Неосновной инстинкт

– Если бы он узнал, он бы поведал мне, - уверенно заявил его друг. Да так бы и было. Между ними не было секретов. Мужчины, вопреки их же собственному мнению, между собой не менее сплетники, чем женщины. Особенно когда они лучшие друзья.

– А с чего ей было болтать об этом? – пожал плечами Джин. – Она давно могла забыть о том случае.

– Нет, не могла, - покачал головой Шуга. – Она ещё долго пыталась наладить с нами контакты… вернее, не с нами, а с…

– Лео? – угадал Хоуп. – У них, значит, всё-таки что-то было?

– Было, - подтвердил Чимин, вспомнив о том, как передавал тому письмо от неё.

– У Лео был роман?! – едва ли не подпрыгнул Сольджун. – Да вы шутите? Серьёзно? Вот котяра, а прикидывался…

– Ну, мы не можем точно сказать, что там у них было, - сказал Шуга. – Насколько сильно и кто был влюблен, и был ли.

– Это не наше дело! – осадил всех Сандо, кому Рэй откровенно призналась когда-то в глаза, что любит Лео. – Какое теперь это имеет значение? Она девушка Дэхёна!

– Именно, - кивнул Гук. – Только становится неясным, случайно она ею стала, или намеренно искала вас.

– Она спасла нам жизни сегодня, - снизил значение упрека Чоноп. Ёндже вышел из-за белой двери, присоединившись к кучке парней, севших кругом в комнате.

– Пулю вытащили, там ерунда… но под действием наркоза всё равно ещё несколько часов поспит.

– Давайте решать, что с ней делать, - вздохнул Хоуп и, поняв, что его многозначительную фразу не все интерпретировали верно, принялся уточнять: - Она знает совершенно всё о нас теперь. Естественно, это не повод убивать, чего вы на меня так смотрите? Я о том, что ей не нужно было бы знать о сегодняшней ночи.

– Ага, только провал в памяти не сведёт концы с концами: рана, синяки и черт знает что ещё останется в ощущениях, - нахмурился Сольджун, хотя он был и не против применить свой дар.

– Нет, Сандо прав, - поставил точку Ёнгук. – Это не наше дело и если кто-то и должен решать, знать ей о нас или нет, то только Дэхён. Он доверился ей, он её выбрал, и мы не можем пойти против его воли.

– А если она всё-таки всё это делала только для того, чтобы найти Лео? – вымолвил тихо Чимин, прекрасно разглядев в ретроспективе все тонкости этих хитросплетений и поняв, что к чему велось в судьбе Рэй. – Если Дэхён – способ?

– Тогда придётся стереть из его памяти её, чтоб не разбивать ему сердце.

– Ви, ты как всегда с гениальными предложениями, - глухо похлопал в ладоши Джеро.

– Никто ничего не забудет! – поднялся Сандо, сунув сжимающиеся и разжимающиеся кулаки в карманы. – Оставьте в покое прошлое, настоящее и будущее тоже! Пусть всё будет так, как есть! Я не думаю, что Хо… то есть, Рэй, причинит нам вред. Если она не проболталась за восемь лет, то какого лешего начнет сдавать нас сейчас?

– Согласен, - в унисон поддакнули Шуга и Чимин.

– А про Лео ей что ответить? – откинулся на спинку Джей-Хоуп. – Она про него спросила.

– Вряд ли ей понравится правда, а врать вроде бы и не хорошо, - сел рядом с ним Ёндже.

– И откуда она знает, что с ним что-то случилось? – почесал затылок наследник миллионов.

– А что ты на меня смотришь? Я не публиковал диссертацию о том, как полгода пытался склеить его после Пакистана.

– Может, женская интуиция? – предположил Санха.

– Так, ладно, раз зашла речь о женской интуиции, - встал Гук. – То мне надо домой ехать, пока мне не сорвали телефон, и пока я сам не начал нервничать, что шляюсь где-то по ночам. Хим, ты чего про руку скажешь?

– Производственная травма при прокладывании сетки. Ночь, темно, скользко. Придавило. Не буду при Шилле снимать перевязь, пока не заживет, - подошёл он к родственнику, тоже собравшись отчаливать. – А ты для всех своих пластырей басни сочинил?

– У тебя вообще хоть одно место без шрамов ещё осталось? – улыбнулся Джей-Хоуп Гуку.

– Да, только я не буду вам его показывать. Не в бане, - расплылся адвокат и, накинув пиджак, побрёл прочь, но остановился. – Ах да… что будем делать с отвоёванным районом? Кажется, по-любому грядут новые разоблачения.

– Ой, давай подумаем об этом завтра? – устало отмахнулся Хоуп.

– Как скажешь, Скарлетт О’Хара*, - Химчан, Ёнгук и Санха следом за ними вышли.

– Вот ведь фартовые! Сделали дело – и к бабам…

– Хансоль, завидуй молча, - швырнул в него фантик от мятной конфеты Джеро.

– А ты прям не завидуешь? – поймал налету тот и перебросил в урну в углу.

– Но я-то молча, - подмигнул ему товарищ.

– Ребята, это Нью-Йорк! – парадным тоном объявил Джей-Хоуп. – Кто мешает найти заслуженную награду и нам? Я в стрип-бар. Кто со мной? – Хансоль подскочил моментально. Его примеру последовало ещё несколько человек, в том числе Сольджун. – Вот, другое дело! Чим, Шуга?..

– Да нет, я тут посижу, - отмахнулся Сахарный, зевнув на показ, для верности. Мин отвернулся к окну, сделав вид, что ответ соседа сошел для них двоих. Не ожидая больше, Хоуп пошагал к двери на выход, ведя за собой разгоряченных кровавой жатвой и взбудораженных смертельным риском приятелей, которым дико хотелось спустить пар после всего, что они совершили на окраине города.

Первое, что пришло в голову после пробуждения - что всё было сном и нахлынувшее прошлое, материализовавшееся и закружившееся вокруг неё, не более чем ночное видение. Испугавшись реалистичности этого миража, который не хотелось отпускать, Рэй дёрнулась и ощутила, что что-то тянет. Открыв глаза, в них ударил свет, обстановка чистой палаты и осознание перевязки на плече, которой, как родной, обрадовалась душа. Не приснилось! И тут же перед взором прояснились четыре силуэта, сидевшие на стульях вокруг: Шуга, Джин, Ви, Чимин. Ком в горле, и слезы навернулись на глаза. Дрожащая рука протянулась, чтобы удостовериться, что их можно потрогать. Сахарный перехватил её ладонь и подсел ближе, дружелюбно улыбнувшись.

– Ну, мать, рассказывай, как ты до этого докатилась? – не в силах подобрать слова, плюнув на рану, Рэй притянула его к себе и, уткнувшись в плечо, заплакала от счастья. Они были живы, они были целые, невредимые, рядом с ней. Она их видела и слышала. И они спасали мир от зла, как когда-то им и завещали мастера Хан и Ли. – Ну… ну… ладно тебе, - растерялся Шуга, погладив её по волосам. – Ты сейчас Ви доведёшь.

– А чего это меня? – возмутился тот сзади. – Я уже лет пять не рыдал.