Неизвестный Александр Беляев

В музыке Баха намечены были почти все возможности дальнейшего развития музыки до наших дней. Его музыка могла бы быть названа «абстракцией самой музыки», – так она не материальна, ясна и возвышенна. В этой абстрактности и «простоте» таится некоторая опасность в понимании Баха. Его гармония так кристаллически-прозрачна, что становится почти «неосязаемой» для слуха, воспитанного на «густоте» после – Бетховеновской rapмoнизации,

Потребовалось два века, чтобы использовать вполне наследие Баха, облечь в плот и кровь его абстрактные письмена, растворить его музыкальную квинтессeнцию в целом море современной музыки. Перед музыкой открылись новые горизонты. И здесь, на грани неведомого будущего, в смущении, стоят музыкальные творцы наших дней. Чтобы идти вперед, художник должен сам сотворить новый мир и продолжить путь, в этом новосозданном мире. Но для этого надо быть гением. А пока его нет, музыканты невольно обращают свой взор к истокам нашей музыки, к той священной лаборатории, где выковывались современные музыкальные ценности, к Баху, чтобы в нем почерпнуть силы и, быть может вырвать тайну творчества новых ценностей.

И потому-то его бессмертная музыка, в последнее время звучит все чаще и чаще. Однако широкая публика холодно относится к Баху. Он слишком «прост». Сам И. Бах, пo поводу исполнения им своих произведений, однажды иронически заметил одному несомненно-восхищавшемуся: «Это вовсе не заслуживает особого удивления, нужно только попадать по надлежащим клавишам и в надлежащее время и тогда инструмент играет сам». Но чтобы передать простоту Баха, чтобы исполнить эти два маленькие условия: «попадать в надлежащее время по надлежащим клавишам», надо быть таким артистом, как А.И. Зилоти. Только при математической безошибочности техники и глубоком проникновении в сложнейшую «простоту» музыки можно передать кристаллическую прозрачность и бестелесность его музыки.

Н.С. Зверев с учениками. Слева направо: стоят – С. Самуэльсон, Л. Максимов, С. Рахманинов, Ф. Кенеман; сидят – А. Скрябин, Н.С. Зверев, А. Черняев и М. Пресман. Фото конца 1880-х годов

Во втором отделении А.И. Зилоти oт И. Баха перешел к Скрябину, от музыки прошлого к музыке будущего.

Скрябин – один из тех смелых новаторов, которые, не ожидая «пророков», на свой страх и риск ищут обетованную землю. А, быть может, он является одним из истинных пророков. Он еще далеко не сказал своего последнего слова, но то, что уже сказано им, носит печать откровения. Он – антипод Баха.

Ясность и четкость последнего он противоположил сложность в полутени, религиозный экстаз преклонения заменил экстазом самоутверждающей, дерзающей, личности, почти изгнав консонансы, он весь витает в причудливом сплетении диссонансов, его мелодия, то разгораясь в яркое пламя, то потухая, капризно меняется как видение фантома, незаметно тает, переходя в небытие. Едва ли другой композитор не только pyccкий, но и европейский сумел в музыке так запечатлеть все изломы психологии современного человека. Дерзновенные порывы и падение в бездну, животная, сладострастная радость бытия и леденящий ужас смерти, чистота детского лепета и почти циническая насмешка, – все сплелось в причудливый узор, все колеблется, движется, одно настроение переходит в другое почти без перерыва, или идет параллельно с другим. Фуга, изощрялась в многоголосном ведении. Скрябин – в многосложном «ведении» эмоций? И в достижении этой сложности, уже кажутся недостаточны одни музыкальные средства и он мечтает о соединении музыки со световыми эффектами. А.И. Зилоти была исполнена поэма – Ноктюрн соч. № 61 с удивительной передачей характерных особенностей музыки Cкрябина.

Обычный успех сопровождал выступление г-жи Збруевой.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1913. – № 213. – С. 2

А. Беляев (под псевдонимом В-la-f) «Концерт Рахманинова»

6 октября, в зале Дворянского собрания, состоялся концерт Рахманинова. Пианист исполнял исключительно собственные произведения. Сыгранная им соната носит несколько импрессионистический характер. От классической формы композитор взял общий план, и в эту форму вложил не органически развивающуюся тему, а целый ряд музыкальных настроений, причем переходы от одной музыкальной мысли к другой не всегда логически обоснованы, и связаны лишь умно задуманными каденциями. В этой музыкальной мозаичности, много красочного, яркого и, пожалуй, даже слишком много звуковой красивости. Его содержательные и певучие прелюдии общеизвестны. Исполнение композитором собственных произведений стоит, в сущности говоря, вне критики, – даже если он несколько отступает (напр. в темпе) от печатного текста. Произведения Рахманинова он исполнял так, как может исполнять только сам автор и больше никто. С этой стороны мы уже отмечали исключительный интерес концерта.

Но если оценивать его как пианиста безотносительно, то отдавая полную дань его художественному исполнению, придется отметить, что в ньюансирвке он не всегда удерживается на золотой середине. Желая выявить музыкальную мысль до последних пределов, он подчас ставит точки на «i», отчего игра временами теряет строгий характер.

________

Сегодня в зале Дворянского собрания состоится концерт известной исполнительницы цыганских песен Доры Строевой. Г-жа Строева выдвинулась совсем недавно. Но уже и теперь она обещает быть достойной служительницей того искусства, которое принесло исключительную славу на век уже сошедшим с эстрады Паниной и Вяльцевой – искусству цыганской песни. Слышавшие исполнение г-жи Строевой с большой похвалой отзываются о ее голосе. Отмечают хороший стиль ее исполнения.

Интерес сегодняшнего концерта увеличивает выступление вместе с г-жой Строевой скрипачки г-жи Макстман, баритона г. Мезенцева, известного пианистa автора многих популярных романсов г. Таскина.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1913. – № 225. – (10.10). – С.2

А. Беляев (под псевдонимом В-la-f) «Концерт Доры Строевой»

Дора Строева С. Петербург., 1907–1915

Плохую услугу оказывают Доре Строевой те, которые аттестуют ее как заместительницу Вяльцевой. Строева не обладает ни темпераментом, ни стилем Вяльцевой. И потому, если ее сравнивать с Вяльцевой, это сравнение слишком не в пользу г-жи Строевой. Но это еще не значит, что Строева плохая певица. Она лишь плохо подражает Вяльцевой и, прежде всего потому, что делает насилие над своею индивидуальностью, очень различной от индивидуальности Вяльцевой. Нам кажется, к такому подражанию артистке нет и надобности, Вместо плохой копии, она сама может быть очень недурным оригиналом. А для этого ей надо отказаться от жанра и стиля «несравненной». У Доры Строевой есть данные, чтобы выработать свой стиль и свою художественную индивидуальность, но этот стиль будет весьма далек от стиля Вяльцевой. У Доры Строевой очень хорошие голосовые средства по качеству и по силе звука. Почти овладела артистка и техникой пения. Правда, своеобразные хроматизмы цыганского пения недостаточно «гладки», но эти «кунштюки» достигаются или трудным путем, технических упражнений или пресловутым «нутром» А последнее как раз из природных данных артистки. В настоящее время трудно определить, в какие индивидуальные формы сложится дарование артистки. Пожалуй, ближе всего ей лирика и элегия, но никак не жгучая страсть. В «песнях страсти» у нее все чужое: и жесты, и вздохи, и намеки. Пожелаем артистке скорее «найти себя» и забыть о Вяльцевой. Каждое дарование есть неповторяющееся явление. Только оставаясь Дорой Строевой, артистка может стать равноценной своему теперешнему идеалу.

Недурной баритон у г-на Мезенцова.

Техника ждет дальнейшего усовершенствования, а также и развитие художественного темперамента. Большим успехом пользовались исполненные певцом анекдоты, переложенные для пения.

Г-жа Mакстман, в одном лице восполнила недостаток темперамента остальных сотоварищей по концерту.

Cкрипачкa еще не достигла той степени совершенства, когда техника перестает ощущаться, но, в общем, ее игра производит хорошее впечатление. Красивый, сильный и уверенный смычок, вместе с неподдельным чувством, придают ее исполнению огневой характер.

Публика дружно аплодировала всем артистам.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1913. – № 227. – (12.10). – С.2

А. Беляев (под псевдонимом В-la-f) «Цена жизни»

31 октября, в зале Благородного Собрания состоялась гастроль артиста московского Имп. театра Н. М. Падарина, приглашенного дирекцией г-ж Поль и Сталь. Г-н Падарин пользуется заслуженной любовью смолян и тем обиднее, что на этот раз публики было мало. Роль Демурина одна из лучших ролей гастролера. Излюбленные роли г-на Падарина это промежуточный тип между «темным царством» Островского и современным культурным представителем купечества. Островский в своем «темном царстве» указывает на «зверя в человеке», особым свойством таланта г-на Падарина является уменье подчеркнуть «человека в звере». Во внешнем облике изобретаемых им типов еще много «звериного». Плотью эти типы еще «от темного царства». Но духовно они уже почти совершенно отошли от крепостнической идеологии замоскворецких деспотов. Под этой внешней грубостью кроется большой ум, чуткость и великодушие. Вместе с тем, еще сохранена вся цельность, вся нетронутость первобытной натуры, не заеденной интеллигентской «рефлективностью». Контраст между этой внешней глубокостью и внутренней задушевностью и является любимой темой творчества артиста, дающего на этой канве талантливый, сочный и красочный рисунок.

Г-жа Фатова, несмотря на то, что ей пришлось неожиданно заменить г-жу Сталь, вполне справилась с ролью Клавдии и этим лишний раз подтвердила, что она талантливая и обещающая артистка. Но далеко не законченная, Она находится в том пеpиoде художественного развития, когда артист, овладев техникой, «упивается» этой победой, трижды подчеркивая каждый технический штрих. Oт этого все образы, создаваемые артисткой точно видишь сквозь увеличительное стекло. Если подняты брови так уж настолько, насколько позволяют мускулы, если надо отшатнуться, предел этому движению полагает одно равновесие. Словом, «коли бить, так уж сплеча, коль ругать, так сгоряча, коль любить, так не на шутку»… Но вся эта утрировка пройдет. Вместе с ростом художественного развития артистки будет расти и чувство меры.

Поскольку г-же Фатовой можно сделать упрек в утрировке внешних средств художественного воплощения, постольку г-жа Поль грешит излишней «статуарностью».

Драму своей души Анна старательно скрывала не только от мужа, но и от публики.

Хотелось бы, чтобы хоть мгновениями прорывалась вся драма этого глубоко несчастного существа. Такие вспышки только подчеркнули бы уменье Анны страдать молча.

Герману Демурину следовало бы принять более интеллигентный вид.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1913. – № 245 (2.11). – С.2