Необитаемый город
Шрифт:
— А как ты объяснишь это? — Он протягивает руку и перемещает рычаг автомата на более низкую передачу; двигатель ревет, автомобиль резко дергается и замедляется.
Отбрасываю его руку, перевожу рычаг в прежнее положение и жму на газ, чтобы восстановить скорость. Мы приближаемся к городской окраине.
Ванек складывает руки на груди:
— Так чья это была рука, моя или твоя? Видишь, как обманчивы твои органы чувств?
— Доктор Литтл знал о вас. Он вас ненавидел.
— Он знал, что ты разговариваешь с воображаемым человеком по имени Амброуз Ванек. Я был именно
— Вы не один год прописывали мне клоназепам. У вас кабинет на Цицеро-авеню. Я разговаривал с вашим секретарем, она тоже игра воображения?
— Улучшенная путем хирургического вмешательства, но реальная во всех других отношениях. — Доктор Ванек сидит, удобно откинувшись на спинку сиденья, сохраняя на лице самодовольное выражение. — Ты забываешь о том, что воспринимаешь мир через шизофренический фильтр: все картинки, звуки, запахи — это смесь реальных возбудителей и твоих собственных умозрительных конструкций. Если кто-то общается с тобой и твой мозг говорит тебе, что это я, ты увидишь меня. Все очень просто.
— Это… — Смотрю на него, потом протягиваю руку к заднему сиденью, где лежит рюкзак.
Беру рюкзак, открываю его, достаю пузырек с таблетками. Смотрю на наклейку, поднеся пузырек к глазам, но в машине слишком темно. Включаю лампочку в салоне и теперь вижу, что там написано: «Доктор Литтл».
Перевожу взгляд с наклейки на Ванека. Во мне закипает бешенство.
— Этот пузырек — тоже игра воображения? — Кидаю его в лобовое стекло, он отскакивает и падает к ногам Ванека. — Как я вообще могу быть в чем-то уверенным?
— Думаешь, ты единственный, у кого проблемы? — спрашивает он. — Люси была права: мы в той же мере пленники твоей изуродованной реальности, что и ты сам. Ты страдаешь от галлюцинаций? А попробуй поживи в галлюцинациях другого человека и расскажи, как тебе это понравилось.
Несколько мгновений смотрю на него, потом перевожу взгляд на дорогу. Снова качаю головой:
— Я не обязан вас видеть. Не обязан слышать. Вас не существует.
Ванек снимает очки и протирает глаза:
— Майкл, не надо этого. У нас нет времени.
— Один, два, три, четыре, пять, шесть…
— Методы доктора Джонс? Даже не смешно…
— …семь, восемь, девять, десять, одиннадцать…
— Это что-то вроде экзорцизма? Думаешь, можно изгнать меня заклинаниями?
— …двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать…
В зеркале заднего вида появляется новый силуэт — контуры черного человека в шляпе с узкими полями. Это может означать только одно. На долю секунды закрываю глаза. Снова смотрю в зеркало — фигура по-прежнему там. Перевожу взгляд на дорогу. Город остается позади, автострада возвращается на уровень земли.
— На заднем сиденье человек, — тихо говорит Люси.
— Знаю.
— У него нет лица.
Делаю протяжный вдох и так же медленно выпускаю воздух.
— Знаю.
Глава 25
— Безликие — реальность, — сообщает Ванек.
Упорно игнорируя его, смотрю на дорогу.
— Не этот, конечно,
и не наркодилер, которого ты видел мельком и пристрелил. Они — игра твоего воображения, как и Люси.— Как вы, — зло парирует Люси.
Ванек усмехается:
— Ну, если тебе от этого легче.
Продолжаю игнорировать его, пытаюсь перечислить штаты в алфавитном порядке. Айдахо, Айова, Алабама, Аляска, Аризона, Арканзас… Вашингтон… Вермонт…
— Вайоминг забыл, — говорит Ванек. — Но как я уже сказал, это игра твоего воображения. Хотя безликие существуют на самом деле.
Пытаюсь прогнать все посторонние мысли, чтобы в голове воцарилась ясность.
— Майкл, они хотят тебе помочь. — Ванек смотрит на меня решительно и твердо. — Я уже говорил: ты один из них.
— Вы солгали.
— Ага, значит, теперь признаешь мое существование?
Молчу. Стараюсь ни о чем не думать. Это труднее, чем я ожидал. Нужно было брать уроки медитации или чего-то такого.
— На самом деле я не догадывался об этом, пока ты не убил Ника, — говорит Ванек. — В тот раз мы впервые увидели одного из них так близко — благодаря эффекту размытия. Понимаешь, никто другой, кроме тебя, не замечал ничего необычного на лице Ника — он был всего лишь одним из уборщиков. Но с тобой дела обстоят иначе.
— Это называется шизофрения. Именно вы поставили такой диагноз.
— Да, конечно, это объясняет остальные твои визуальные искажения, кроме этого. Ты находился под воздействием лекарства, и галлюцинации одна за другой оставляли тебя. Но все же ты увидел бесформенное пятно вместо лица Ника.
— В то же утро я видел и вас, — напоминаю я. — Лекарства явно не действовали.
— Я тебе уже сказал, что существую в реальности.
— Хватит, не могу больше это слышать, — вмешивается Люси, подаваясь вперед. — Майкл, ты не можешь просто выкинуть его из головы?
— Я пытаюсь!
— А вы пробовали не думать о чем-то? — спрашивает Ванек. — Это труднее, чем кажется. — Он смотрит на меня. — Нужно было брать уроки медитации или чего-то такого.
— Замолчите! Оба! — Смотрю в зеркало на темный силуэт. — А ты? Тебе что, вообще нечего сказать?
Фигура молчит, но поднимает один палец.
— Что-то одно? Не понимаю.
Фигура покачивает головой, поворачивает руку и показывает в сторону заднего стекла. Приглядываюсь: вдалеке мелькают синие и красные огни.
— Полиция. — Прибавляю скорость. — За нами?
Силуэт кивает.
— Они приближаются, — замечает Люси, глядя в заднее стекло. — Видимо, едут очень быстро.
— Значит, мы должны ехать еще быстрее. — Вдавливаю педаль газа. Уже слышен вой сирен. — Они могут нас обнаружить?
Силуэт качает головой.
— Но ведь им это все-таки удалось? — Ванек сжимает подлокотник, когда я закладываю вираж, обгоняя грузовик. — Ты уверен, что тут не стоит «жучок»?
— Да кто бы догадался поставить «жучок» в машину моего отца? — Я рычу от злости и впиваюсь пальцами в рулевое колесо. — Это отец навел их на нас. Наверняка знал, что получит машину назад, когда давал мне ее. Уверен, он сообщил об угоне и сказал полиции, где искать.