Некромант по вызову. Тетралогия

Я хмыкнул.

– На первом курсе "темные" обучаются Целительскому делу вместе с мастерами, а у тех по расписанию занятие в Лечебнице только послезавтра. Третий курс относится к трупам более спокойно, а четвертый никогда не начал бы вскрытие с распиливания грудины или переломов ребер. Пятый - тем более. Ну а "светлыми" вы не можете быть по определению - у них процесс обучения построен иначе.

– Ты сам-то кто такой?
– недобро спросил второй паренек, сжимая в руках громадные щипцы.

– Отработка у меня тут. А вы почему одни на занятии?

Мальчишка подумал, а потом, так и не увидев во мне явной угрозы, неохотно опустил щипцы. Хотя на моих белых грифонов все равно смотрел настороженно.

– Мастер Ворг занят. Работает наверху. А нам велел определить причину смерти этого человека.

– У вас же первое занятие, - озадачился я.
– Почему он не показал вам хотя бы основы?

– Он пообещал, что кого-нибудь пришлет... вероятно, имея в виду тебя?

Я на мгновение задумался, а потом пожал плечами.

– Получается, так.

– Чтобы нас учил какой-то "светлый"?!
– презрительно фыркнул белобрысый любитель пил. Остальные трое мальчишек согласно кивнули.
– Да Ворг окончательно свихнулся!

Я улыбнулся и прошел к дальней стене, где ровным рядком висели замызганные, старые и весьма неприятного вида фартуки.

– Не нужно задевать уважаемого мастера, - заметил, скидывая сумку в общую кучу.
– Ни физически, ни просто словами. Кто знает, какие тут витают заклятия? Может, он нас сейчас прекрасно слышит?

Адепты тревожно переглянулись, а я, выбрав самый чистый фартук, неторопливо его надел и, обойдя стол по кругу, занял место белобрысого.

– Мастеру не до нас, - неуверенно послышалось мне в спину.
– Он, когда работает, никого и ничего не замечает.

– Все может быть, - рассеянно откликнулся я, изучая следы надругательства над трупом.
– А может и не быть... ты готов рискнуть и остаться на отработку из-за чрезмерно длинного языка?

– Да пошел ты...
– буркнул мгновенно насупившийся парнишка.

Я только головой покачал и, кинув на неуверенно переминающихся мэтров строгий взгляд, сухо велел:

– Подойдите ближе. Оттуда вы ничего толком не увидите, - а когда они неохотно сделали шаг вперед, протянул руку.
– Щипцы отдай.

Второй паренек, оказавшийся более сговорчивым, послушно протянул свой инструмент и выжидательно замер. Невысокий, крепко сбитый, со спокойным лицом и на редкость цепким взглядом... хороший из него может получиться мэтр. Внимательный, проницательный и неглупый. Таких надо беречь и учить всему, что только можно. Особенно, если они сами этого хотят.

– Убери, - указал я ему на накрывающую ноги мертвеца окровавленную простыню.
– Мешать будет.

Тот послушно стащил с тела мятую ткань, а я удовлетворенно кивнул.

– Молодец. Тебя как звать?

– Верен.

– Рад знакомству, Верен. Что ты можешь рассказать нам о трупе?

Мальчик нервно оглядел лежащее между нами тело и дернул плечом.

– Мужик. Еще не старый, но уже и не молодой. Снаружи мы его уже осматривали - ран вроде нет...

– Вроде или же нет?
– уточнил я, не торопясь приступать к вскрытию.

– Нет. Руки и ноги целы, кости - тоже, на голове крови не видно, - буркнул Верен, а затем хмуро указал на красующиеся на нижней части тела синюшно-багровые пятна.
– Это ведь просто трупные изменения, да? Они у него по всей спине идут. Я такое уже видел, когда папку на селе хоронил.

Я одобрительно прищелкнул языком.

– Мне нравится твоя выдержка, Верен. Если тебе больше нечего сказать о теле, то возьми нож и сделай вертикальный надрез в ямке между ключицами.

– Я что-то упустил?
– тут же насторожился парень.

Ну вот! Я же говорил, что он - умница!

– Есть немного, - наклонившись и оттянув нижнюю губу мертвеца, я наскоро осмотрел его рот, по очереди приподнял веки, попытался согнуть пальцы на руке, внимательно ощупал кости лица и черепа, проверил шею, а затем улыбнулся.
– Судя по состоянию зубов, это был довольно бедный человек... и не самый добропорядочный.

– Добропорядочного нам бы сюда не подложили, - фыркнул тихонько белобрысый.
– Да и богатенького бы не дали распотрошить.

– Тоже верно. Кстати, у этого типа выбито несколько зубов... причем задолго до смерти... пару раз были сломаны кости носа... есть несколько рубцов на затылке и немало шрамов на теле, которые позволяют предположительно назвать его возможную профессию.

– Вор?
– тут же навострили уши мальчишки и, позабыв про то, что я - "светлый", наперебой выпалили свои догадки:

– Солдат!

– Каторжник!

– Наемный убийца!

– Может, и так, - согласился я и вопросительно посмотрел на хлопающую глазами троицу.
– Но если вы правы, то убийцей он был неважным - Гильдия обычно более внимательно относится к своим членами и не позволяет им так опуститься. Хотя, возможно, когда-то наш друг серьезно напортачил и вынужденно залег на дно, надолго отказавшись от заказов. Хотя в этом случае было бы более логично, если бы его отыскали свои, так что картинка выглядела бы несколько иначе. Что еще важно? Оставшиеся зубы находятся в плохом состоянии - он явно не слишком хорошо питался в последние годы. Кожа морщинистая, дряблая - он явно быстро похудел. Но мышцы все еще достаточно рельефны, чтобы считать, что он был, скорее, работником физического труда, нежели казначеем или неудачливым торговцем. На коже наколок нет, так что о каторжанине, скорее всего, речи не идет. А вот смертельных и видимых травм действительно не наблюдается. Так что предварительно можно сказать, что если его и убили, то не обычным колюще-режущим инструментом... кстати, вас как звать-то?

– Петер, - почти без промедления отозвался крайний слева - тощий, почти как я, пацан с большими, кажущимися вечно удивленными глазами.

– Грош, - сразу за ним откликнулся средний - хмурого вида крепыш с упрямо выдвинутым вперед подбородком.
– А это Молчун. Он почти ничего не говорит. Даже нам. Поэтому спрашивать бесполезно.

Я посмотрел на болезненно худого, какого-то утонченно-хилого сопляка, отличающегося тонкими чертами лица и определенными признаками ПОРОДЫ, и кивнул. После чего указал Верену на горло мертвеца и уточнил:

– Справишься?

Мальчик кинул обеспокоенный взгляд на застывших рядом друзей, на лицах которых появилось странное выражение, а затем выдохнул и резким движением взял со стола лекарский нож. После чего подошел к трупу, выразительно сглотнул и, приставив к его горлу острое лезвие, неуверенно нажал.

– Чуть левее, - аккуратно подправив его руку, посоветовал я.
– И сильнее... вот так. Кто из вас знает, что такое единый вертикальный разрез?

– Это когда от глотки до за... паха, что ль?
– пробормотал белобрысый.