Ненавижу тебя

— Спасибо большое, — говорю я риэлтору, понимая, что мужчину пора отпустить — видимо, я позвонила ему сильно не вовремя, — я дальше как-нибудь сама.

— Если что — звоните в любое время, — произносит он с заметным облегчением, — вот, это два комплекта ключей. Вот это документы, не забывайте, что у вас есть два парковочных места.

Вот с парковочными местами мне как раз делать нечего.

Пухляш уходит, а я ещё долго стою у окна, глядя на город. Вид тут красивый… Из моего дома окна выходят в совершенно совершенно обычный и скучный двор, а тут я могу наблюдать за тем, как кипит жизнь в городе. Потом достаю телефон и набираю номер Элиаса. Гудок, другой… обиделся и решил не брать трубку?

— Да, Настя? — со смешком говорит динамик, — освободилась?

Зря я про него так думала. Я секунду раздумываю, что бы ему сказать.

— Спасибо, Эли. Я встретилась с риэлтором. Квартира чудесная, только я боюсь теперь, что Соня испортит ремонт.

— Это не проблема. Дети вообще многое портят. Ты ж в курсе, что Эрик в десять лет сжёг занавески на кухне у родителей? Или ты не видела там чёрные потолки?

Я прыскаю. Слабо могу представить этого огромного мужчину в роли нашкодившего мальчишки.

— Не помню, честно говоря. Может, не заметила просто, или не заострила внимание.

— Ты до сих пор там? — я слышу, как он барабанит пальцами, и добавляет, — честно говоря, я тут поблизости. Если тебе нужно что-то — могу помочь.

— А как же некоторые проблемы, которые надо срочно разрешить? — не упускаю я возможность немного съязвить и слышу тихий фырк в трубке.

— Они могут подождать некоторое время.

Убедительно. Я задумчиво закусываю губу. Хочу ли я увидеть Элиаса? Да, очень. К сожалению, за годы брака с мужем я уже начисто забыла правила, которые могут дать гарантию, что ты не останешься с разбитым сердцем после свиданий с мужчинами. И прежде чем я успеваю подумать, и выдать что-то вроде «давай ты сначала решишь дела, окей?», у меня вырывается одно-единственное слово:

— Приезжай.

Я бы хотела быть роковой женщиной, и чтобы мужчины ждали моего «да» с трясущимися ручками и расшатанными нервами, но у меня плохо получается. Вместо этого я с замиранием слушаю, как Элиас говорит мне «Окей, буду через минут двадцать».

Врушка. Поблизости он, видите ли.

Эпизод 54. Настя

Элиас приезжает на пять минут быстрее обещанного. Я за это время успеваю позвонить матери, поинтересоваться, как там Соня, да поискать в архиве почты е-мейл бывшего начальства. Зачем откладывать возможность получить неплохую работу? Напишу сегодня же о том, что согласна вернуться, и со спокойным сердцем буду ждать сокращения у Регины.

Я открываю дверь после короткой, приятной мелодии звонка, и поднимаю взгляд на Элиаса.

— При…

«… вет ещё раз, я тут чай нашла» — проносится фраза в голове, потому что Элиас делает шаг внутрь квартиры и как яростный шторм захватывает меня в свой плен, затыкая мне рот поцелуем. Оооу.

Я даже не предполагала, что тот самый скромный пухляш из воспоминаний способен на такое. Каждый раз целовать так, что перехватывает дыхание. Эта сторона Элиса открывается мне весьма неожиданно.

— Дверь закрой, — шепчу я, чувствуя, какие горячие у него ладони— они опять каким-то магическим образом оказываются у меня под блузкой, и сжимают талию. Эли задумчиво смотрит на меня, гипнотизируя яркими серыми глазами и пинком закрывает дверь.

— Ты уже нашла тут спальню?

— Я нашла кухню, — усмехаюсь я, пока эта зараза нагло ведёт вверх ладонями мне по телу, задирая блузку, заставляя моё сердце биться быстро, как у птички. Да, когда на тебя так смотрит такой мужчина, сложно оставаться спокойной и отстранённой, — нашла чайник и даже чай с кружками. Не хочешь?

— Я тебя хочу, Никольская, — хмыкает в ответ Элиас, — нафиг мне чай? Я его как-нибудь потом попью.

— А… — я чувствую, как у него начинает вибрировать карман, и бывший друг, выругавшись, лезет за телефоном. Достаёт, смотрит на экран, обречённо поднимает глаза к небу и отвечает на вызов.

— Да, быстрее говорите… а-а. Понял. Будет ждать, — он сбрасывает звонок и смотрит на меня, — у нас есть полчаса, Настя, до того, как приедет твой адвокат. Как думаешь, мы успеем за это время расставить все точки над «и» в отношениях между мной и тобой? Нам нужно крайне серьёзно и проникновенно поболтать, — Элиас усмехается, как дьявол, и обхватывает пальцами мой подбородок, приподнимая, а я чуть улыбаюсь в ответ.

— За полчаса, Эли? Будет обидно, если тебя прервут… — я ахаю тихо, потому что он наклоняется и легко прикусывает нежную кожу на шее.

— Мы не откроем. Он получит достаточно денег, чтобы ради них подождать немного под дверью, — шепчет мне жарко на ухо эта зараза, и принимается снимать с меня одну деталь одежды за другой, впиваясь в меня поцелуями.

Вместе с Элиасом в мою размеренную жизнь ворвалось что-то дикое, неожиданное и волнующие. Такое же, как и он сам сейчас.

Зря я думала, что смогу потом выкинуть Элиаса из сердца, если близость между нами все-таки случится. Во-первых, я не ожидала, что он может быть настолько потрясающим в своей порывистости и наглости. Я это просто не смогу забыть, постоянно сравнивая каждого мужчину с ним. Во-вторых, это Элиас, и как бы он не изменился — он всегда останется другом детства, светлым человеком из беззаботного прошлого. Меня тянет к нему.

Я ненавидела его за такую неудачную попытку завалить меня в постель при первой встрече, а теперь млею под его руками, жмурясь и едва не мурлыча. Он прикасается ко мне медленно и с нажимом, будто хочет навсегда запомнить. Запечатлеть в памяти и на коже эти прикосновения.

— Красивая ты, Никольская… — произносит он мне на ухо, — разденешь меня?

— У нас осталось двадцать пять минут, Эли, — я бросаю взгляд на часы, а он вжимает меня мягко спиной в прохладную стену, и я охаю.

— Тогда делай это быстрее, Настя, — фыркает бескомпромиссно он, и я помогаю ему избавиться от одежды.

Почему-то мне кажется, что сегодня он более напористый, чем обычно, но эти мысли уходят, стоит только его горячем телу соприкоснуться с моим. Всё становится далёким и не сильно важным в этот момент. Только наши поцелуи, наше дыхание, сливающееся воедино, и жаркие прикосновения. Я думала, такое бывает только в фильмах, когда двух героев прямо с порога охватывает страсть.

Но такой страсти, с какой впивается в меня поцелуем Элиас, стоит только мне обмякнуть окончательно в его захвате, и забыться, чувствуя, как дрожат ноги — такой в даже в фильмах я не видела. Он целует несколько грубо и болезненно, будто оставляя клеймо. Резко отстраняется, не убирая ладони с моей шеи, и я стою перед ним, как была — обнажённая, растрепанная. Я облизываю припухшие губы, и смотрю с удивлением, как меняется выражение его лица.

Оно становится холодным и жестоким. Элиас криво усмехается, заметив мой вопросительный взгляд.

— Ну что, Настя, поболтаем о нас? — произносит он, и я сдвигаю брови, пытаясь понять, что не так в его тоне и в странной перемене настроения. Мы, черт побери, сейчас занимались любовью. После этого обычно не устраивают эмоциональные американские горки, а мило мурлычат, обнимая друг друга.

В душе скребет неприятное предчувствие.

— Что происходит? — интересуюсь я тихо.

— Ничего особого. Просто ты мне сейчас расскажешь одну занимательную историю, Никольская, — он неожиданно сжимает пальцы у меня на шее — не больно, но не сильно приятно, и я ошарашенно пытаюсь отдернуться. Эли наклоняется ко мне ближе и вкрадчиво интересуется: