Неидеальное свидание

– Почему, мама? Зачем? – поморщившись, спрашиваю я и откладываю телефон.

– Что? – интересуется Келси, копаясь в одной из моих коробок.

– Через два часа после того, как я съехала, они уже голые танцуют в гостиной.

Келси делает вид, будто ее тошнит.

– Я за то, чтобы выражать свое истинное «я», но есть вещи, которыми не стоит делиться со своими дочерьми.

– Согласна. – Я стою, прислонившись к стене маленькой студии Келси. – И нам все еще придется сидеть на этой мебели, когда мы придём к ней в гости.

– Я предпочту постоять, – говорит Келси и ворчит, когда затаскивает одну коробку на другую.

Пространства здесь, скажем так… не хватает.

– Келс, я начинаю волноваться.

– Из-за ужина, на который должна пойти сегодня вечером, из-за контракта, который ты только что подписала, или из-за того, что нам придется сделать замок из коробок, чтобы ты тоже могла жить здесь?

Да, все верно, я подписала контракт, связав себя обязательствами с Хаксли Кейном до тех пор, пока все указанные в контракте условия не будут выполнены.

И да, сегодня я буду вести себя как безумно влюбленная невеста.

Не говоря уже о том, что в квартире Келси нельзя и шагу ступить. Почему я считала, что она больше? Почему думала, что здесь достаточно места для двоих?

– Из-за всего, – отвечаю я. – Как думаешь, я совершила огромную ошибку?

– Честно? Не знаю. – Келси тяжело вздыхает. – Я думаю, что во всем есть риск и выгода. Да, это рискованно – быть обязанной тусоваться с этим Хаксли, пока он не заключит сделку. Но подумай о выгоде, и я говорю не только о том, как это повлияет на мой бизнес. Подумай о том, что у тебя не будет долгов по студенческим кредитам.

– Да, это по-прежнему кажется мне неправильным.

Келси ставит одну из моих коробок с одеждой поверх коробки с обувью.

– Подумай об этом с другой стороны. Вероятно, Хаксли получит от этой сделки приличные деньги, иначе он бы не пошел на такие меры, чтобы заключить ее, верно?

– Верно.

– Поэтому рассматривай погашение твоего кредита просто как вознаграждение за помощь ему.

– Хм, наверное, я могу думать об этом в таком ключе.

– Видишь? – Сестра поднимает еще одну коробку. – Это будет здесь, пока я не придумаю для нас идеальную систему хранения. – Она указывает на мою кровать на полу. – Ты уверена, что не против спать на подушках? Мы можем меняться.

Спешу показать ей, что беспокоиться не о чем:

– Все в порядке. И посмотри, какую милую кровать ты сделала. Все нормально. – Вздыхаю. – Спасибо, что приютила меня.

– А мама с Джеффом, для них какая легенда?

– Они думают, что я переехала к Хаксли.

– Э-э, а что ты будешь делать, когда они захотят увидеть твое новое жилье?

– Выберем время, я привезу некоторые личные вещи, а потом притворюсь, что живу там. Они ведь не станут проверять ванные и смотреть, лежат ли там мои тампоны.

– Определенно не станут. – Келси смеется. – Даже представить себе такое не могу. Ну, похоже, у тебя все спланировано. А как насчет сегодняшнего вечера? Ты готова? Выучила историю?

– Какую историю?

– Ну ты знаешь, как вы познакомились, как он сделал предложение… как долго вы вместе?

О боже, у нас нет истории. В контракте ничего такого не было.

И с тех пор, как Хаксли недавно покинул мой дом, он звонил лишь раз, что меня несказанно радует.

Слышите сарказм? Потому что он определенно есть.

Мое беспокойство нарастает, когда я понимаю, что мы не обсудили нашу легенду. Единственное, о чем мы говорили друг с другом, – это контракт и то, подписала я его или нет. У меня был долгий разговор с его адвокатом, который, по сути, пугал меня соглашением о неразглашении. Я спросила его, считается ли Келси, и когда этот вопрос обсудили с Хаксли – я в разговоре не участвовала, мне сказали, что нет, она не считается, но потом они заставили и ее подписать соглашение. Сплошные испытания.

– Мы вообще не говорили о легенде. – Кусаю ноготь, пытаясь подавить желчь, которая начинает подниматься в горле.

Келси переступает с ноги на ногу.

– Ну, я бы написала ему, узнала, во сколько ужин, когда он планирует за тобой заехать, и какова твоя часть истории, потому что вряд ли он обрадуется ляпам с твоей стороны. Разве в контракте нет ничего об обязательствах на тему того, как следует играть свою роль?

– А должно быть? Боже, нужно было внимательнее прочитать его.

– Ты что, не читала контракт? – испуганно спрашивает Келси.

– Келс, там двадцать страниц. Слишком много юридической терминологии для одного раза.

– Господи, Лотти. Ты отказалась от собственной жизни, не прочитав каждую строчку контракта?

– Я уловила суть.

– Сомневаюсь.

Ощущаю вкус желчи на языке.

– Ты совсем не помогаешь, ты ведь понимаешь это? – Достаю свой телефон и, погружаясь в панику, печатаю Хаксли сообщение.

Лотти: Что у нас за история? Как мы познакомились? Как ты сделал предложение? Какой у меня срок? Должно ли это быть заметно? Будет мальчик или девочка? Как зовут людей, с которыми мы будем ужинать? Зачем я подписала это соглашение о неразглашении?

Отбрасываю телефон и сажусь за двухместный дубовый обеденный столик.

– Это была плохая идея, – сокрушаюсь я. – Я обещала играть роль, а я даже не знаю, что это за роль. Келси, я подписала контракт.

– Да, не буду врать, я тоже беспокоюсь за тебя.

– Это не помогает. – Пристально смотрю на нее.

Тук-тук.

– Это еда! – Келси подпрыгивет и направляется в сторону двери. – Отложи на время свое беспокойство, спринг-роллы с ним не сочетаются.

А беспокойство вообще сочетается с едой?

Когда дверь открывается, я прислоняюсь головой к стене, но только на наносекунду, потому что мое внимание привлекает испуганный вздох Келси. Испугавшись того, что может находиться по ту сторону двери, я нерешительно наклоняюсь вперед – как раз вовремя, чтобы увидеть мужчину, который заносит в квартиру несколько коробок с платьями и пакеты, полные коробок с обувью. Он ставит их на двуспальную кровать Келси, а затем уходит, в то время как Хаксли выходит вперед, выглядя очень дорого и очень серьезно. Когда его глаза встречаются с моими, я хмурюсь. Какого черта он хмурится в ответ?