Некромант на страже человечества. Том 4

Нелюди тоже явно не ожидали нас здесь встретить, но среагировали аналогичным образом. Те, кто не готов сражаться за свою жизнь, по Трещинам не шастают. За исключением редких случаев.

Первые заклинания уже готовились вот-вот сорваться в полет, как неожиданно, протиснувшись между двух орков, вперед выскочил рослый широкоплечий мужчина с дымчатого цвета волосами, карими глазами и ослепительно-белой улыбкой, будто зацепившейся краями за мочки ушей. Его тело плотно облегала кожаная броня с металлическими вставками, а из-за спины, топорща алый плащ, торчала покрытая шагренью рукоять двуручного меча.

— Друзья! — провозгласил воин, подняв руки в миролюбивом жесте. — Во имя Сатвелеона, давайте не будем ссориться. Здесь достаточно места, чтобы каждый шел своей дор… — этот момент он заметил меня, его глаза округлились, и с радостным криком, — Леон! — мужчина бросился ко мне.

Это был Леуштилат.

Я в душе не ведал, каким образом моего лучшего друга занесло в ту же Трещину, но только у него хватило бы мозгов мчаться через пространство, где каждый шаг мог стать последним. Он бы по минному полю еще побегал, блин!

Однако судьба благоволила Леушу, и, растолкав моих зомби, как манекены в магазине, он заключил меня в медвежьи объятия. Думаю, если бы не подаренный Гурдияром нагрудник, ребер бы я потом не досчитался. Всех.

— Леон! — ревел мне в ухо баронский сын. — Как же я рад, что ты жив! Хвала Сатвелеону! Как ты… откуда ты… что ты здесь делаешь?

— У меня к тебе те же вопросы. — мрачно вымолвил я, кое-как обретя свободу.

— Эй! Это как понимать?! — возмутился Мракобес, направив копье в мою сторону. — Водишь дружбу с нелюдями? Ты нас специально сюда заманил?!

Если подумать, обвинение глупее некуда, но взвинченные после смертельно опасного перехода, да еще и столкнувшись с внезапным противником, авантюристы поддались моменту, и я чувствовал, что градус недоверия ко мне растет, как крипта в ее лучшие годы. Оружие и готовые к бою заклинания медленно меняли цель на мою скромную персону.

— Что за чушь! — воскликнул Уман, заслонив меня своим телом. — Я жизнью ручаюсь, что Леон бы так не поступил!

— Так значит и ты с ним! — не унимался Мракобес. — Бей их, народ! Впе…

Он получил смачную затрещину от пришедшей в себя Золотой Вдовы.

— Леон не мог нас сюда заманить. — со вздохом заявила она, вновь направив оружие в сторону нелюдей. — Это задание караванщиков. И он последним присоединился к нам. Да и кому мы вообще сдались?

— Все равно подозрительно… — пробурчал копейщик, частично вняв голосу логики.

— Это твои новые друзья? — поинтересовался у меня Леуштилат.

— Потом расскажу. — отозвался я. — Это что за нелюди? Они держат тебя в… плену? — спросил я, сам понимая нелепость вопроса.

— Да нет, какое там! — рассмеялся Леуш. — Скорее помогают. У нас сделка.

— Помогают?! — не верил я своим ушам. — Сделка с нелюдями?! Ты в своем уме? Забыл кто разрушил наш дом?

— Это были не они. — просто ответил Леуштилат и, обернувшись в полкорпуса, крикнул на орчьем. — Спокойно! Здесь мой друг! Не нужно лишней крови! Вам ничего не грозит!

— Я бы не был столь уверен. — сквозь зубы процедил я.

Сложно описать, какие усилия я прилагал, чтобы не призвать всех своих прислужников и не отправить их в бой на ненавистных ублюдков, параллельно осыпая их очередями Укусов мертвеца. Все мое естество так и кричало: «Убей! Уничтожь тварей! Они корень всех бед! Смерть нелюдям!». Мое сердце колотилось, как бешеное, лоб покрылся испариной, кулаки сами по себе сжались до побелевших костяшек, а глаза заволокла кровавая пелена.

Хотя все это могло быть и признаками чего-то другого.

Неожиданно меня бросило в жар, я пошатнулся и чуть не упал, но сумел устоять на ногах.

— Что с тобой? — обеспокоенно спросил Леуш.

— Нормально. — отмахнулся я, чувствуя, как слабость отступила. А вот ненависть никуда не делась. — Что за чушь ты несешь про сделку с нелюдями?

— Снаружи Трещины остались каторжники и крутолужцы.

— Заложники. — догадался я. — Вот сволочи!

— Да нет же! Я ведь говорю — у нас…

— Эй! Что это? — перебив его, воскликнул Димахер.

Позади меня раздался полный боли крик. Обернувшись, я увидел, как солдата Заманска с воздуха атаковало сразу пять полупрозрачных, дымчатых, отливающих синевой существ, внешне напоминающих самураев в доспехах периода Сэнгоку. Орудуя катанами, они наносили отнюдь не иллюзорные раны, и заливающийся кровью воин упал на землю.

— Приведения! — пискнула Амина, хватаясь за один из своих амулетов.

— Не они! — поспешил поправить ее я, пока заблуждение не стоило жизни кому-нибудь еще. Я не чувствовал в этих существах никакой связи с магией смерти.

— Используйте умения! — крикнул Димахер, сверкающим Межмировой Энергией выпадом, развалив одну такую тварь сразу на три части. Та тут же растаяла, словно мираж. — Обычные атаки не работают!

Я подумал было, что нас какой-то магией атаковали нелюди, но, бросив быстрый взгляд, убедился, что те и сами сражались с аналогичными существами. Одно на бреющем полете неслось ко мне, намереваясь снести голову, но я вовремя пригнулся, и его прикончил Леуш, столь мощно взмахнувший своим двуручным мечом, что порывом ветра меня едва не сдуло. Такого навыка я у него раньше не видел.

— Магия тоже работает! — провозгласил Уман, вновь зарядив свой пулемет из крохотных Огненных шаров.

Для уничтожения одного самурая требовалось два-три попадания, но мэлэх не жалел сил и продолжал работать зениткой.

Непонятные монстры налетели толпой, как совсем недавно летучие мыши, вот только угрозы несли куда больше, а тел после себя наоборот не оставляли. Что наталкивало на некоторые размышления. Правда обдумать их предстояло несколько позже. В более спокойной обстановке.

Похожий сейчас на гориллу капуцин подпрыгнул и схватил сразу двух существ. Его когти и зубы сияли фиолетовым, и он легко разделался с тварями. Интересная, конечно, у Марка магия.

Кнут Золотой Вдовы мелькал с головокружительной скоростью, создав вокруг нее полусферу безопасности. Кажется воительница особо не напрягалась и умудрялась даже защищать ближайших товарищей.

Щит Стантина сверкал Межмировой Энергией от кромки до кромки. Укрывшись за ним, мужчина не подпускал к себе самураев, изредка огрызаясь кистенем.