Нелюди, противостояние III. Остров

– Вот они! Когда ЧП, – голос Агнессы Францевны терзал ушные перепонки и разум, – они тут воркуют…

Рядом кивая ей стояла Мария и обвиняющей явно это нравилось, «поддержка комсомола» выражалась в гордо поднятом подбородке параллельно поднятому бюсту Агнессы Францевны. И в глазах, пылающих коммунистическим огнём. Триумф. Над классовым врагом. В данном случае – Петровым.

– Как раз… – Егору было знакомо понятие «действие на опережение», – как раз обсуждаем состав поисковой группы и возможное направление Дегтярева.

Агнесса Францевна хлопнула по бедру себя ладонью и взглянула в глаза Марии. И очевидно было для Петрова, что они поняли друг друга без слов – способности их бесполезного мужского коллектива снова обсуждались не так давно.

– Какое тут может быть еще направление? – Громыхнула женщина голосом командира артиллерийского расчёта. – Он был мною направлен к источнику. Именно направлен!!!

– Но…

– Но?! – Пресекла Агнесса Францевна попытку оправдания Егора. – Но, отклониться Дегтярёву некуда. Нет по дороге ни пивных шалманов, ни столов с вероятной возможностью забить в «козла». Отправляйтесь немедленно!

Егор в согласии, поручиком царской армии склонил голову, щелчок его пяток не произвел нужного звукового эффекта. Агнесса Францевна гордо развернулась всеми своими подтянутыми телесами и гордо направилась в свой «штаб» – в барак. Бросив презрительно испепеляющей взгляд на Егора за ней скрылась и Мария.

– Она… только что выпила литр… – сглатывая слюну медленно проговорил Кондрат.

– Не понял?.. – Егор взглянул на него с недоумением.

– Ты говорил о крови… вот. Только что, целый литр моей, испила…

Они прыснули от смеха одновременно. Негромко – всё еще находясь под окнами «штаба».

– А твоя то, быстро как переоделась в наркомовский френч?

– Почему это она «моя»? – Искренне удивился Егор.

– Да ты что?! – Удивился в свою очередь и Кондрат, едва не наступив своему спутнику на ногу огромным ботинком. – Да у нее на лице написано – я не бесхозная, я его – Петрова.

– Да ну брось! – Егор хмурясь ускорил шаг, – гордая как революционная комсомольская речёвка.

– Ой Егор! Мне то своих речёвок не выкрикивай.

– Не я серьезно. – Егор, оглянувшись все-таки покраснел.

– И я.

– Ладно пойдем соберем народ.

– Идем… – с пониманием усмехнулся Кондрат, прибавляя шаг.

Пошли четверо. Взяли проверенного в «боях» байдарочника. Правда в этот раз вооружили Валеру – вместо весла вручили ему топор. Пошел и учитель. Лужин. Прошедший в прошлом военную подготовку, но по льготам «не участвовавший». Грузный когда-то, но из-за скудного рациона «островитян» и эмоционального потрясения от происходящего, худеющий на глазах. И по мнению Петрова «в лучшую для учителя сторону» – двигался он довольно быстро, для его лет.

До источника добрались быстро. Видимых следов отклонения Дегтярёва от маршрута не было – высокая трава по краям уже ставшей широкой тропы не примята. Да и возле самого источника Кондрат обнаружил слом сухого ствола дерева ранее уныло торчащего вверх, кора от которого разбросана далее по тропе.

– Думаешь вооружался… – согласился Петров с пониманием взглянув на осмотр поднятой коры товарищем.

– Пытался по крайне мере… – пробубнил Валера с долей недовольства, не понятно на чём основанного.

– Звери бы точно не стали уносить с собой сухое и не нужное дерево, – Высказал своё мнение Лужин, – столько времени торчащее здесь без их внимания.

На его слова никто не отреагировал, выражая своё отношение к высказыванию, как и к самому учителю тоже.

Порыв ветра шевельнул листву деревьев и кустарников вокруг них. Солнце, вышедшее из-за туч под вечер, уже стремилось к горизонту. Молча дошли до места где погибла Измайлова.

Несмотря на больше чем месячную давность события, здесь все, кто бывал, испытывали странные ощущения. Помимо скорби ещё и страх. Во-первых, место смерти. Во-вторых, не вырвать из людской памяти ни вида изувеченного тела Валентины, ни умалишённых криков её мужа. В-третьих, – пропали останки Измайловой. Их не убрали ночью, а утром пришедшие специально сделать захоронение обнаружили на земле только остатки крови и то, словно вытертой, вылизанной кем-то.

«Звери…» – Сделали тогда вполне логичное и всех устраивающее заключение.

Вот и теперь стоя возле этого места четверо мужчин молчали. Испытывая неосознанный страх. И сегодня, в разы усиленный – цветочные венки, заботливо приносимые сюда девушками, были разорваны и разбросаны вокруг.

– Звери… – одновременно произнесли Петров с учителем глядя на сцену вандализма.

Переглянулись между собой.

– Или Дегтярев. – Пнул ногой Кондрат рядом лежащую оглоблину очищенную от коры.

– Не смешно… – медленно проговорил Валера, внимательно оглядывая окружающую местность.

– Нет. – Согласился с ним опустивший голову и плечи ссутулившийся Лужин.

Внезапный шум с правой стороны заставил всех вздрогнуть и одновременно повернуться по направлению доносящегося звука. С нарастанием которого складывалось впечатление, что, кто-то приближается к ним из глубины леса. Громкий шум говорил или о быстроте движения, или о силе несущегося существа.

Людские тела всех четверых «поисковиков» неосознанно напряглись. Учитель даже сделал шаг назад.

– Вы что преподавали? – Заглушая шум ломающегося сушняка и шороха листвы спросил Егор. – Э?..

– Матвей Сергеевич… – голос учителя окреп, проявляя в себе металлические нотки. – Математику.

– Раз уж сделали шаг назад, – Петров прокашлялся видя, как остальные его товарищи невольно группируются с наклоном тел, шум становился громче и Егору пришлось повысить голос: – повернитесь к нам спиной и прикрывайте тыл!

– Хор…ошо…

Егор периферийным зрением отметил готовность Кондрата и «байдарочника». Первый выпрямившись встал в стойку видимо известной только ему борьбы. Но визуально, даже странно – придающую уверенности. Второй выставил топор, но предупреждая замечание Петрова сменив хват переложил топор на другую сторону – противоположную от остальных.

– Не руби с плеча Валера… – Процедил сквозь зубы старший по положению в сплотившейся группе видя, как топор то поднимается, то опускается вверх словно для прицела.

Уже было видно, как тряслись ветки и листья деревьев в глубине леса, окрашенные оранжевым светом солнца. Не видение потенциального противника заставляло нервничать. И вдруг солнечный свет заката погас. Так словно его выключили, как обычную лампу. Шум тем не менее нарастал.

«Это не люди» – успел подумать Петров, «слишком быстро…», – он ощутил прикосновение локтей своих спутников. Их объединяла дрожь. Сзади прижался спиной к его спине учитель.