Негоциант 2. Марланский "Квест"

Положив в рот первую ложку варева, я отметил про себя, что еда намного лучше на вкус чем на вид. На поверку наше кушанье чем-то напоминало разваренный картофель с вкраплениями мяса, местными специями и другими овощами. Вполне себе съедобный набор, а учитывая то что у меня с утра и маковой росинки в брюхе не было, так вообще пища богов. Быстро употребив по назначению свою порцию, я принялся за напиток, который меня, увы, разочаровал. Это было пиво, самое обычное, разве что верхнего брожения. На земле подобный способ приготовления использовался крайне редко и считался архаичным, а тут он был вполне годным, и главное быстрым.

На Земле пиво варили по способу нижнего брожения и давали ему созревать дольше.

В общем, кто не пробовал, наверное, и не поймет, а кто привык к баночному напитку из супермаркетов, тому может и не понравиться Марланский чудный напой, но тут дело не во вкусе, а в привычке. Не нравиться, как говориться, так и не пей. Другого не будет.

Серый с ужином справился быстро, и теперь нервно стискивая в кулаке губную гармошку, с опаской оглядывал зал.

– Ой побьют, - шептал он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Ой бедные мои косточки.

– Спокойно, - я закинул остатки напитка себе в рот, и вытерев губы рукавом, салфеток в этом заведении отродясь не было, кивнул бармену, показывая, что мы готовы.

Тот оскалился, показав редкие желтые зубы и снова заголосил.

– Внимание, внимание! Начинается выступление. Наши рассказчики усладят ваш слух, а мы порадуем ваши желудки.

Встав, я отряхнул с колен крошки, и кивнув своему спутнику, под улюлюканье и насмешки, похромал к центру зала. Толпа собравшихся бушевала, и вроде бы, не собираясь даже слушать меня, готова была приступить к расправе.

– Эй, облезлые. – Хохотал кто-то из дальнего угла, - да какие вы рассказчики. Ты погляди на них Куло, они же небось и разговаривать то не умею.

Залихватский свист прорвал первого крикуна, но в травлю тут же включился новый.

– А они вообще знают, что бывает за потраченное время? У меня прямо-таки кулаки чешутся!

– Побьют. – Обреченно вздохнул Серый и поднеся к губам гармошку, вдруг быстро и звонко начал выводить «Полет валькирии». Удивившись, сначала инструменту, а потом и удивительным звукам, которые выдавала дощечка с дырочками в руках одного из рассказчиков, толпа осела как тесто, притихла, и с удивлением начала вслушиваться в музыку. Что уж говорить, Серый был виртуоз. Звуки, издаваемые его музыкальным инструментом, долетали даже до самого дальнего, темного и заплеванного угла и там, ударяясь о стену рассыпались пригоршней драгоценных камней. Ноты парили в воздухе, заполняя пространство и стремительно выгоняя из помещения перегар и табачный дым. Кто-то застыл в недоумении и восхищении, другие слушали с закрытыми глазами. Парень у стойки поднял кружку ко рту, да так и застыл с ней, будто каменное изваяние.

Где-то на самом пике, когда фантазию Вагнера было не остановить, и напряжение в зале достигло своей верхней точки, любезная подруга хозяина всхлипнула, и закатив глаза, лишилась чувств, приземлившись своей очаровательной головкой на толстые, затянутые в засоленное трико, ляжки своего ухажера. То же попыталась произвести и поломойка, и с успехом выполнила, правда менее изящно, грохнувшись на пол и разлив ведро с водой.

Наконец музыка начала стихать, заканчиваться, сочиться из-под пальцев серого по крохотным, драгоценным каплям, и наконец иссякла совсем. В воздухе повисла гнетущая тишина.

Никогда, подчеркиваю, никогда в жизни у меня не было и не будет такого благодарного слушателя, как выпивохи и бретеры из «Жареной курицы». В глазах из было столько интереса и понимания, а в немых жестах столько покорности, что я начал свое выступление практически окрыленный. Даже моя когда-то покалеченная нога не дала о себе знать, а за тем пропала и хромота.

– Милостивые господа!
– Выйдя на середину зала я горделиво подбоченился, выставив напоказ самодельные швы по бокам моей куртки. – История, которую я вам расскажу, произошла в давние годы не здесь и не сейчас. В ней полно опасностей, приключений, лжи, любви и дружбы и все это я поведаю вам сейчас. Итак, в одном чудном месте под названием Шир, жил невысокий, но домовитый народ земледельцев…

Толстяк-хозяин был в восторге. Его толстые волосатые пальцы-сардельки мелькали перед моим лицом с потрясающей быстротой, периодом сливаясь, так что сто стороны казалось, что у мужика вместо ладоней ласты.

– Это феноменально!
– Верещал он, периодами срываясь на фальцет. – Потрясающе! Я просто никогда не слышал и не видел ничего подобного! Да я сегодня выпивки продал в десять раз больше чем в другой день…

– Подожди, что еще будет. – Криво усмехнулся Серый. – Сегодня тут были только завсегдатаи, но слухи распространяются быстро. К концу недели зал будет забит до отказа, и тебе придаться сносить стену, ведущую во двор, чтобы вместить всех желающих.

– А скажи мне парень, - тем же ликующим голосом поинтересовался трактирщик. – У тебя много еще этих историй.

– Предостаточно, важно кивнул я.

– Тогда мы с вами сработаемся. Вот мои условия. – Пальцы мужика перестали мельтешить, и остановившись на одном, указательном, он указал им в прокуренный потолок. – Если вы обещаете мне не выступать в других трактирах, я гарантирую вам трехразовое питание, вечернюю выпивку от пуза и две койки под крышей, с постельным бельем.

На лице хитрого Серого отразилось разочарование, и трактирщик поспешил продолжить.

– Кроме этого каждый третий день месяца, после уплаты пошлины городском совету, обязуюсь выплачивать вам по три монеты серебром! И не просто монеты! Наши, горские, полноценные! Не чета королевским пустышкам.

Серый незаметно подмигнул ему, и я так же незаметно подмигнул в ответ, давая понять, что условия более чем приемлемые. Конечно мы не собирались задерживаться в свободном городе надолго, и время нашего пребывания равнялось времени поиска рухнувшего с неба куска шаттла, но с другой стороны, почему бы не производить поиски с комфортом. За такое количество серебра я вполне мог позволить себе нанять следопытов из местных, которые обшарили бы местность и вынюхали бы то что мне нужно.

– Мы согласны, - произнес я после положенной паузы. – Только чур белье чистое, и на вечер не сегодняшняя дрянь!

– Да как можно сомневаться! – Снова поднялся на собственном позитиве хозяин «Жареной курицы». В предвкушении наживы и с восторгом от нашего выступления, он даже позабыл о сидящей рядом подруги и теперь та, скрестив руки на груди, злобно пофыркивала на своего воздыхателя, чью любовь к женщине победила плотское чувство к металлу. – Простыни самые свежие, вино самое лучшее! И помните, только в «Жареном гусе».

Едва забрезжил рассвет, Амир выбрался из своего укрывища в разлапистых корнях старой могучей ели о гляделся, стараясь понять, нет ли засады. Утро, чистое, звонкое, с капелькой росы и щебетанием птиц, вперемешку с солнечными лучами, рисующие на земле причудливые узоры, показалось советнику настолько позитивным что он с наслаждением потянулся и отправился к озеру. Там он вымыл лицо, почистил зубы разжеванной палочкой и оголившись по пояс с наслаждением начал обливать себя студеной горной водой. Холодные жидкость, горстью брошенная в лицо, освежала и вносила в мысли ясность, так что через пару минут, почувствовав наконец зверский аппетит, Барус заторопился к месту стоянки, где его уже поджидал сонный Суздальский.