Негоциант 2. Марланский "Квест"
Шрифт:
Азир, по помимо всего прочего оказался еще и превосходным следопытом, и когда следы нападавших уверенно повернули в чащу и Зимина с Барсуком попросту исчезли, для усатого десятника они остались как открытая книга. Десятник шел быстро, сноровисто, периодически поправляя меч в ножнах и что-то бормоча себе под нос. Порой он останавливался и припадал к земле, из-за чего вдруг становился похож на дикого зверя вынюхивающего свою добычу. Двигаться пришлось быстро, стараясь не поломать ноги или не растянуться на скользком мху. Труднее всего приходилось несчастному Барсуку, который в пору своей тучности и непривычки носиться по лесу, хрипел и задыхался, стараясь
– Ну не бросать же его в лесу. – Развел Вячеслав руками. – Еще скушает нашего Барсука какая жуткая тварь.
– Ничего со мной не сделается, - хрипел естествоиспытатель, пропихивая свое пухлое тело в очередной узкий проход между двумя колючими кустами. – И вообще, размяк я при кабинетной работе, да и Марлан меня не особо натренировал. Тут же средневековье, в чистом виде. Нужно быть в тонусе.
Так продолжалось еще некоторое время, после чего Азир вдруг вскинул руку вверх, призывая всех к молчанию и странно закивал вперед.
– Ты чего? – Смутился Зимин, впрочем, шепотом и не громко, чем заслужил одобрительный кивок десятника.
– Слышите, - прошептал тот, - гомон. Похоже впереди лагерь и люди там особо не таятся.
– Следы наших бандитов туда ведут.
Азир утвердительно кивнул.
– Совсем оборзели, бандюги. – Возмутился Барсук, правда тоже шепотом. – Сначала честных людей на тот свет хотят отправить, потом поклажу и средство передвижения воруют, а теперь и скрываться то особо не думаю.
– Вы тут оставайтесь, - вдруг прозрел десятник. – По лесу вы ходить не умеете, так что сидите тут тише мыши, а я сползаю на разведку, выясню, сколько их там, этих бандитов. Как бы не пришлось звать гвардейцев, наше снаряжение отбивать. Какой позор! – И с этими словами он, опустившись на четвереньки, проворно зашуршал по прошлогодней листве, пока не скрылся из вида. Оставшиеся в полном недоумении Барсук и Зимин обменялись недоуменными взглядами и к общему облегчению, опустились на землю, давая отдых ногам.
– Я вам признаюсь рейдер, как соотечественник соотечественнику, - поделился Барсук с Вячеславом, что-то активно разыскивая за пазухой. – Думал не угонюсь за усатым. Надо же был так в чащу ломануться. Что твой лось. Думал сердце выпрыгнет.
– Да и я, признаться подустал. – Зимин с облегчением скинул сапоги и принялся массировать натруженные ступни. Раз или два он поскользнулся во время погони за похитителями и едва не подвернул ногу. – Однако тут стоило поторопиться. Или не ты кричал что покажешь всем «Кузькину мать».
– Да это то дело нехитрое, - с присвистом выдал Барсуков и с радостным изумлением на лице вытащил из недр своей хламиды пузатую флягу.
– Что это? – Вячеслав с сомнением взглянул на сосуд, который подарил его спутнику массу позитива.
– Спирт, - Барсук вцепился в пробку зубами и начал тащить ее из горлышка с настырностью бультерьера. – Что слеза. Пригоден для обработки травм, порезов, действует как разогревающее при переохлаждении. Помимо всего прочего применяется внутрь пострадавшего, кем я безусловно и являюсь.
Пробка одним сильным рывком выскочила наружу, издав характерный звук и сплюнув ее в ладонь, естествоиспытатель сделал солидный глоток.
– На ка вот, господи рейдер, полечись. – Фляга со спиртом замаячила перед носом Зимина, и тот, пожав плечами пригубил. Фыркая и откашливаясь, он протянул
сосуд хозяину и придя в себя попенял. – Дурной! Разве же это спирт? Керосин, отрава, ключница делала…– На безрыбье и жопа пирожок. – Парировал Барсук, - спешно убирая флягу с напитком. – Но, если понадобиться антисептик, ты всегда знаешь к кому можно обратиться.
Манера общения Барсука всегда поражала. Когда он хотел поделиться чем-то сокровенным и важным для себя, или выступал на людях, он всегда обращался к собеседнику на Вы, но стоило обстановке перестать быть публичной, а разговор требовал доверительных отношений, так тут же всплывало «Ты», и почти панибратская манера речи. Зимин даже начал привыкать к такому повороту, однако воспринимать их как должное было просто невозможно.
Вот и теперь, немного отдохнув, расслабившись и хлебнув горячительное, Барсук приобрел душевное спокойствие и не взирая на близость вражеского отряда, расслабился и пустился в пространный разговор.
Последнюю сотню метров Азир преодолел на брюхе и уже подбираясь к лагерю разбойников, по голосам, примерно представлял сколько человек в банде, однако старый воин не привык делать поспешные выводы. Преодолев последний скрытый от посторонних глаз, десятник осторожно раздвинул траву, и оглядел поляну, на которой имелась землянка, пара кострищ и с десяток дюжих мужиков в обносках, сгрудившихся в одну кучу и выглядевших так запуганно, будто бы их сейчас собирались казнить.
Виной всему была хрупкая девица в кожаном жилете и ватных штанах, роста всем бандитам примерно по плечо, однако стояла она перед ними с таким видом, как будто сейчас собиралась расстрелять эту компанию из крупнокалиберного пулемета.
– Атаманша!
– Здоровенный детина в бороде и тулупе из овечьей шерсти отделился от толпы испуганных коллег и повалившись на колени, начал, что есть силы, молотить лбом об земли. – Оплошали! Ну кто же знал, что они пришлые волшебники?! Мы исправим все! Хабар возвернем, лошадей помытыми и накормленными пригоним! Обойдется.
– Башка твоя без шеи обойдется! – Рычала девица, потрясая в воздухе крохотными кулачками. – Идиоты, дебила, недоумки. При вас, деревянных солдатах, я порой ощущаю себя Урфином Джусом. Я вам сколько раз говорила, чтобы не лезли на рожон!
– Так мы же никого не погубили!
– А то, что трое едут по разбойничьей слободе, без охраны и оружия, это вас не смутило?
– Виноваты атаманша! – Снова завыл мужик. – Ой виноваты. Может мы их, того, по горлу чик, и никто не узнает?
– Ты знаешь, что это такое? – Из валявшегося под ногами мешка атаманша изъяла рацию и сунула ее под нос бородатому богатырю. – Это волшебная шкатулка! По ней пришлые говорят друг с другом, и если один маг не докричится второго, появятся их прихвостни с грохочущими посохами и громкими камнями! И все, приплыли! Суши весла! Строгай деревянный макинтош. Господи, ну с кем мне приходиться работать.
– Верона, ты усугубляешь. – От на скорую руку разбитой палатки отделилась такая же невысокая и хрупкая особа неспешно пересекла поляну. Остановившись около разбушевавшейся товарки, она покачала головой и сочувственно посмотрел на трамбующего лбом землю разбойника, погрозила атаманше пальцем.
– Я, усугубляю? – Взвелась Верона. От негодования они аж покраснела. – Зато у тебя Анет все просто и незамысловато. Одни, мать ее, бабочки и единороги. Ты понимаешь, что это наши? Да ты вообще понимаешь, что может случиться если эти долбоклюи наехали на землян? Да они тут все с землей сравняют!