Ненавижу тебя, Розали Прайс

– Нет, не надо. Нильс, не нужно, – по моим щекам прыснули слезы, которые умоляют Веркоохена оставить свою затею. Лучше я перетерплю все тут, нежели в холодной комнате больницы, одна, без ни кого и в неизвестном месте. – Н-Нильс…!

– Ладно! Ладно, только успокойся. Хорошо? – спрашивает он, очередной раз, прикрыв глаза от безвыходности, быстро стирая слезы с моего лица. – Сейчас себе сделаешь хуже, если продолжишь волноваться и пускать слезы, – мягче выговаривает пшеничноволосый, качая головой, когда притрагивается руками к моему лбу. – Тогда, лучше переспи эту ночь у меня. Так ты будешь под моим присмотром и в случае ухудшения – вызову доктора, договорились? – решает он, потирая свои сонные глаза. Я оживленно киваю.

Я не могу предположить, сколько он тут со мной возился по времени, ведь не помню, как и уснула. Но точно знаю, что он сидит тут не первый час, измотанный и встревоженный.

– Я помогу тебе снять свитер, ты стала вся мокрая, – проговорил парень, дернув теплый свитер по краям вверх, стаскивая его с меня, оставляя в одной майке, спальных шортах и шерстяных носках. Веркоохен укутывает меня в одеяло плотнее и поднимает на руки, без каких-либо усилий, двинувшись к двери. Ослаблено кладу голову на его плече, ощущая, как голые ноги мерзнут, пока парень переносит меня в свою комнату.

Его постель расстелена и включена лампа над кроватью, что означает, он спал до того момента, пока я, кажется, его не разбудила, или сам парень решил проверить меня в моей комнате, задержавшись по причине моей болезни. Нильс бережно укладывает меня практически на середину кровати, и я прячу свои ноги под одеяло. Слабость заставляет меня практически сразу закрыть глаза, но Нильс не дает мне уснуть, дав мне пару таблеток жаропонижающего.

– Тебе необходимо заснуть, – вновь потирает глаза Нильс, измотавшись, он ставит пустой стакан на тумбу, и, обойдя кровать, ложится с другой стороны.

– Тебе тоже необходимо поспать, – выговариваю я шепотом, и наблюдаю легкую улыбку парня, который проходится рукой, расчесывая пальцами свои пшеничные спутанные волосы на голове. Он поворачивается ко мне лицом, заглядывая в мои глаза, отчего теперь я не могу спокойно их сомкнуть. Я была в его кровати, с Нильсом Веркоохеным, и он был добр ко мне. Когда же это повториться вновь?

– Хорошо, – так же шепотом отвечает он, не нарушая тишину. Светильник над головой гаснет с помощью руки парня, и он прикрывает глаза. Я поворачиваюсь к нему спиной, находя удобное положение для сна. Кровать была слишком твердой.

– Спасибо, – негромко, благодарность слетает с моих губ. Я действительно благодарна, что он так печется обо мне, не заставив меня корчиться в одиночку в своей комнате.

– Спи, Рози, – лениво протянул парень, и я слышу ухмылку. Стянув одеяло до пояса, когда тело все еще пылало от жары, я начала ворочаться из стороны в сторону, и буквально за прошедшие десять минут сменила положение несколько раз. – Повернись ко мне, будет удобнее, – шепчет Нильс, а я тут же поворачиваю к нему голову, нахмурив брови от услышанного. Так и хотелось, отупело переспросить «что-что?» с чем я боролось в течении нескольких секунд.

Нильс не ждет моих действий, и тянет меня к себе, схватив за бедра. Я сталкиваюсь головой с его грудью и плечом, пока его рука накрывает меня по грудь одеялом. Несколько секунд я нахожусь в ошеломленном состоянии, понимая, что каждая частичка моего тела напряжена и даже сцепленный зубы. Но Нильс продолжат спать, откидываясь на подушку, теперь мало слышно касаясь моей спины под одеялом.

За несколько минут я расслабляюсь, чувствуя его тепло своей щекой. Моя руки более решительно обхватывает его сильную талию для удобного положения, и я прижимаюсь к его телу, уже понимая, что так гораздо лучше. Обдумывать сейчас глупость наших поступков, когда мы воюем на разных берегах – не хотелось и не желалось. Только чувствовать его тепло тела и нежность, в момент когда мне было плохо – я готова испытывать это вечно.

Как же раскрыть твой секрет двуличности, Нильс Веркоохен, и запугать твоего демона в самую глубь тебя? Ты мне нравишься больше таким, нежели гнусный ублюдок, требующий ступать по его рассчитанным следам…

========== Часть 28 ==========

Я открываю глаза, когда чувствую некий жаркий дискомфорт. В теле сразу же ощущается усталость после тяжелой ночи, но тем не менее я выспалась и набралась сил на новый предстоящий день. Дыхание, которое поражает участки кожи теплом, заставляет повернуть голову в его сторону и встретится с ним взглядом. В моем животу колыхнулись сотни иголок.

Его глаза отражаются изумрудами, которые либо с самых небес, либо с глубин океана. Я слабо улыбаюсь Нильсу, пока он равнодушно рассматривает меня, даже слишком холодно. О чем он думает, когда я поражаюсь, насколько прекрасны его глаза?

– Тебе лучше вернуться в комнату, – тихо проговаривает парень, а я искажаю улыбку, которая вскоре и вовсе исчезла с моего лица. Снова безразличный Нильс Веркоохен. Я не удивлена, но мне… Мне до ужаса обидно.

– Как скажешь, – этого следовало ожидать. Ласков и бережен он со мной в том случае, когда я истощена и больна, а когда здорова, ему дозволено обращаться со мной так, как ему захочется. Или, если быть точнее – обращаться так, чтобы мне снова стало плохо.

Лучше бы мне и сейчас было плохо, может, тогда я бы почувствовала его нежность еще раз: прикосновения мягких губ ко лбу, для того, чтобы проверить температуру тела, легкое объятие и заботу. Кажется, только сегодняшняя ночь была первой и последней.

Собрав все силы, я встаю, замечая на тумбочке, с моей стороны, несколько пластинок разных таблеток, полотенца и стеклянный кувшин наполовину наполнен водой, рядом же стоит и стакан. Огорченно отворачиваюсь, шмыгнув носом. Наши отношения будут хороши в том случае, если мне будет плохо, но не как не хорошо двоим. Но я не хочу быть грушей для его потехи.

Поднимаюсь с его кровати, стягивая свое одеяло. Голубоглазый внимательно наблюдает за мной, впрочем, как и всегда. Но сейчас это настораживает и раздражает. Отворачиваюсь от него и прохожу комнату, борясь с желанием посмотреть на него. Он должен мне что-то сказать стоящее. Не важно что – он должен был!

– Розали, – окликает он меня перед тем, как я хочу открыть двери. Внутри все сжимается, а пульс учащается. Разворачиваюсь к нему лицом, с небрежной надеждой, что сверкнула мне в мыслях. Мы могли бы вместе позавтракать.

– Да? – спрашиваю я, наблюдая, как он подтянулся и сел, опираясь спиной об изголовье кровати. Одело, соскальзывает с его тела и я опять, затаив дыхание, смущенно смотрю на него. Да, он был красив, и даже когда не выспался, с темными кругами под глазами и растрепанными волосами – он был мил. Я выжидающе смотрю на парня, который весьма задумался, перед тем как заговорил следующее:

– Приготовь мне кофе, – выговаривает он бесстрастным голосом, словно говорит со стеной. Но смотрит он на меня, и я играю роль его девочки на побегушках. Что-то почти с характерными звуком треснуло, внутри. Я тяжело сглотнула, сдержав внезапно нахлынувшие слезы. Неужели я настолько ничтожна?