Нелюбимая жена. Хозяйка зимнего курорта

Он толкнул меня в сторону дверей, и я послушно поплелась по указанному маршруту, надеясь хоть чуть-чуть проветрить голову вне наполненной людьми залы. Меня съедала злость. Умом я понимала: куда мне было противостоять магии опытной ведьмы! Но всё равно было иррационально обидно.

Разве не должна я как зеркальный маг уметь разрушать и отражать любые заклинания? Оказывается, то, что у меня был такой дар, не решало автоматически все мои проблемы с другими магами – мне нужно было учиться применять свою силу. Быть может, тогда я смогла бы побороть влияние королевы?

Я добралась до комнаты, где мои служанки тут же повскакивали с диванов, на которых прохлаждались, раз уж их не пустили на бал, и приветственно поклонились.

– Что-то случилось, Ваше Высочество? – бодро воскликнула Лиз и подозрительно прищурилась. Или подслеповато? – Вы плакали?

– Значит, не соврали сплетники с кухни, – сокрушённо всплеснула руками Эва. – Мне так жаль, Ваше Высочество! Не могу представить, как вам было трудно, и насколько больнее стало после его появления!

Они говорили про Ниоши? Я изобразила печальное лицо.

– Это трудно, но наши пути разошлись, – сказала я пафосно.

– Но вы ведь столько ночей провели, плача о нём и мечтая о том, как поженитесь, – утёрла слезу Эва. – Вы в обморок упали отвести, что вас заставляют выйти замуж за другого, кровавого разбойника, вместе свадьбы с благородным герцогом! Неужели в вашей душе ничего не ёкнуло?

Мне не нравились её слова, да и весь разговор в целом.

– Ну, ёкнуло или нет, а теперь я официально жена другого.

Пока Лиз и Эва наперебой жалели меня, Софи решила возвыситься от белошвейки до личного стилиста. Надув щёки от напряжения, она влажной пуховкой замазывала последствия моих слёз.

– У меня есть капли для глаз, – прошептала она. – Когда я работала в ателье, нам часто приходилось шить по ночам, и чтобы глаза не были красными, мы капали их. Сейчас принесу.

Она пулей вылетела из комнаты, оставив меня с причитающей парочкой, причём Лиз, похоже, узнала историю трагической любви принцессы и герцога только что из кухонных сплетен, но переживала так, будто лично была свидетелем их свиданий. Эва же, похоже, и правда многое знала об этой истории. Жаль, не время было спрашивать.

– Но как же вы обошли клятву, Ваше Высочество? – непонимающе спросила служанка.

– Похоже, небеса не зачли то, что я говорила Ниоши, – наугад сболтнула я, надеясь, что звучит достаточно убедительно. – Потому не посчитали это клятвой, которая может встать между мной и Ричардом.

Эва удивлённо поджала губы, а Лиз облегчённо выдохнула. Хорошо, что вернулась Софи с каплями, так что мне удалось выйти из этого неудобного разговора. Убедившись, что лёгкие руки Софи творят чудеса не только с платьями, но и с макияжем, я послала ей воздушный поцелуй и вернулась на праздник.

И прямо с порога столкнулась взглядом с Моникой. Широко улыбнувшись, королева уверенным ледоколом поплыла ко мне. На фоне гости разбирали бокалы с подносов – готовились к королевскому тосту. Я тоже быстро ухватила напиток и повернулась как раз вовремя, чтобы поприветствовать «матушку» вопросительной улыбкой.

– Как ты, солнышко? – проворковала она, изображая сочувствие. – Это было так кошмарно! Как герцог только посмел явиться и вешать на тебя клятву, которой ты не давала!

Она так и излучала праведное негодование, и думаю, искренне бесилась с того, что Ниоши не смог расстроить свадьбу. Но если письмо ему и правда послала Моника, выходит, она каким-то образом знала про клятву принцессы? Интересно, это сама Элен такая доверчивая курочка, или…?

– Но всё прошло гладко, – напряжённо улыбнулась она, а затем наклонилась ко мне, заговорщицки шепча: – Ты такая храбрая, выбрала долг перед любовью. Ты ведь могла прямо от алтаря сбежать с Ниоши, а теперь тебе придётся спать с варваром, представляя герцога!

Вежливо слушая Монику, я взглядом нашла новоиспечённого мужа, который беседовал о чём-то с группой аристократов, и едва удержала саркастичную ухмылку. Конечно, у Ниоши были щенячьи глазки и миловидное лицо, но каким вкусом надо обладать, чтобы в постели с Ричем представлять другого?! Конечно, дело до постели у нас не дойдёт. Это я так, теоретически.

Но если он будет не против, то и я, честно говоря, давненько уж не испытывала трепета чужих прикосновений, так что зарекаться не буду…

– Ох, Элен, не уходи в себя! Я понимаю, ты подавлена, но ты же помнишь – неприятных обязанностей брачной ночи можно избежать, – подмигнула королева.

Говорила, он варвар и монстр, и обязанности брачной ночи неприятные, а сама корсаж теряла на бегу, когда говорила с ним в саду. Что тут сказать – это Моника.

Звон колокольчика привлёк всеобщее внимание к королю, что поднял бокал и возвестил:

– За молодых! Да будет их жизнь сладкой и головокружительной, как напитки в наших бокалах!

М-да, придумывать речь он не стал. Зато Моника подхватила. Её звонкий слащавый голосок заполнил всю залу.

– Я хочу поднять тост до дна за мою прелестную дочь и за её храброго мужа! Разве можно представить пару красивее, чем принцесса и победитель драконов? Желаю вам всегда оставаться идеальной парой! До дна!

Я уныло заглянула в бокал. Ну дрянь же, а? Я совсем не планировала пить, но теперь у меня и выхода не было – все следили за тем, чтобы я опустошила бокал, ведь не ответить на «тост до дна» – это прямое оскорбление.

Ладно, что может случиться от одного бокала? Я никогда не жаловалась на неумение пить, потому меленькими глоточками допила сладковатый терпкий напиток. И почти сразу поняла: я не жаловалась, зато Элен – ещё как. Едва я прикончила последний глоток, как голова, чудом пришедшая в норму после моих магических практик, закружилась, и меня чуть не повело на глазах у всей знати.

Когда Эва говорила не налегать на зелья, она могла бы уточнить, что принцесса не способна опустошить даже один бокальчик! Помимо аллергий у неё была прямо-таки антистойкость к этим магическим средствам! Моника наблюдала за мной из-под полуопущенных ресниц, так что сразу стало ясно – она в курсе этой особенности организма падчерицы.

– Что ты, Элен, перетанцевала? – наигранно захихикала она, хватая меня за колоть и ведя к колонне.

Я не могла сопротивляться, а просто шла, как корова на привязи. Облокотившись о колонну, я почувствовала себя лучше, но вряд ли Моника хотела, чтобы я испытала облегчение. Наклонившись к моему лицу, она шепнула:

– Мои поздравления новобрачной.

И гордо уплыла к гостям, оставив меня бороться с головокружением. Признаться, я боялась сделать и шаг без чужой помощи, и больше всего сейчас хотела добраться до спальни и лечь. Вот Ричарду будет радость обнаружить в спальне безмолвное полено вместо невесты. Это Моника так подстраховалась, чтобы у нас с ним точно ничего не было?