Некровные узы

Иван вкратце пересказывает Любе мою идею. Я жду, что она ее раскритикует и высмеет. Но неожиданно этого не происходит. Лицо Любови приобретает серьезное заинтересованное выражение.

— Да, хорошая задумка. Только к скидкам в магазинах я бы еще добавила популярные рестораны и кафе.

— Да, отлично, — подхватывает Иван. — Человек приехал в командировку, в отеле у него только завтраки. А мы дадим ему список заведений, в которых он сможет пообедать и поужинать с приятной скидкой.

Они принимаются обсуждать детали. Я поначалу смущенно молчу, но после того, как Иван пару раз глядит на меня вопросительно, мол, тебе есть что сказать, понимаю: молчать дальше — себе хуже делать. Начальник четко сказал, что хочет видеть в своем коллективе активных инициативных сотрудников.

Я тоже начинаю высказывать некоторые соображения о том, как может быть реализована моя идея. Мы спорим, на сколько дней предоставлять скидки, с каких городов начать, для кого ввести такую программу лояльности: для абсолютно всех пассажиров или для избранных.

Наше бурное обсуждение занимает не меньше часа. Иван дает нам с Любой финальные распоряжения и отпускает работать.

— Ты молодец, — напоследок хвалит меня с улыбкой.

Я смущенно отвожу глаза в сторону и выскальзываю за дверь. Для первого рабочего дня я получила слишком много похвалы. Это непривычно и приятно. А комплименты из уст именно Ивана особенно греют душу. Мне кажется, за пределами офиса и не в деловом костюме он очень весёлый парень с большим количеством друзей. Наверняка в школе и в институте был очень популярен среди девушек. Возможно, и сейчас меняет их часто.

Ах, у него же есть невеста. Дочка министра транспорта. Как же я о ней забыла.

И почему-то мое хорошее настроение сразу поползло вниз.

— И откуда ж ты у нас такая идейная взялась? — надо мной возвышается Люба.

Заканчиваю вбивать пароль от учетки на компьютере и поднимаю на нее лицо.

— В смысле — откуда?

В ее больших голубых глазах читается любопытство.

— Где ты раньше работала? Где училась?

— Опыт работы у меня очень скромный. Две стажировки в банках во время учебы, а потом полгода работы в компании по производству кухонных гарнитуров.

— А училась где?

— В экономическом вузе на факультете маркетинга.

— Ты из Москвы? — продолжает допытываться.

— Нет, я не москвичка. Но училась я в Москве.

— Поняяятно, — тянет. — Ну давай, начинай, как сейчас с Ваней решили. Возьми города-миллионники и составь список торговых центров, крупных магазинов и основных популярных ресторанов. Потом разошлем им официальное письмо с предложением принять участие в нашей программе лояльности для клиентов. Многие из них потребуют, чтобы скидка была за наш счет или пополам. От такого мы отказываемся. Они должны быть счастливы, что мы вообще предложили им сотрудничество.

Последнее предложение Люба произнесла с таким пафосом, как будто эта авиакомпания принадлежит ей.

— Хорошо.

Люба стучит шпильками за свой компьютер в нескольких метрах от моего рабочего места. По правую и левую руку от меня сидят две другие коллеги — Карина и Лиза. Первая занимается соцсетями и и-мейл рассылками, вторая маркетинговыми исследованиями. Они бросают на меня любопытные взгляды, но вопросов не задают. Конечно, весь департамент заметил, как долго я, Иван и Люба сидели в переговорке. Всем интересно, что мы обсуждали. Но мне некогда трепать языком, надо работать, чтобы показать: я умею не только генерировать идеи, но и реализовывать их собственными руками.

До самого вечера я не отрываюсь от монитора. Несколько раз меня зовут обедать и пить кофе, но я отказываюсь. Покупаю в автомате с едой сэндвич и продолжаю выписывать в эксель-файл основные торговые центры, магазины и рестораны Москвы, которым мы можем предложить сотрудничество. Мне нужно проделать такую работу по всем городам-миллионникам России. Я решила начать со столицы, думая, что это будет просто: я ведь живу здесь шесть лет и, казалось бы, знаю все главные места. Но не тут-то было.

Рабочий день до семи. Уже в 18:45 опен спейс начинает заметно пустеть. Карина и Лиза по бокам от меня уходят, другие девочки тоже. В 19:15, одетая в пальто и с сумкой на плече, ко мне подходит Люба.

— Домой не собираешься?

Я отрываю от монитора замыленный взгляд.

— Нет, я еще посижу. Хочу закончить сегодня с Москвой.

— Не советую долго засиживаться на работе.

— Почему?

— Потому что, во-первых, все равно никто не оценит и не доплатит за это. А во-вторых, нечего приучать начальство к нашим переработкам. А то потом будут принимать это за должное и возмущаться, что мы уходим вовремя.

Я машинально скашиваю взгляд на кабинет Ивана. За опущенными жалюзи видно, как внутри горит свет.

— По итогам первого дня мне показалось, что Иван Аркадьевич не такой…

Люба хмыкает.

— Иван Аркадьевич не такой, но помимо него здесь есть другие начальники.

— Например?

— Например, Алла Васильевна. Ты с ней еще столкнешься.

При упоминании о моей биологической матери по позвоночнику пробегает неприятный холодок.

— Я понимаю, — продолжает, не замечая моего смятения, — у тебя первый рабочий день, и ты хочешь произвести впечатление. Но, правда, не следует этого делать. А то потом нас всех будут заставлять сидеть после семи. Ладно, я пошла. До завтра.

Ах вот оно что. Люба, конечно же, не за меня переживает, а за то, что ее будут заставлять задерживаться.

Любовь разворачивается и уверенной походкой шагает в сторону выхода из опен спейса. Еще несколько секунд я сижу, как пришибленная. А потом снова смотрю на кабинет Ивана. Опен спейс опустел, кое-где даже погас свет. Кажется, на всем этаже нет никого кроме меня и Ивана Аркадьевича. Жалюзи на всю стеклянную стену его кабинета поднимаются вверх, и я вижу начальника. Он снимает пиджак и галстук, закатывает по локоть рукава белоснежной рубашки, подходит к кофемашине, нажимает кнопку. Пока напиток готовится, смотрит в телефон. Затем берет кружку, возвращается в большое кожаное кресло и, поудобнее устроившись, кому-то звонит.

Он не догадывается, что за ним кто-то наблюдает. Наверное, думает, что все разошлись по домам, поэтому и поднял жалюзи. Подглядывая за Иваном, чувствую себя немного не по себе. Как будто совершаю что-то противозаконное. Шпионю.

Интересно, с кем он разговаривает? Собеседник точно приятен ему. Иван смеется. Я стараюсь оторвать от него глаза и вернуться к своему делу, но не получается. Я больше не могу работать, потому что то и дело смотрю на Макарова. Как дура, честное слово.

В итоге решаю выключить компьютер и пойти домой. А то еще поймает кто-нибудь за рассматриваем Ивана Аркадьевича. Вот позор будет.

Наш департамент находится на шестом этаже. Вызываю лифт и жду. Металлические дверцы открываются, я заношу ногу, чтобы сделать шаг в кабинку, но тут же замираю на месте.

Потому что в лифте стоит ОНА.

— Тебе отдельное приглашение нужно?

Ее тон такой же сухой, строгий и с нотками презрения, как на собеседовании. Отмерев, быстро заскакиваю в кабинку. Дверцы тут же закрываются.

— Кхм, здравствуйте, — тихо бормочу, глядя себе под ноги.

Она не отвечает. Здороваться с такой мелкой сошкой, как я, — ниже ее достоинства.