Необыкновенные приключения капитана Шпарина

– На придурка, которому все надо полапать, - отстраненно ответил майор, занятый своими мыслями.

Супонев обиделся, снял шлем и уселся на диванчик рядом со Шпариным.

– Пошутить нельзя?

– Я готов, - сообщил эскулап третьего ранга, показывая майору шприц наполненный мутной жидкостью.

– Итак, - Древака обратился к присутствующим.
–  Кого мы видим перед собой? Мы видим профессора Давкина. На самом деле это позор всего Медицинского Корпуса Департамента. Профессор запорол программу по созданию нового вида сыворотки доверенную вашей лаборатории, не думаю, что это просто халатность и, что особенно удручает, запятнал себя маниакальными издевательствами над «биобами» и подопытными животными.

– Это было всего два или три раза, - захныкал профессор, на глазах теряя благообразный облик.

– Во… сознался-таки, скотолог, - сказал Супонев, толкая локтем в бок Шпарина.
–  Даже не знает сколько раз их пользовал.

– Постоянно и множество раз. У меня все записано, - вступил в разговор Евпахов.
–  Мерзость, не передаваемая словами. Так вводить или нет?

– Вот отчего они передохли! От ужаса. Не, если с обезьянами, то не скотолог, - Супонев задумался.
–  Обезьяны ведь не скотина, а тогда кто?

– Тогда приматолог, - предложил Шпарин.
–  Как, кстати, поживает твой шнобелёк? Побаливает?

– А-а?
–  задергался капитан.
–  Ах ты, гад!

– Отставить! Не перебивать начальство!
–  прикрикнул на них майор и потыкал указательным пальцем в сторону кресла.
–  Мне кажется, что это не все преступления так называемого профессора Давкина. Мы узнаем кто он на самом деле.

– Это он подбросил секретную папку в сейф лейтенанта, - сказал Супонев.
–  Я уверен!

– Это ты!
–  сказал Шпарин.
–  Я видел.

Майор кивнул Евпахову.

– Приступай.

С профессора сорвали халат, разорвали рукав белоснежной рубашки, новый начальник лаборатории с нескрываемым удовольствием помассировал профессору руку, пощупал вену и медленно ввел препарат.

– Все вон!
–  приказал майор, когда допрос профессора Давкина пребывающего в бессознательном состоянии, закончился.
–  Всё, что видели - забыть. Унесите профессора. И ты, Евпахов, тоже иди.

– Позволю заметить: он ещё живой.

– Ты знаешь что делать - «Альфа 001», удавку на шею, что хочешь… Только не здесь. Подашь рапорт о гибели профессора при неосторожном обращении с новым препаратом.

Чёрные халаты утащили профессора. Древака устало потёр лоб.

– Евпахов, вернись. Надо закончить дело. Хочу сегодня всё расставить по местам.

– Шпарин!
–  сказал майор Супоневу.
–  Забыли про Михаила Ивановича.

Все трое посмотрели на диванчик. Михаил Иванович опять уснул, свернувшись калачиком, спал спокойно, как в своей постели, как-будто не было ни вчера, ни сегодня.

– Нервы, как канаты, - нехотя заметил Супонев.
–  Поразительно.

– Это может быть реакцией на перенесенные испытания. Также такое поведение встречается у людей, подготовленных и неординарных, с устойчивой психикой, - сказал Евпахов.

– Кстати, насчёт психики, Евпахов. У тебя есть специалисты по гипнозу?

– Так точно, господин майор! Есть пара-тройка спецов. Один спец очень хорош. Но неадекватен. Держим на всякий случай. Работает у Пригова в кабинете психоаналитики. Но вроде бы как уже поздно?

– Что-о?

–  Древака округлил глаза.
–  Немедленно разбудить и доставить. Самого лучшего. Исполнять!

– Минутку, господин майор!
–  Супонев обратился к Древаке.
–  Разрешите полюбопытствовать на записи нового начлаба. В порядке подтверждения голословных обвинений.

– Он же признался?
–  удивился Древака.
–  Нет, вы все здесь больные… Хорошо, любопытствуй, но без звука. Эскулап, выдай ему записи.

Евпахов сходил к сейфу в дальнем конце лаборатории, принес несколько маленьких квадратных кассет и убежал выполнять приказ. Когда эскулап вернулся, уже не один, Супонев сидел на стуле и пялился в экран монитора, просматривая записи нового начлаба, Древака перечитывал распечатку допроса профессора Давкина. Шпарин спал мертвецким сном.

– Какая сволочь, - бормотал Древака.
–  Покусится на святое! Готовил в составе группы покушение на живой символ государства, отца нашего Генерал-Губернатора. Столько лет водил всех за нос. Получается и здесь конфедераты протянули длинные лапы. Что он тут блеял?.. Серия смертей при невыясненных обстоятельствах среди пациентов Экспериментального Центра нейрохирургии и психологии, где профессор обретался в должности завотделением. Профессиональный убийца в медицинском халате. Везде поспел, маньяк… Гадил где мог!.. Матерый шпионище. Заканчивай, капитан, перевозбудишься! На кого же он всё-таки сейчас работал? Так и не выдал.

– На всех сразу, подряд, кто платил, - отрываясь от экрана, сказал со знающим видом капитан.
–  Взгляните, господин майор! Здесь нет мартышек, везде «чучело» и профессор. Он её снимал… У них отношения… Смотрите, вот «приматолог» дарит ей цветы, вот она в ночной рубашке, голая. Он с ней жил. Ни за что не догадаешься, что это «чучело». Нормальная такая бабенка… Как, кстати, «чучело» пробралось на территорию Базы, через вашу замечательную систему охраны? Его видели и в жилом квартале. С охранных пунктов и от поисковых групп ещё полгода назад начали поступать сообщения, что какая-то волосатая тварь в кожаных штанах шляется по Зоне. Никак не удавалось поймать.

– Выясним, - майор задумался.
–  Может мы зря так быстро прикончили профессора? Поторопились?

– Не зря, - заволновался Супонев.
–  Не зря! Использованный материал…

– Надо выписать из Департамента нового профессора. У нас профессоров много. Евпахов, ты что капитану подсунул? Капитан расстроился, ожидая эдакого животного натурализма, животной экспрессии, содомии.

– Сейчас, сейчас, наверно перепутал, - Евпахов бросился к сейфу, порылся и принёс новую кучу кассет.

Майор бросил взгляд на экран, бросил бумаги на стол и зевнул.

– Это и в твой огород камень, капитан. Каменюга!.. Кто мог подумать? Спасибо эскулапу третьего ранга за бдительность. Евпахов, убери эту мерзость. Полюбопытствовал, капитан?

Супонев пожал плечами.

– Медицина не моей части.

– Не увиливай. Главное - поймали мерзавца, не допустили покушения. По чьей протекции он у нас оказался? Вот где начало цепочки. Размотаем, выйдем на всю группу. Слушай, Супонев, он тебе никого не напоминает?

– А кого он мне должен напоминать?