Нелюбимая жена. Хозяйка зимнего курорта

– Ведите себя как ни чём не бывало, – сухо приказала я. – Эва уже собрала вещи – будет странно, если мы оставим её в последний момент. Это точно привлечёт внимание королевы.

– Но при ней нам придётся быть очень осторожными, – посетовала Софи.

– Справимся! – бодро хлопнула её по плечу Лиз.

Эдгар наблюдал за нами со своего любимого подоконника, сонно щурясь.

– Не знаю, – протянул он. – Столько мороки от вашей компании. Сомневаюсь даже, стоит ли мне ехать…

– Ты! – воскликнула Лиз, сжимая руки в кулаки. – Крыса!

Я мягким жестом остановила служанку. На Эдгара надо было воздействовать иначе, увы. Мотивация в виде клятвы давала нам не самого полного энтузиазмом союзника – я могла напомнить его о ней и притащить на пик силой, но маг был гораздо полезнее, когда был заинтересован. Эдгар был… материалистом.

– На Змеином Пике есть кое-что, – бросила я как бы ненароком, – с чем мне не разобраться без твоей помощи.

– Что? – оживился маг.

– Не знаю, – весело призналась я. – Я же говорю, мне надо разобраться. Но его хочет заполучить королева.

И снова лишь догадки, и снова блеф, и снова он сработал. Глаза Эдгара, было заскучавшего, вновь загорелись. Буквально – в них заплясали какие-то неестественного происхождения искры.

– Королева не стала бы интересоваться чем-то просто так, – побормотал он, задумчиво потирая подбородок. – Особенно этим унылым, бесплодным и опасным куском земли.

Он откинулся на спинку кресла, глядя на меня с кривой ухмылочкой. Невероятно раздражающий тип – но полезный, этого не отнять.

– Умеете вы зацепить, Ваше Высочество, – сказал он, томно растягивая гласные. – Стоит съездить туда хотя бы для того, чтобы прикинуть варианты, какую выгоду могла найти там королева. Ладно, я в деле. В конце концов, – он театрально вздохнул, – я дорожу своими обещаниями!

Опасливо покосившись на Лиз, он поднял руки, примирительно бормоча:

– Да шучу я, шучу! Конечно, я бы поехал в любом случае!

Последние сборы подходили к концу. До назначенного Ричардом времени оставалось минут двадцать, и я решила сделать одолжение Элен и попрощаться с её отцом. Да, я понимала, какой он подлец, но Элен хотела бы увидеть его в последний раз, а я всё ещё пыталась заглушить муки совести перед ней, которые вчера так неудачно подкрепила Эва.

Король был в кабинете один. Завидев меня, он нехотя поднялся с кресла, из чего я сделала вывод, что провожать нас он не собирался, так что хорошо, что я зашла сама. Только оказавшись с ним наедине, я вдруг поняла, что совершенно не знаю, что ему сказать. Что сказала бы Элен? Что-то милое и полное надежд. Я не питала никаких надежд по поводу короля.

Хотя…

– Отец, – обратилась я. – Я знаю, ты не захочешь поверить, но я попробую достучаться до тебя в последний раз. В тебе живёт магия Моники, и…

– Я знаю, – холодно прервал он, заставив меня распахнуть глаза от удивления. – Я сам попросил Монику сделать это со мной.

– Что? Я не понимаю…

Заложив руки за спину, он подошёл к портрету, висящему на стене. Взгляд его стал хмурым и потерянным.

– Лидия причинила мне боль дважды: покинув меня и оставив после себя только нагулянного ребёнка. Моника открыла мне глаза на правду и исцелила меня от боли и тоски, которые заставили мой мир потускнеть с уходом Лидии. Её магия заставляет меня забыть о том, как я слаб, что готов был любить предавшую меня женщину даже после её смерти!

Он был зол, его ноздри раздувались, и я снова почувствовала страх, сжавшийся внутри пружиной. Я на своей шкуре знала, что в таком состоянии он мог меня ударить. Убеждать его, что мать Элен была невиновна, что это Моника внушила ему, что Лидия изменяла, было бесполезно – у меня не было умений, чтобы освободить его от пелены иллюзий.

– Могу я попросить забрать её портрет? – спросила я дрогнувшим голосом.

Король тяжело засопел, а затем медленно кивнул.

– Давно пора избавиться от него. На Змеином Пике ему будет самое место.

Он не пытался обнять меня на прощание, даже сказать хоть одно напутственное слово. Я бросила на него печальный взгляд и сказала:

– Прощай, отец.

После чего вышла из кабинета. Я сделала это ради Элен.

У внешних ворот дворца царило оживление. Наши вещи и дары из дворца грузили в целый караван из тележек и мулов. Суровые наёмники грубо перешучивались, пока мои служанки застенчиво жались друг к другу, не привыкшие к такой компании. Эдгар тоже брезгливо наблюдал с расстояния. Мы с Ричардом подошли ближе – он уже сменил одежду на свой старый стиль, так что теперь отлично сливался с этой компанией.

– Рич! – воскликнул рослый мужчина, покрытый рыжей шерстью. – Мы готовы отчаливать!

– Где же мой дорогой новоиспечённый лорд? – спросил низкий женский голос с раскатистым «р», напоминающим испанский акцент. – Я хочу его зацеловать!

Прежде чем говорящая появилась из-за повозки, я успела повернуться к Ричарду и красноречиво приподнять брови в немом вопросе. Слова на ум не шли. Впрочем, что я могла ему предъявить? Разве не говорит он отчётливо, что ему не нужна любовница, только вот я не спросила, почему это вдруг взрослому здоровому мужчине она не требуется. Всё оказалось просто: потому что она уже есть!

Словив мой взгляд, Ричард ободряюще улыбнулся и сказал:

– Элен, я должен тебя познакомить кое с кем. Надеюсь, у вас не возникнет споров по поводу того, кто является истинной хозяйкой Змеиного Пика.

Внутренне я окаменела, но снаружи лишь вежливо улыбнулась и схватила его за подставленный локоть. Краем глаза я увидела, как Лиз с открытым возмущением смотрим нам вслед, в то время как Софи пытается её успокоить. Зря я поощряла её вспыльчивость – скоро она не разобравшись начнёт за свою госпожу пятаки чистить.

Нет, эту проблему я должна была решить сама и цивильно. В новом доме я не собиралась снова начинать войну – мне хватило недели с Моникой. Я внезапно появилась в жизни Ричарда и не имела права претендовать на него.

Да, не имела… Я отпустила Андрея и Рича тоже отпущу. Видимо, судьба у меня такая, быть лишней для мужчин в моей жизни. Да и ладно. В конце концов, не мужчинами одними жизнь полнится!

– Ты чего поникла? – спросил Рич шёпотом.

Я чуть не поперхнулась от возмущения.

– А как я должна себя чувствовать, когда ты собираешься знакомить меня, свою жену, с…

Хорошо, что слово «любовница» не сорвалось с моих губ. Раскатистый голос послышался совсем близко, и из-за кареты показался высокий стройный женский силуэт в траурных одеждах. Наряд её, пусть и имел всё те же наёмничьи элементы типа меховых вставок и ремней, всё же принадлежал аристократке, как и осанка, и гордо приподнятый подбородок. Она казалась настолько суровой и далёкой, а лицо её – отстранённым и даже злым, что внутри меня всё сжалось.