Немеркнущая звезда. Часть 3
Шрифт:
И тут Ю.В.Андропова надо помянуть недобрым словом, что, будучи председателем КГБ СССР (1967-82 гг.), тайно пестовал эту жуликоватую мразь, сознательно открыл всей этой нечистоплотной и предельно ловкой шушере путь наверх, двери в самые высокие и знатные кабинеты, где они и обосновывались на правах хозяев, куда тащили друзей и родню. Напомним, что в 1970-ые годы именно он, Андропов, “в интересах укрепления социалистической законности и порядка” и недопущения “силовых” злоупотреблений прошлого, якобы, провёл через Политбюро решение, для многих и тогда уже спорное, в соответствии с которым упразднялась проверка по линии КГБ лиц, поступающих на работу в партийные и советские органы. Вот и потекли туда аферисты и коррупционеры всех мастей, типы с сомнительным прошлым, тёмными, а часто и криминальными пятнами в биографии…
5
Но, однако ж, вернёмся к герою нашему, Вадиму Стеблову, молодому московскому учёному с первой половины 1980-х,
В Москве, правда, стремительно увеличивались очереди в магазинах, в которые уже невозможно стало зайти от переизбытка иногородних граждан, пропадали продукты и товары с прилавков, пышным цветом расцвёл дефицит, – но и это не сильно его расстраивало, жизни не портило, не напрягало. В их институте дельцы из профкома организовали коммерческий отдел и, заключая прямые торговые договоры со столичными магазинами и складами, в целом неплохо снабжали себя и своих сотрудников продуктами первой необходимости, избавляя всех от утомительных вечерних стояний в очередях, по возможности продуктовый дефицит ликвидируя.
И у супруги Вадима, работавшей в Мосгортрансе, похожая наблюдалась картина. Больше скажем. Их коммерческий отдел функционировал даже лучше, к продуктам питания ещё и промышленные товары присовокупив: электроприборы, текстиль и обувь. Так что материальная сторона в их семье была, что называется, в полном порядке…
Одно напрягало Стеблова со второй половины 80-ых – падение дисциплины труда, которое при Горбачёве становилось хроническим и тотальным. На работу пока ещё все ходили, – но по-настоящему работали единицы, в основном – одни старики, занимавшие руководящие должности и имевшие максимальные заработки. То есть люди, с которых по инерции что-то спрашивали ещё, на которых их институт держался. Молодёжь же всё больше и больше устранялась от советских космических тем, годами откровенно дурака валяла и деградировала в профессиональном плане, нивелируя знания и диплом, теряя квалификацию.
И этому никто не препятствовал, в колокола не бил, не тревожился, что к добру такое безалаберное научно-кадровое расточительство не приведёт – боком государству выйдет. Потому, наверное, что патриотов-державников наверху становилось всё меньше и меньше. Продажный и гнилой Горбачёв их принципиально рядом с собой не держал, поганой метлой гнал с постов ответственных, значимых, заменяя безродными и бездарными дельцами-космополитами, под стать себе, которым всё “до лампочки” было, “до фени”, кроме тугой мошны и наполненного до краёв корыта… А ещё потому, что её тогда становилось очень много везде – праздношатающейся образованной молодёжи, – следствие перегиба с обязательным и бесплатным образованием (дневным, вечерним, заочным) и отсутствием безработицы. И, одновременно, с запретом на любую частную инициативу, предпринимательство: государству дипломированных молодых специалистов просто нечем становилось занять, катастрофически нечем.
И заброшенная, бесхозная и бесцельная молодёжь, сама того не планируя и не желая, превращалась в нахлебницу, “динамит”, паразитирующую прослойку общества, предельно озлобленную и взрывоопасную от хронической праздности и переизбытка сил, готовую взорваться в любую минуту и разнести к чёртовой матери всё. В том числе – и страну, не дающую её энергии и талантам выхода и развития…
6
То, как загнивала и вырождалась при М.С.Горбачёве некогда славная советская инженерия, оставляя государство без будущего, без грамотных профессиональных кадров, в первую очередь, – благодарных наследников своих отцов, – можно хорошо проследить на примере стебловского предприятия. Для того, чтобы реально увидеть и оценить, что творилось тогда в стране, какая ужасающая наблюдалась картина в интеллектуальной инженерной среде вообще, и в советской космической сфере – в частности. И не клясть теперь понапрасну и всуе, как это делают упёртые зюгановцы-“патриоты”, будущих её реформаторов-разрушителей с Гайдаром и Чубайсом во главе. Людей беспринципных и наглых, действительно, циничных, двуличных, безжалостных – но и чрезвычайно нужных смертельно больной Державе на тот конкретный период её истории. Чтобы её, Державу советскую, многострадальную, в 80-е годы сгнившую на корню, основательно встряхнуть сначала, а потом и сломать до основания, до фундамента, – место побыстрее расчистить для нового государственного строительства, могучего, перспективного и сверхсовременного.
Так вот, институт, в котором выпала честь трудиться какое-то время Вадиму, был создан сразу же после Великой Отечественно войны задумками и приказами тогдашних выдающихся советских руководителей из ближайшего сталинского окружения. Назывался
он первое время НИИ-885, а подчинялся Министерству радиотехнической промышленности СССР. Обычная в те времена практика конспирации и маскировки.Основал институт Пилюгин Николай Алексеевич – легендарная личность и светлая голова, родоначальник отечественных систем автономного управления ракетными и ракетно-космическими комплексами. А ещё – один из ближайших соратников А.П.Королёва, на редких общих фотографиях неизменно сидевший от Андрея Павловича по правую руку, член легендарной королёвской «шестёрки» Главных конструкторов, пионеров-создателей ракетно-ядерного щита страны и, одновременно, покорителей глубин и просторов Вселенной.
Значение пилюгинского НИИ (с 1963 года – НИИАП, “Научно-исследовательский институт автоматики и приборостроения”) в деле становления и развития первоклассной советской ракетно-космической отрасли невозможно переоценить, – отрасли, выросшей из ничего, по сути, и потому-то так поразившей мир. Тут что ни скажи и ни напиши, и какую итоговую оценку ни выстави, даже самую запредельную и умопомрачительную, – всё будет точно и правильно, всё к месту: наворотили соратники Николая Алексеевича и он сам и вправду много чего передового и значимого, на чём до сих пор российский космос и держится. И долго будет ещё держаться. Это факт! За что государство щедро и по праву награждало их, молодых советских учёных и инженеров-ракетчиков, престижными премиями и орденами, квартирами, дачами, званиями академическими. Ну и зарплатами заоблачными, воистину космическими в сравнение с остальными тружениками страны: деньги на первопроходцев-пилюгинцев и королёвцев сыпались как из рога изобилия из государственных закромов. В материальном плане сотрудники института затруднений не знали даже и в голодные послевоенные годы, как и в удовлетворении разных бытовых просьб и нужд.
А где деньги большие крутятся, там, уж как водится, как некий непременный довесок к любому новому начинанию, обильно плодятся и подъедаются и блатные – многочисленные родственники, знакомые и друзья – лишние, пустые люди, человеческие отбросы, по существу, от которых нет никого прока в науке и на производстве по причине полной бездарности и никчёмности, но которые, тем не менее, хотят есть и пить наравне со всеми, кто что-то реально делает, думает и творит, на ком институты, КБ и заводские цеха в основном и держатся. И при этом при всём, ужами пролезая в хлебные места и на большие оклады, они, пустышки, бездари и блатата, откровенно саботируют порученную работу, ведут самый паразитический образ жизни, разгульный, хищнический и пустой, – сидят у производителей-тружеников на шее, словом, и прекрасно себя в своей вольной и праздной жизни чувствуют. И заставить их в поте лица добывать кусок хлеба, как учит Господь, нельзя: никому ещё этого не удавалось, кроме Иосифа Сталина… За что его и демонизировали теперь, да ещё и кровью густо обмазали: такие вот трутни и захребетники, и проныры бессовестные и ославили, выпачкали дерьмом, которым нужен исключительно хаос и бардак. Они только в бардаке и грязи вольготно и безбедно живут – здравствуют и размножаются.
Это дело понятное и знакомое, и естественное, что хуже-то и подлее всего. Всегда было так, есть и так будет, что “на одного с сошкой придётся семеро с ложкой”. Увы! И кто-то будет вкалывать до упаду и седьмого пота, “пахать” от зори до зори, мучиться и переживать за порученную работу – и при этом жить впроголодь, в бараках и при свечах. А его праведными трудами будут обильно питаться-пользоваться другие – бессовестные, пустые и глупые, и праздные, главное, но с железной хваткой как у волков, с лужёными глотками и стальными желудками. Ведь паразиты – они даже и на клеточном уровне водятся и плодятся, в крови человеческой в виде белых телец. А почему и зачем они там? – Бог весть. Ответов на подобные каверзные вопросы нет, и в скором времени не предвидится. Не стоит, поэтому, и голову себе ломать: такова уж природа человеческая…
Вот и пилюгинский институт (в 1980-е годы НПО уже) со временем двуногими и человекоподобными паразитами наводнился – друзьями, родственниками и детьми первых советских ракетно-космических гениев и творцов-фанатиков. И чем дальше, тем их там становилось больше: многим хотелось к “питательному космическому пирогу” всеми правдами и неправдами пристроиться-присосаться и урвать для себя кусок… Отчего НИИАП количественно пух и разрастался как на дрожжах: сначала занимал одну-единственную площадку возле метро «Калужская», и был несказанно рад и доволен этим; потом рядом построил себе другую на щедро выделяемые государством средства; потом – третью… А под конец ещё и Филиал себе Николай Алексеевич, академик и дважды Герой, отгрохал на крутом берегу Москвы-реки на окраине Филёвского парка, четвёртую по счёту площадку: следствие пилюгинской гигантомании и беспредельной славы, возможностей, – которая создавалась уже исключительно для блатных по сути в райском столичном месте, в которой не было нужды. Там люди годами баклуши били, просиживали штаны: загорали в рабочее время, купались в Москве-реке, книги читали, кроссворды отгадывали – валяли дурака, короче, за государственный счёт. Да ещё и слыли в кругу знакомых и родных большими деятелями-оборонщиками…