Нелады со звездами

— В любом случае, — резко заметила Таркину Белинда, — я уже говорила тебе, что меня не интересуют женщины — точка. Отныне предложения дать интервью ты должен рассылать исключительно богатым, знаменитым и… мм… доступным мужчинам.

— Доступным? — недоуменно переспросил Таркин. — В каком смысле доступным?

— Разумеется, в том, что они согласны дать интервью.

— Вы имеете в виду кого-нибудь вроде музыкального ведущего «Би-би-си» Терри Уогана?

— Нет, не Терри Уогана.

— Тогда диск-жокея Джимми Сэвайла?

— Нет! — крикнула Белинда. — Совсем не Джимми Сэвайла, мать твою. Мне нужны крупные личности. Жаркие личности.

— Я уже дважды пытался связаться с Марлоном Брандо, — робко начал Таркин.

Прищурившись, Белинда подозрительно посмотрела на своего помощника. Этот дурень-молокосос что, издевается над ней?

Она осторожно провела рукой по тщательно накрашенным глазам. Постоянная необходимость следить за Таркином была просто невыносима. Приходилось ли кому-нибудь на свете сталкиваться с такой абсолютной некомпетентностью подчиненных? И с такой вопиющей неблагодарностью? Белинду просто бесило нежелание Таркина оценить по достоинству то, что она для него делала. Процесс его обучения был чертовски тяжел, но, что самое главное, труд этот оставался непризнанным и невознагражденным. Наоборот, Таркин имел дерзость строить недовольные гримасы, когда Белинда пару-тройку раз заставляла его задержаться в редакции, чтобы он мог проверить по телефону получение писем, отправленных в Лос-Анджелес, где поясное время на восемь часов отставало от лондонского. Неблагодарный ублюдок!

Белинда глубоко вздохнула. Никому не понять, как одиноко на самой вершине. «Неужели я, — думала она, — поднялась на вершину горы, — а Мо Миллз определенно можно было считать горой — только за тем, чтобы увидеть сверху ту же самую безрадостную картину, которая была внизу? Неужели я, достигнув цели, обнаружила, что на самом деле не сдвинулась с места?» Белинда нахмурилась. Проклятие, сейчас она говорит совсем как Шампань Ди-Вайн.

— В первую очередь мне нужны такие мужчины, как Ред Кемпион! — рявкнула она на Таркина. — Бога ради, достань его любыми способами, понятно?

Ночью Белинда спала отвратительно. Да и начало следующего дня никак нельзя было назвать хорошим. Еще до того, как она вышла из дома, ее нервы были натянуты до предела. Как будто у нее и без того было мало бед, проклятая домработница надела на подушки наволочки из пурпурного шелка — и это к такому же по цвету одеялу, вместо того чтобы для модного контраста оттенить его розовым! Неужели эта безмозглая дура, по которой плачет сумасшедший дом, совсем ничего не соображает? И потом она снова забыла — нет, скорее, умышленно попрала правило развешивать полученную из химчистки одежду в порядке цветов радуги.

У Белинды не оставалось другого выхода, кроме как снова уменьшить ее жалованье.

— На самом деле мне еще больнее, чем тебе, — заявила она расстроенной домработнице.

Ничего, надо же ей когда-нибудь учиться. На самом деле Белинда оказывала этой недотепе неоценимую услугу.

Приехав в редакцию, Белинда проскочила по коридору затравленным зверем, стараясь не наткнуться на Кевина Грейсона или на его заместителя Уоррена Стрита. К счастью, ни Грейсона, ни Стрита она не встретила. Ей удалось ускользнуть от них и вчера, так как они оба целый день вели переговоры с семьей пакистанцев из-под Лестера, вырастивших у себя на огороде баклажан, напоминающий лик пророка Мухаммеда. К счастью, сезон немыслимых овощей только начался. Белинда не имела ни малейшего желания отвечать на вопросы относительно следующего интервью.

Проходя к своему столу, она увидела глупо ухмыляющегося Таркина, что нисколько не улучшило ее настроение.

— Чему ты так радуешься, черт бы тебя побрал?

— Я раздобыл для вас замечательную кандидатуру для интервью, — объявил Таркин. — Знаменитый, холостой, как вы и просили.

— Рассел Кроу? — хриплым от надежды голосом спросила Белинда. — Джордж Клуни?

— Зачем вам такие старики? — улыбнулся Таркин. — Берите моложе. Я имею в виду Стана, — с гордостью произнес он.

— Стана? — глаза Белинды едва не выскочили из орбит. — Кто такой этот Стан, мать твою?

— Совсем никто, если не считать, что на сегодняшний день это самый популярный диск-жокей, — обиженно просветил ее Таркин.

— Диск-жокей? — презрительно брызнула слюной Белинда. — Что, кто-то вроде Саймона Бейтса?

— Нет, совсем не то, — терпеливо разъяснил Таркин. — С тех пор все здорово изменилось. В наше время диск-жокеи делают ремиксы песен других исполнителей и крутят их под своим именем. Зарабатывают миллионы. Достаточно перечислить таких людей, как Фэтбой Слим, Пит Тонг, Пол Окенфолд — и Стан. Это рок-звезды нового поколения.

Белинда немного успокоилась. В конце концов, рок-звезд старшего поколения с нее достаточно.

— Все в мире музыки считают Стана богом. «Ю-Ту» называют его гением. Мадонна умоляет Стана сделать ремиксы ее вещей.

— И эта выжатая старая кляча туда же, — тотчас же вставила Белинда. Несколько задетая тем, что Таркин держал руку на пульсе современной поп-музыки, она поспешила продемонстрировать свое полное превосходство в этой области. — Никак не хочет понять, что ее творчество — это уже вчерашний день. Вся беда Мадонны в том, что она не может переродиться заново.

— Выступления Стана вызывают у публики бурю восторга, — продолжал Таркин. — И он только что получил две премии «Грэмми», три британских награды, его музыка к фильму удостоилась «Оскара», а тираж последнего альбома достиг нескольких миллионов. Стан заработал себе целое состояние. На прошлой неделе он получил шестьдесят тысяч фунтов за то, что два часа вел дискотеку в клубе «Ибица».

Брови Белинды выгнулись дугой. Это начинало выглядеть все привлекательнее.

— При этом Стан очень милый парень. Судя по всему, скромный и застенчивый.

Все более и более привлекательно, подумала Белинда, вспоминая бассейн Брайана Стоуна. Вообще все, связанное с Брайаном Стоуном, раз уж об этом зашла речь.

— Стан сейчас самый популярный, самый знаменитый. Каждый, кому известно хоть что-либо, знает о нем.

— Это невозможно, черт побери, — надменно заявила Белинда. — Лично я о нем никогда не слышала.

Таркин дипломатично промолчал.

— Так или иначе, — добавил он, — самое замечательное в этом интервью то, что оно эксклюзивное. Стан еще ни разу не встречался с журналистами.

Белинда ехала по указанному адресу в такси, переполненная восторженными предчувствиями. К вечеру у нее уже будут три особняка в самых прекрасных уголках земного шара, флотилия «Бентли» и эскадрилья реактивных «Гольфстримов» с мраморными каминами в салоне.

Она знала, что выглядит на миллион долларов. Пройдясь утром перед зеркалом в своей спальне, Белинда удостоила себя пяти звезд. Ее безукоризненные длинные ноги на высоченных шпильках блестели от увлажняющего крема. Ногти были безупречны. Волосы ниспадали на узкие плечи шелковистым черным капюшоном. Весь вчерашний вечер Белинда провела, выщипывая ненужные волоски на лице. Под платьем-рубашкой авторской работы плавно покачивалась ее грудь, ничем не стесненная, упругая и идеально загорелая. Уступая требованиям моды, платье было почти полностью расстегнуто, максимально открывая ложбинку на груди и бедра.