Некромант по вызову. Тетралогия

– Что-то вы рано, адепт Невзун, - внезапно раздалось мягкое от двери, и в класс грациозно вплыла мастер Ларисса де Ривье. Показавшаяся мне еще выше, чем обычно - видимо, из-за каблуков, - и гораздо тощее, чем в прошлый раз, что, возможно, было связано с траурно-черным цветом ее мантии. Некрасивая, угловатая, с резкими чертами лица, она выглядела... мягко скажем, не самой симпатичной леди в Академии. Но, как ни странно, ее внешность не вызывала отторжения. Вероятно, потому, что графиня была единственной известной мне дамой, которая не стремилась сделать себе искусственную внешность и не боялась показаться такой, какой была на самом деле.

– Обычно студенты не торопятся покидать столовую, пока не прозвенит предупреждающий звонок.

Поднявшись из-за стола, я отвесил ей короткий уважительный поклон.

– Возможно, мне просто захотелось встретить вас первым, сударыня?

– Льстец, - усмехнулась магесса, подходя ближе и окидывая меня оценивающим взглядом.
– Гораздо более вероятно, что вы всего лишь домчались до раздатки первым, успели наесться до отвала, а теперь решили вздремнуть перед началом урока, пока остальные неспешно насыщаются.

Я хмыкнул.

– Вы хорошо разбираетесь в потребностях адептов, графиня.

– Конечно, - без тени сомнения кивнула она.
– Ведь когда-то я была такой же, как и вы.

– Не думаю, - едва заметно улыбнулся я.
– Полагаю, что как раз МНОЙ вы не были, сударыня. И это, наверное, даже хорошо.

– Почему? Вы считаете себя каким-то особенным?

Я улыбнулся чуть шире.

– Разумеется. Ведь второго "меня" никогда не было, нет и уже не будет.

Графиня одобрительно кивнула.

– Тоже верно. Рада, что ваше остроумие по-прежнему вам не изменяет, барон. Судя по всему, вы планируете и у меня отнять стол, как сделали это недавно у мастера Нарди и маркизы де Ракаш?

– Если вы позволите, - со вздохом сознался я, выразительно покосившись на уютное преподавательское кресло.

– А что за причина, позвольте узнать?
– ничуть не огорчившись, полюбопытствовала магесса.
– В вашу болезнь, простите, я не верю - мы с вами успели достаточно пообщаться, чтобы отговорка с глухотой могла меня обмануть. Не хотите сидеть вместе с остальными учениками? Считаете себя выше них? Или, может, у вас столь высокое мнение о себе, что существующие правила кажутся вам смешными и никчемными?

Я внимательно посмотрел на ее лицо, на котором все еще играла легкая улыбка, подметил, как блеснули ее похолодевшие глаза, а потом во второй раз вздохнул и виновато развел руками.

– Не поверите - я всего лишь люблю комфорт. Но сиденья на скамьях такие жесткие, что мой костлявый зад просто не способен на них усидеть. Тогда как постоянный зуд в этом месте, знаете ли, сильно отвлекает от учебы...

Графиня удивленно вскинула брови, а потом неожиданно расхохоталась.

– Принимается, адепт. Как ни странно, но ЭТА причина нравится мне гораздо больше, чем та нелепая выдумка, которую вы рассказали остальным. Можете сидеть за моим столом, Невзун - даю вам официальное разрешение... ну, хотя бы за то, что смогли улучшить мое настроение. Только прошу вас - не кладите ноги на столешницу и избавьте меня, пожалуйста, от своих острот. Хотя бы на время занятия.

– Договорились, - хмыкнул я, довольный исходом беседы.
– Но раз уж об этом зашел разговор... хочу уточнить: я могу на всех ваших занятиях безнаказанно пользоваться вашей мебелью, графиня?

Она спокойно кивнула.

– При соблюдении моих условий - да.

– Благодарю вас, - совершенно искренне ответил я и, подметив, как в дверь робко заглядывают подоспевшие из столовой однокурсники, торжественно пообещал: - Даю слово, что на ваших занятиях острот в свой адрес вы не услышите.

Ларисса де Ривье снова усмехнулась.

– Все же вы наглец, Невзун... но я прощаю вам эту дерзость. Что-то мне подсказывает, что даже такое обещание - весьма серьезная уступка с вашей стороны... проходите, господа!
– обернувшись к дверям, повысила она голос и отступила к доске, перестав обращать на меня внимание.
– Занятие начинается, и я не советую вам опаздывать на него, топчась снаружи, как бедные родственники.

– Простите, госпожа магесса, - тихонечко уточнил я.
– А что, если бы они были богатыми родственниками? Да еще и не вашими?

– Невзун, вы же обещали!
– сердито прошипела графиня.

– Так ведь занятие еще не началось, - обезоруживающе улыбнулся я, а когда снаружи прозвенел мерзкий колокольчик, выразительным жестом захлопнул рот и поспешно плюхнулся на мягкое кресло, всем видом изображая покорность.

Она несколько мгновений сверлила меня подозрительным взглядом, особенно когда я примерно сложил руки на столе и вперил отсутствующий взгляд над головами торопливо рассаживающихся адептов. А затем, все еще сердясь на эту невинную шалость, с недовольным видом обернулась к классу.

– Добрый день, адепты. Следующие два с половиной часа мы посвятим изучению магии Огня... а если повезет, вы даже сможете увидеть, как она работает... скажем, на каком-нибудь особо говорливом добровольце.

Я заинтересованно дернул ухом, прямо-таки чувствуя на себе многозначительный взгляд преподавательницы, но рта мудро не раскрыл. И вообще, сделал вид, что меня тут нет. Только после этого она успокоилась, расслабилась и, убедившись, что сделка все еще действительна, приступила к собственно уроку.

Глава 5

Целительство - это не только лекарственные настои и теоретические знания, но еще и практика... а практика с чего начинается? Правильно, с клизмы.

Мастер Гриндер Ворг

Свое обещание я сдержал - не произнес во время занятия больше ни слова. Но особого труда это не потребовало: урок был чисто ознакомительным, так что опрос не проводился. Зато "домашкой" милейшая леди де Ривье наградила нас так, что я только диву дался - если готовиться как положено, надо до утра проторчать в книгохранилище, чтобы составить более или менее приемлемый доклад.

Впрочем, мне это все равно не грозило - пара по Огню была на сегодня последней, так что, когда впечатленные рассказом графини адепты поплелись за книгами, я, прекрасно помня о "наказании", бодро отправился в Лечебницу, с аппетитом поедая заранее припасенный пирожок.

Выделенное под лечебный корпус здание располагалось в самом конце громадного парка, окружающего учебные корпуса и жилые башни. Низенькое, мрачновато-серое и одноэтажное, оно, тем не менее, внутри было гораздо больше, чем казалось снаружи, отличалось гулкими, холодными коридорами и славилось своими многоуровневыми подвалами, в которых за годы существования Академии потерялось немало адептов.