Неизвестная переменная, или О роли личности в истории
Шрифт:
— Да я в порядке, — отмахнулся Ри. — Устал уже спать.
Скептически переглянувшись, Блэк и Снейп как–то удивительно похоже усмехнулись.
Заметив это переглядывание, Гарри радостно улыбнулся и обратился к пришедшим:
— Ну, если уж вы так солидарны, то хоть расскажите мне что–нибудь, — поднявшись на локтях, Ри сел повыше. — Учтите, если мне ничего не будут говорить, то мне может стать только хуже.
— Шантаж, — констатировал Северус. — Неужели вы думаете, мистер Поттер, что это сработает?
— Конечно, сработает, — кивнул юноша. — Вы же за меня беспокоитесь.
— Нахал, —
— Северус, — голос Ри мгновенно стал серьезным. — Как вы?
Устроившись на стуле, стоящем рядом с кроватью, Снейп сложил руки на груди и ответил:
— В порядке, Гарри, у меня все в порядке — меня оправдали, как и остальных, но меня интересует другой вопрос — ты обещал рассказать в подробностях о том, как тебе удалось выжить.
— А–а–а, — протянул юноша. — А я думал, что вы уже забыли.
— Не дождешься, — усмехнулся Снейп. — Рассказывай, раз уж обещал.
— Я бы тоже не отказался послушать эту историю, — знакомый голос донесся от двери — лорд Малфой появился, как всегда, вовремя. — Приветствую всех собравшихся.
— Взаимно, господин временный Министр, — ехидно протянул Ри.
— О, Вас уже просветили, — Люциус подошел к окну и устроился на подоконнике. — Позвольте поздравить с выздоровлением, мистер Поттер.
— Благодарю, сэр, — затем Гарри опустил голову и тихо добавил. — И… сочувствую вашей потере.
Малфой нахмурившись, отвернулся.
— Спасибо, но не будем об этом, — а затем на лицо аристократа вернулась профессиональная улыбка. — Я здесь, собственно, по делу — хочу вручить Вам, мистер Поттер, Орден Мерлина.
В ответ на эти слова Ри только поморщился — ему не нужен был никакой орден, никакие благодарности — ничего. Он сделал то, что сделал не ради признания — он просто выполнил то, для чего сам себя предназначил.
— Это обязательно, мистер Малфой? — недовольно поинтересовался Ри.
— Боюсь, что да, — Люциуса порядком порадовала реакция юноши на его заявление, да и не только его.
Закрыв лицо рукой, Гарри в ответ на эти слова только вздохнул — он и сам понимал, что без церемоний и символов не обойтись, но от этого понимания легче не становилось.
Северус, понимая состояние своего ученика, решил отвлечь его от грустных мыслей:
— Я так и не услышал обещанного рассказа, — с легкой полуулыбкой протянул директор. — Рассказывай уже — нам всем любопытно.
— Ну да, — усмехнулся Ри, прекрасно понимая ход Снейпа. — Любопытство ведь не порок — это такое хобби.
— Именно, — подтвердил Северус. — И не тяни резину.
— С чего начать?
— С начала, — подсказал Малфой.
— С начала, — протянул Гарри. — Ну… в начале не было ничего — только первозданный хаос…
— Гарри, — укоризненно протянул Сириус.
— Ладно–ладно, — махнул рукой Ри. — А если серьезно, то я действительно умер после того, как в меня попала авада Волдеморта. Просто мне удалось вернуться. И не спрашивайте как — сам точно не понимаю. Так вот, когда проклятье попало в меня, я оказался в странном месте — это было похоже вокзал Кингс — Кросс, только чище и совершенно пустой. Там я снова встретил Дамблдора. Мы много говорили —
о прошлом, о Дарах Смерти… да много еще о чем, а напоследок он сказал, что я могу вернуться, а могу и не возвращаться. А еще там были мама с отцом…— Спасибо, что вернулся, — тихо проговорил Сириус.
— Я должен был, — уверенно ответил Ри.
— Все обошлось, — подал голос Снейп. — Не так гладко, как хотелось бы, но все же, обошлось — ты жив, скоро очнутся Гермиона, Кингсли и другие. Теперь все будет хорошо.
— Хорошо?! — повысил голос Гарри. — Хорошо?! Скажи это семьям тех, кто погиб!
— Я говорил с ними, — до скрипа сжал челюсти Снейп. — Со всеми говорил.
— Прости, — пораженно выдохнул юноша.
— Ничего, — усмехнулся Северус. — Отдыхай, а мы пойдем.
— Я не…
— Снейп прав, — вмешался Блэк. — Тебе нужно восстанавливаться — впереди много работы.
— Какой? — недоуменно протянул Ри. — Ведь все уже закончилось, разве нет?
— Нет, Гарри, — ответил Малфой, — ты ошибаешься — все только начинается.
С этими словами мужчины покинули комнату, оставив недоумевающего парня в одиночестве.
Немного подумав, юноша решил, что они все же правы — когда одно дело закончено, следует начать другое. И лучше — прямо сейчас.
Поднявшись с больничной койки, Ри направился на поиски палаты, в которой лежала Гермиона.
Мысли о ней в последнее время не давали ему покоя — нет, он знал, что подруга на многое способна ради него, но сам не был готов принять эту жертву.
Вспоминая мертвых, он чувствовал вину, хотя знал, что все, кто остался сражаться — пошли на это добровольно, но все же… ему было больно.
Подумать только — он был рад даже тому, что Малфой в порядке. Хотя — какой там порядок — супруга мертва, дел невпроворот, да еще и суд, который, как оказалось, решили провести без него.
И теперь, идя по больничному коридору, юноша думал о том, что если Мио не проснется, то этого он себе не простит никогда. Думать об этом было страшно — но не думать он не мог — в этой жизни все случается — ни от чего нельзя быть застрахованным.
И вот впереди дверь — палата № 7.
Зайдя внутрь, он увидел цветы, стоящие у кровати — самые разные: от роз до ромашек. Интересно, кто их прислал? А впрочем, неважно.
Подойдя к больничной койке, он посмотрел на подругу и не узнал ее — до синевы бледная, на лице ярко выделялись почти черные губы, а спутанные волосы были разбросаны по подушке — она казалась выходцем с того света.
Осторожно присев на край кровати, Ри кончиками пальцев коснулся руки девушки. Рука была теплой — это внушало надежду.
Сжав в руках тонкую ладонь, Гарри склонил голову и зашептал:
— Мио, Мио! Как же так получилось, как же так? Я должен был быть на твоем месте — это была моя судьба, мой путь. Почему все так? Ты только держись, не сдавайся, борись. Возвращайся к нам — мы все ждем тебя, и я — больше всех. Ты же сильная, намного сильнее всех, кого я знаю, ты просто не можешь сдаться сейчас — когда все уже позади. Ты не можешь, — словно заклинание повторял юноша. — Я буду ждать твоего пробуждения, моя подруга, ведь ты — лучшая часть моей души.