Некрополь
Шрифт:
Кроу прервал Анко на полуслове:
– Как – не главный вопрос, вице-маршал! Есть тысячи «как» для обсуждений! Главный вопрос: почему?
– Я согласен, маршал, – заговорил генерал Штурм. – Мы должны учитывать, что это могло быть непреднамеренно. Я видал города, уничтоженные случайно, из-за нерасчетливой атаки. Возможно, улей Зойка намеревался захватить Ванник, но не рассчитал… силу.
– А как ее рассчитать, когда используешь атомное оружие? – поинтересовался спокойный голос, донесшийся от лестницы. Собравшиеся повернулись.
– Гаунт… – Полковник Жильбер из вольпонцев выдохнул с присвистом.
Высокий
– Полковник-комиссар Гаунт, Танитский Первый. Мы прибыли, чтобы поддержать вас, и тут как раз это произошло.
– Добро пожаловать, Гаунт. Жаль, что события отравляют радость видеть вас, – ответил беловолосый гигант с уважением. – Расквартированы ли ваши люди?
– Они направлялись к своему расположению, когда я уходил. Я прибыл так быстро, как только мог.
– Знаменитый Гаунт, – шепнул Анко Тарриану.
– Ты, конечно, имеешь в виду – печально знаменитый? – пробормотал Тарриан в ответ.
Гаунт подошел к схемному столу, стаскивая перчатки и изучая дисплей. Затем поднял взгляд и коротко кивнул, приветствуя Нэша.
– Рад встрече, генерал.
– Рад видеть вас, комиссар, – ответил Нэш. Их силы служили бок о бок на Монтаксе, и они испытывали искреннее взаимное восхищение друг другом.
Гаунт приветствовал нармянских офицеров, затем посмотрел на Штурма, Жильбера и остальных вольпонцев, недружелюбно воззрившихся на него.
– Генерал Штурм, счастлив видеть вас. И майор Жильбер.
Жильбер чуть было не ляпнул что-то, но Штурм шагнул вперед, протягивая Гаунту руку.
– Отвага Жильбера при Монтаксе принесла ему звание полковника, Гаунт.
– Мои поздравления, Жильбер, – широко улыбнулся Гаунт и крепко пожал руку генералу.
– Отрадно знать, что к нам присоединились еще отважные, надежные силы Гвардии, Гаунт. Добро пожаловать.
Гаунт улыбнулся про себя. Последний раз, когда он лично встречался со Штурмом, еще на Вольтеманде, напыщенный осел грозил ему военно-полевым судом. Гаунт не забыл, что бездумные приказы Штурма привели к обстрелу своих, и это стоило тяжких потерь рядам Призраков.
«Да ты разыгрываешь это шоу товарищества, просто чтобы выглядеть получше в глазах местных вельмож, – подумал Гаунт, отвечая на взгляд Штурма прямо и не мигая. – Ты невероятная дрянь, и мне жаль, что здесь заправляют подобные тебе». Но Гаунт был «политическим животным» не менее искушенным, чем военным лидером, и прекрасно знал, как играть в эти игры.
– Не сомневаюсь, что наши достойные братья с Вольпона справились бы и без нас.
Штурм кивнул, завершая рукопожатие, и явно пытался разобраться, было ли в комплименте Гаунта завуалировано некое оскорбление.
– Исходя из вашего первого замечания, можно ли предположить, что вы рассматриваете гибель улья Ванник как предумышленные действия? – Каул шагнул вперед, чтобы посмотреть в лицо Гаунту. Имперские комиссары обменялись короткими приветственными кивками.
– Комиссар Каул, Народный Герой. Много воды утекло с Бальгаута.
– Но память свежа, – ответил Каул.
Гаунт отвернулся.
– Каул понял меня верно. Противник преднамеренно
уничтожил улей Ванник. Какие еще могут быть объяснения применению ядерного оружия?– Суицид, – сказал Гризмунд. – Загнанный в угол, измученный осадой – возможно, акт отчаяния перед лицом ликующего противника. Взрыв ядерного завода улья.
Несколько вервунских офицеров выразили недоверие.
– Вы мало знакомы с Вергхастом, генерал, так что мы не станем обижаться на ваш комментарий, – мягко сказал Тарриан. – Но ни один вергхастит не опустится до такого малодушия, чтобы уничтожить себя на глазах у врага. Ульи – это все, храни нас Император. Мы прославляем и почитаем Его через них. Улей Ванник уничтожил бы себя не скорее, чем мы.
Многие за схемным столом поддержали его.
– Храбрые слова, – сказал Гризмунд. – Но если завоюют этот улей, спаси нас Император… Отдадите вы его в руки врага?
Множество негодующих голосов раздалось в зале, но слова Гаунта заставили всех умолкнуть:
– Я уверен, что генерал не ставит под сомнение вашу преданность. И есть логика в его словах, но я сомневаюсь, что улей Ванник поддался чему-то, кроме превосходящей силы захватчика.
– Но почему? – воскликнул Кроу. – И вот снова этот вопрос! Вторжение, завоевание… это я могу понять! Но уничтожить то, что хочешь захватить? В чем смысл?
– Маршал, мы должны признать горчайшую правду, – сказал Гаунт. – Я изучил присланные мне данные по этому вопросу. Помнится, комиссар Каул докладывал о миллионах врагов – оценка, не выдерживающая никакой критики, если учесть вместимость Феррозойки. Вот где ответ. Улей Вервун может собрать миллион солдат из населения в сорок миллионов. Зойка может собрать миллионы солдат, располагая населением, в три раза меньшим… только если задействовано все население.
– Что? – рявкнул Анко, пораженный нелепостью идеи.
– Продолжайте, комиссар, – сказал Кроу.
– Это не завоевательная война. Это не война ульев, не коммерческая стычка, не новая Торговая война, как вы это называете. Зойка собирается, вооружается и нападает, не чтобы завоевать и контролировать промышленность ульев на этой планете или поработить старого соперника – улей Вервун. Они поднялись, чтобы истребить вас.
– Скверна, – пробормотал генерал Нэш, медленно осознавая.
– Именно, – сказал Гаунт. – Чтобы обратить в армию не только боепригодных мужчин, но и рабочих, их семьи, нужен склад ума фанатика: вирус безумия, порча, скверна. Порочные силы Хаоса овладели Зойкой, в этом нет сомнений. Яд варпа просочился в умы ваших достойных соседей и наставил каждого мужчину, женщину, даже ребенка, на безумный путь изничтожения этого мира и всего, что есть в нем.
Глава пятая
ЗАКРЫТЬ КВАРТАЛЫ
На войне лучше сперва разобраться, каких врагов имеешь в собственном стане, раньше, чем ты выйдешь навстречу противнику и начнешь гадать, почему ты вышел один.
Военмейстер Слайдо. Трактат о природе военного дела
Группа местных солдат в синих шинелях ждала их у входа в выцветший комплекс навесов в ослепительно-белом свете натриевых ламп. Оружие висело через плечо, на головах были шерстяные фуражки, на перевязях болтались шипастые шлемы. Они фонариками указывали отряду дорогу.