Ненавижу тебя, Розали Прайс

– Не так уж и смешно, правда, Рози? – нахально спрашивает Нильс, разводя свои ноги так, что я практически оказываюсь в лежачем положении спиной к нему, на его коленях. Мои ноги собираются на полу, а руками я крепко хватаюсь за джинсы парня, который заставил меня дрожать. – Как думаешь, что я собираюсь сделать? – спрашивает меня парень, когда я чувствую его ладонь на своей ягодице. Черт!

– Пожалуйста, Нильс, – взволновано прошу я, но теперь пришла очередь парня смеяться надо мной и над моей реакцией.

– Я спросил тебя, Розали, – отвечай, – более четко проговорил парень.

– Ты будешь меня бить? – трусливо спрашиваю я, почувствовав, как в животе завязался тугой узел.

– Бить? Разве есть за что? – я понимаю, что парень продолжает намеренно меня запугивать, от чего прикрываю глаза.

– За то, что смеялась над тобой, – отвечаю, как того и требует Нильс.

– Наверное, ты действительно хочешь, чтобы я тебя ударил, – шутливым голосом говорит парень, приспуская мои домашние шортики, оставляя меня в нижнем белье.

– О-о! Нет, не хочу! – взволновано проговорила я, повышая свой голос, и пытаясь оттолкнуться от Нильса, встать с его колен, но все равно оказываюсь крепко-прижатой к его ногам. Он не отпускает меня.

– Не бойся, Роуз, тебе не будет больно, – утверждает парень, но я не послушно ерзаю на нем, когда его пальцы ласкающим движением проходят от талии к пояснице, а за тем и до бедер.

– Н-Нильс, – умоляющим голосом прохрипела я, услышав, как дрожит мой голос. Но в ответ нечего не следует, от чего тело покрывается мурашками. От нервного напряжения я все сильнее обхватываю ноги парня, а он не спешит, гуляя своими пальцами по бокам, пояснице, даже не приближаясь к ягодицам.

Уже подумав, что он сможет меня отпустить, и не нанести вред, я начинаю расслабляться, более комфортнее устраиваясь на его коленях и ослабив хватку на ногах. Но так не могло продолжаться вечно, от чего я слышу резки удар, и больше пугаюсь самого образовавшегося хлопка, нежели почувствовала неудобство и совсем незначимую боль на ягодице от шлепка. Это было не больно, почти совсем не больно.

– Ты в порядке? – ласково и заботливо спрашивает Нильс. В ответ я качаю головой, начиная более интенсивнее дышать.

От нового шлепка внизу живота что-то начинает тянуть, определенно приятное и тяжелое в один и тот же момент. С меня выбивается резвый стон, от чего к щекам приливает кровь и я чувствую жар. Облизываю губы, замечая, что Нильс не касается меня, но тело само начинает выгибаться на нем, прося еще одной порции наслаждения.

Его руки вновь начинают передвигаться по телу, и с меня все чаще и чаще выбивается рванное дыхание. Я чувствую его пальцы, и понимаю, что это приносит мне только удовольствие, от которого мое тело не в состоянии отказаться. Он вынуждает его извиваться, а мой мозг забыть, что он может думать, только чувствовать и ощущать. Вновь шлепок, и я вздрагиваю, но потом расслабляюсь, получив свой долгожданный жар.

– Господи! – шепчу я, хватаясь за одеяло, которое оказалось перед моим лицом.

– Я могу остановиться, – слышу неуверенный голос Нильса, а за тем чувствую, как он поднимает меня и сажает на пол. Теперь я оказываюсь перед ним, сидящая, растрепанная, с красными щеками и с трудным дыханием.

– Не хочу, – хнычу я, потянувшись руками к парню. Он быстро принимает меня и подвигается, и я чувствую поцелуй, который стал каким-то огнем, и который вскоре начал превращаться в настоящий пожар. Задыхаясь от недостатка воздуха, я не смею от него открываться, томно мыча ему в рот и чувствуя, как его язык ласкает меня.

Нильс подхватывает меня с пола, перекидывая на кровать. Парень нависает надо мной, а я обвиваю его шею и плечи, все ближе и теснее прижимаясь к нему. Блуждающие пальцы Нильса сомкнулись на бедрах и медленно поплелись вниз, наткнувшись на мои приспущенные домашние шорты. Не открываясь от меня, он хватает их по бокам и следующее, что я слышу – звук рвущейся ткани. Боже! Мои глаза открываются от непонимания и мои они расширяются дважды, когда я смотрю на его распахнутые глаза, в которых появилась темнота. У него не было контроля, но почему-то я ощущала то, что он пытается оторваться от меня. Я чувствовала, что он не хочет этого, но хотела я, мое тело и разум. Он ведь не сделает мне больно? Или лучше остановится? Руки Нильс проскользнули под майку, и я не смогла не выгнуться в спине с его именем на устах.

Но не так просто было прервать его касания, хоть они были и грубые, жесткие, я любила каждое движение, что делал Нильс. Может, его поцелуи причиняли мне боль, когда покусывали мои губы, но я хотела их и я так же, их любила. Мне хотелось сблизиться с его телом, стать одним целым, узнать, какое именно удовольствие я смогу получить от полноценных касаний, завершающих поцелуев. Мне хотелось ощутить то, что я никогда несмела ощущать. Мне хотелось сделать это именно с ним, с человеком, которому доверяю не только себя, но и свою жизнь, свободу. Мне думалось, что я буду чувствовать себя еще лучше, но его взгляд говорил иное. Если он делал меня счастливой, почему я не могла отдать должное?

Он говорил со мной, не проронив ни слова. Он сдерживался, а мне нравилось, когда я получала удовольствие от него. И оторваться от его губ и скинуть руки с бедер равнялось тому, что я отказываюсь от него, но мне желалось, больше всего на свете хотелось именно сейчас. Оба тяжело дышим, оба по-своему напуганы и растеряны. Но мое огорчение еле-еле сдерживает слезы, понимая, что я не могу быть с тем мужчиной, который мне желанный. Нильс сам этого не хотел, а идти против него я не могла. Даже когда это не в мою пользу. Через всю силу и борьбу с самой собой я отворачиваясь, в другую сторону, и его губы соскальзывают с моих, руки останавливают движение, а его тело немного приподнимается с меня.

Его дыхание касалось моей шеи, оно было таким тяжелым и усложненным, что могло показаться, что он бегал, а не целовал меня. Мои губы дрожали, а тело трясло от новых эмоций, он же аккуратно прикоснулся к моей талии.

– Зачем ты это делаешь? – спрашивает Нильс, шепча мне на ухо. Я отворачиваюсь в сторону, набирая в легкие больше воздуха, пытаясь успокоиться, но нечего не выходит, совсем.

– Я ничего не делаю, – сдержано, пытаясь не фыркнуть от огорчения и неудовлетворения, а так же не начать спорить с ним. Но уже было бесполезно. Он поднял эту тему, а мои собственные чувства затуманили рассудок.

– Ты с каждым разом заходишь все дальше, Розали. Я замечаю это, и не нужно отрицать, – Нильс привстает с меня, на секунду заостряет внимание на моих глазах, а за тем садится на край кровати, как и сидел ранее. Рукой он проходится по своим пшеничным волосам, и склоняет голову. – Я не буду спать с тобой, Розали, и более того, я не хочу делать этого с тобой. Совсем, – говорит он спокойно, умеренным тоном, а с меня выбивается поражение.

Мои глаза быстро исследуют комнату в нервных движениях, я привстаю, обхватывая себя руками от обиды, которая образовалась в еще большей форме. Он оскорбляет меня не как девушку, которая должна слушать его, а как девушку, взрослую, которая желает отношений, желает мужчину. Он не позволяет мне насладиться, и это еще хуже того, если бы он вообще не касался меня. Это низко, подло и так по-детски!