Нелинейная зависимость
Шрифт:
— Венеролога, что ли? — насмешливо фыркнул Валька.
— Да иди ты… — шмыгнул носом Андрей. — У меня что-то с глазами. Повышенное слезоотделение.
— Позвони в поликлинику, — посоветовал Валька. — Ты программистку мне нашел?
— Ну, имей же совесть! — разозлился Андрей. — У меня проблемы…
— Это еще не проблемы, — сурово намекнул Валентин. — Вот если ты мне завтра к двенадцати дня ее не найдешь, то у тебя будут проблемы.
Услышав короткие гудки, Андрей положил трубку. Снова захотелось мысленно взвыть, но взвыл он в голос:
— У-у-у-у… — сел в кресло и закрыл ладонями мокрое лицо.
Слезы
— У-у-у-у-у!
Кого бы попросить позвонить в поликлинику?
Андрей вдруг понял, что некого. Что он несколько лет прожил в полном одиночестве среди старых и верных друзей. Нет, не в полном. Пашка может помочь. Верный как пес Резнов, потому что знает, насколько сильно зависит его карьера и положение от Андрея.
Пальцы пробежали по кнопкам телефона.
— Слава богу… — шепнул Андрей, услышав телефонные гудки.
Пашка поднял трубку:
— Алло.
— Паш, это я, — торопливее, чем надо, ответил Андрей. — У меня тут возникла проблема со здоровьем. Внезапно. Ты бы не мог позвонить в поликлинику…
— Что случилось? — В голосе Паши послышалось неподдельное беспокойство.
— Глаза. Видно, инфекция какая-то. Слезы бегут ручьем уже полчаса. Позвонишь?
— Конечно. Давай телефон.
Андрей продиктовал врезавшийся в память номер.
— Только попроси в регистратуре, чтобы присылали любого участкового, кроме Оксаны Шиловой. Хорошо?
— Да. Ты и там наследил?
— Это недавнее.
— Сволочь ты все-таки… — искренне сказал Пашка. — Ладно, жди доктора.
Время шло медленно, мысли ползали в голове неторопливыми слизняками. Образами. Тенями. Обрывками звуков.
«Ты сама хочешь этого?»
«Да…» — шептали горячие губы.
Андрей точно не помнил чьи.
«Прямо сейчас?»
«Да. Иди ко мне. Вот так… Да…»
Тени.
Столько лиц, а в памяти почти ничего не осталось. Скрипы дверей. Шорохи. Вздохи.
Платок промок насквозь. Пришлось сменить.
Андрей уже не понимал, текут слезы сами или он действительно плачет. Хотелось шепнуть привычное с детства: «За что?» — но язык не поворачивался. Начало знобить.
Озноб. Валька Знобин. Зазноба.
Черт бы все это побрал!
— Да прекратите вы все! — устало вымолвил Андрей и снова уткнулся лицом в ладони.
Свет, проникающий между штор, резал глаза, как скальпель неумелого хирурга. Андрей перешел в кабинет и наглухо закрыл жалюзи. Озноб усилился. Андрей сел в углу, между окном и теплым шкафом оперативной памяти, постукивая зубами.
«Может, я умираю?» — мелькнула мысль.
Мелькнула, но не улетела бесследно, словно бродящие в комнате тени взяли ее на привязь.
«Умираю…» — тихо рычала она, выматывая последние нервы.
— Пошла прочь! — рявкнул на нее Андрей. — Пошла!
Ничего не видя во тьме сквозь потоки слез, он несколько раз лягнул ногой. Зацепил кресло, и оно грохнулось на пол.
«Слепну…» — подумалось с кристальной ясностью.
Сердце оборвалось и рухнуло в бездонный колодец.
— Нет. Не надо… — забормотал Андрей и стал на четвереньки. — Не надо, не надо, не надо.
Тени закружились быстрее. Мысли о смерти и слепоте лязгали цепями коротеньких поводков.
— Вы же сами хотели! — Андрей на карачках попятился из кабинета. — Вы все сами ко мне пришли!
Ни одну из вас я бы пальцем не тронул, если бы вы сами того не хотели! Идите прочь!Голос Оксаны звучал в телефонной трубке: «Чтоб ты так слезами умылся, как я».
— Иди ты… — огрызнулся Андрей.
Ладонь резануло острой болью. Он вскрикнул, выдернул из-под кожи впившийся в руку кусок мини-диска и зло швырнул его в сторону.
Трель дверного звонка вытолкнула его в реальность, как темная вода выталкивает утопающего на поверхность. Андрей встал и отряхнул колени. Слезы лились ручьем, но платок остался где-то за пределами видимости. Пришлось вытирать их рукавом.
Изображение на экране домофона напомнило только что ушедший кошмар. Снаружи, сосредоточенная и серьезная, стояла Оксана.
— Вот черт… — Андрей шмыгнул носом и утер лицо. Снова звонок. На экране было видно движение губ.
— Открой, — шептала Оксана. — Я пришла как врач, по вызову.
— Ну уж нет… — Андрей отшатнулся от двери. — Меня ты в слезах не увидишь.
Мелькнула мысль, что это она его заразила. Специально. Добыла в лаборатории слезогонный штамм, подсадила ему, а потом прокляла, зная, что она же придет по вызову.
Такой радости Андрей ей доставить не мог.
— Пошла прочь, сука… — Он ударил ногой в дверную броню. — Вылечусь сам!
Он побрел к сетевому компьютеру, слезы лились и лились, платок — хоть выжимай. Наверняка в Интернете есть хоть какая-то информация. Может, антибиотик… Может, настойка… Пашку попросить, он привезет, никуда не денется.
Пальцы выбили ключевое слово для поисковой системы — «плач». Секунду компьютер подбирал запрошенную информацию, наконец выдал.
Андрей промокнул глаза и уставился на экран, расплывающийся в радужных пятнах. Буквы были слишком маленькими для залитых слезами глаз, но Андрей напрягся и начал читать ссылки, которые предлагал компьютер. Может быть, удастся найти нужное среди почти беспорядочной подборки, объединенной всего одним словом?
…это значит что нужно как можно чаще с плачем покаянием и молитвой припадать к стопам Господа Господи исцели меня моего отца брата сестру сына…
http://rpc.ru/izlechenie/pianstvo.html
А вы помните, уважаемый читатель, так называемый «Плач Ярославны», которым восхищалось не одно поколение русских поэтов, начиная с Пушкина?
Вот одна строфа из ее «Плача» — обращение к Днепру:
О, Днепре Словутичу!
Ты пробил еси каменные горы сквозе землю Половецкую,
ты лелеял еси на себе Святославли насады до полку Кобякова,
Возлелей, господине, мою ладу ко мне, абых не слала к нему слез на море рано!
http://liters.ru/porugan.html