Айсе услышала, как один из них насмешливо произнес:

— А это что там еще за птица?

Он, должно быть, тоже расслышал сказанное, потому что одним глотком допил рюмку и направился к двери.

3

Наргиле — восточный курительный прибор, у которого дым проходит через сосуд с водой.

— Эй, Кристиан! — вслед ему крикнул Саша, когда тот уже собрался было выйти из комнаты. — Присаживайся к нам!

Он на мгновение замер в нерешительности.

— Пожалуй, но потом я сразу уйду.

Они раздвинулись, освобождая ему место на матраце. Кристиан обхватил губами мундштук и втянул дым. Потом расслабленно откинулся назад, держа во рту теплое облако.

Айсе видела, как в воде поднимаются пузырьки воздуха. Кристиан поднял глаза и в тот момент, когда их взгляды встретились, поперхнулся и отчаянно закашлялся. Саша и Ахим принялись с обеих сторон стучать ему по спине.

— Да он совсем побледнел. Немного свежего воздуха ему бы не помешало, — заботливо сказала Сезен и помогла Кристиану подняться на ноги. — Пойдем с нами, — добавила она, обращаясь к Айсе, потому что Зафир на время отвлекся — он беседовал с какой-то девчонкой, которая, запрокидывая назад голову, беспрерывно хихикала. Они втроем вышли на балкон.

Они стояли у парапета, словно на носу корабля, о который разбивалась ночь, под ними лежало море огней.

— Самое лучшее в этой квартире — вид с балкона, — сказала Сезен.

Снизу до них доносился приглушенный шум улицы; они могли заглянуть в освещенные окна многоэтажки напротив, а высоко над городом в темноте неустанно мерцали белые и красные огни телевизионной башни.

На парапете висел цветочный ящик, в котором из сухой земли пробились крошечные зеленые побеги.

— Из этого ничего не вырастет, — сказал Кристиан, указывая на ящик. — Здесь, наверху, слишком холодно.

— И слишком ветрено, — добавила Айсе.

— Поживем — увидим, — ответила Сезен.

В этот момент кто-то громко окликнул ее, и она снова вернулась в комнату.

Айсе повернулась было верхней частью тела, будто собираясь последовать за Сезен, но передумала и осталась.

Кристиан откашлялся. Смущенно протянул ей пачку сигарет.

— Я не люблю курить. — Айсе отрицательно покачала головой.

В маленьком пламени шипящей спички на мгновение высветился профиль Кристиана: высокие, четко очерченные скулы, узкая спинка носа и пухлые, в уголках рта как бы упрямо приподнимающиеся вверх губы. В гостиной кто-то уронил рюмку, которая со звоном разлетелась вдребезги.

— О боже, хрусталь! Родители меня убьют! — воскликнула Сезен. Раздался смех. Кто-то наступил на осколки, под башмаком захрустело стекло.

— Она пригласила слишком много народу, — сказал Кристиан, — они разнесут всю квартиру.

— Да, думаю, она уже и сама в этом раскаивается, — ответила Айсе.

Кристиан облокотился на парапет.

Айсе прижалась спиной к стене. Она бы и его охотно перетянула к себе. У нее голова закружилась, когда она увидела, как он облокотился на парапет, — под ним была пропасть в восемнадцать этажей. Они находились буквально в полуметре друг от друга, но ей казалось, что он стоял на другом берегу пустоты. Сердце ее учащенно забилось.

— Давай лучше уйдем отсюда, — предложила она. — Я знала кое-кого, кто упал с такой высоты.

— Не бойся. Это выдержит! — сказал он и потряс перила. — Представь, что этот балкон — стартовая площадка.

— И куда бы ты тогда полетел? — спросила Айсе.

Кристиан помедлил и выпустил в воздух струйку дыма.

— Сначала я полетел бы туда, где вырос, — ответил он наконец, — но только ненадолго, а потом я покинул бы Землю и отправился полюбоваться другими планетами.

— А я сразу бы покинула Землю и улетела к другим планетам, — сказала Айсе. — А почему вначале домой?

— Вон там у нас был дом, — ответил Кристиан через некоторое время и вытянутой рукой указал в направлении горизонта, — но мы, к сожалению, были вынуждены съехать оттуда. В квартиру, такую же маленькую, как эта. — Кристиан выстрелил в воздух окурком. — Во всяком случае, прежде чем покинуть Землю, мне хотелось бы взглянуть, стоит ли еще тот дом.

В проеме балконной двери появилась Сашина голова.

— Эй, мы двигаем дальше, — сообщил он, — прогуляемся к старому вокзалу надземки. Идете с нами?

Айсе взглянула на часы. Было половина одиннадцатого.

— Тебе уже пора уходить? — спросил Кристиан.

— Я с радостью пошла бы со всеми, — ответила она нерешительно, — но ничего не получится…

В эту секунду на балконе возник Зафир, огляделся и, не проронив ни слова, схватил Айсе за руку и увлек за собой в комнату.

— Собирайся, — прошипел он, — мы уходим!

Он быстро протащил Айсе мимо гостей, проводивших их удивленными взглядами, не дав ей ни с кем попрощаться, и вот они уже в лифте и пролетают восемнадцать этажей вниз. Айсе впилась ногтями в косточки большого пальца.

— Ты не можешь даже попрощаться по-человечески! — гневно заявила она. Ей было крайне неловко оттого, что Зафир увел ее с собой точно невольницу.

Зафир ничего не ответил. Но по его выступающей челюсти она увидела, что от бешенства он стиснул зубы. Не глядя друг на друга, они торопливо прошли к автостоянке. Каждый сам открыл дверцу машины со своей стороны, и Зафир рванул с места.