Негритюд в багровых тонах

— Что ж, господа, — обратился ко всем присутствующим полковник, — доклад уважаемого Ярослава Филипповича был весьма содержательным и интересным. На этом считаю его доклад полностью исчерпывающим, а посему, никого не смею задерживать.

Заскрипели выдвигаемые из-за стола стулья, а потом, вновь придвигаемые на свои места, и вскоре огромный кабинет, в здании Генерального штаба России, опустел. Полковник, проводив всех, в том числе, молодого новоиспечённого капитана, сел за стол.

Положив руки на зелёное сукно, полностью закрывавшее огромный стол и оказавшись за ним в одиночестве, он стал напряжённо вчитываться, сначала в доклад, а потом и в путевые заметки, а также, более пространные записки, оставленные Мещерским специально для него.

На их основе, полковник стал готовить уже свой доклад начальнику Генштаба России. Ну а уж, какие он там озвучит выводы, будет ясно после проведённой работы, над подготовленным Мещерским материалом. Работа предстояла трудная, долгая, но интересная.

Сведения, полученные от Мещерского, были дополнены ещё и данными от других участников экспедиции, в том числе и князя Андроникова. И выводы, которые он собирался представить генералитету, несколько отличались от тех, которые озвучил Мещерский.

Эпилог.

Король Иоанн Тёмный, он же Мамба, он же Иван Климов, в это время смотрел, как возводится новый его дворец. На этот раз, он заложил его в Баграме, и собирался обосноваться и править дальше там.

Город Банги оказался несчастливым для него и будил неприятные воспоминания, от которых он старался избавиться. К тому же, здесь уже была заложена огромная коптская церковь, которую начали строить из грубого кирпича, что называется, на века.

Имелись даже иконописцы и мозаичники, присланные из самого Каира. Жизнь кипела и урчала, грозя вырваться изнутри, либо чем-то очень хорошим, либо обычным дерьмом, из которого наполовину и состоит обычная жизнь. Главное, вовремя подстраховаться и перенаправить поток жизненных неурядиц подальше от себя. Но, об этом уже в следующей книге…