Неожиданность
Шрифт:
Правда, в девяностых перестроечных годах, по телевизору очень любили трепать аналогичные темы. Вмешательство в людскую жизнь осуществляли и домовые, и домовята, и никем сроду не виданный до этого периода времени полтергейст, и чьи-то призраки, и прочая нечисть. Причем, ладно бы в отдельно друг от друга стоящих домах, так поперли и в панельные многоэтажки! Было бы понятно, обустройся они в каждой изолированной квартире, или хоть через одну, так были эти нелюди в крайнюю редкость. И в то что они реально существуют, верили немногие. И ни разу я не слышал от реальных людей, а не из телеящика, что у них в квартире обосновался домовой и
Наговорившись о домовых еще немного поболтали о том о сем, и Забава ровно засопела. Мне в голову все лезли мысли о предстоящем тяжелом походе. До чего же мы к нему не подготовлены, здесь, в 11 веке! А как бы все здорово получилось всего через какую-нибудь жалкую тысячу лет! Доблестные американцы уже летели бы в сверхпрочном межзвездном корабле раздалбливать инопланетный булыжник на глазах у неизменно пьяного русского в привычной для него шапке-ушанке на разваливающейся космической посудине.
Или заокеанский лысый красавчик остановил бы враждебную нечисть в виде шара где-нибудь на подлете усилием колоссальной воли, взбаламутив понемножку воды, земли, воздуха, а также огня, и получил бы за это фирменную красавицу.
Так ведь и Америку-то еще не открыли! Абсолютно не на кого в мире положиться! Неоткуда получить даже неотложно необходимую помощь в виде жвачки и куриных окорочков. Лови тут этих курей по окрестностям, да жуй древнерусскую мяту вперемешку с дубовой корой! Под эти мысли, а-ля девяностые годы, я и уснул.
Уже завертелся перед глазами обычный красочный сон, как вдруг будто толкнули — на меня кто-то глядел! Мои родители всегда знали, что разбудить меня очень просто. Не надо трогать за плечо, теребить, окликать по имени — можно просто тихонько войти и посмотреть на спящего. Так и будили до последнего времени, если я вдруг заночевал у них.
Немедленно открыл глаза. В темноте я всю жизнь вижу, как кошка, а полнолуние и отсутствие туч на небе сегодня, могущих закрыть свет, идущий от спутника Земли, сильно облегчали задачу сумеречному зрению. В воздухе, примерно на уровне метра от пола, неподвижно висел черный шар размером сантиметров эдак на двадцать в диаметре, с двумя блестящими широко расставленными небольшими глазками. Опа! Ты еще кто?
А правая рука уже метнулась ловить неизвестного наблюдателя. Конечно, разумный человек, сам бы, абсолютно не торопясь, понаблюдал за неизвестным явлением природы, поглядел бы глаза в глаза, поразмышлял, не опасно ли оно, попытался вступить в контакт.
А я? Хватай, пока не убежало! Психология, как у волкодава-подростка Марфы, один в один. Фу, старый дурень, фу!
Шар тоже сусолить не стал, мгновенно метнулся в щель между шкафом и стеной. Фьють, и нету! Быстр, однако, неизвестный наблюдатель…
Вскакивать, двигать шкаф, продолжать отлов ночного посетителя, было просто лень. Полежал, подумал, — а кто бы это мог быть?
Инопланетянин? Без летающей тарелки, это было просто смешно, — никак не тянул на зеленого человечка, рожей не вышел.
Домовой? Те хорошо описаны и даже нарисованы. Должен быть в наличии маленький бородатый старичок
в простонародной одежке. А у меня тут какой-то шар неведомый…Призрак бывшего хозяина дома? Тот должен быть полупрозрачным, завывающим. А главное, все, абсолютно все, чем-то должны быть похожи на человека. А этот? Нету таких в русской мифологии, ну просто нету! Разбудить что ли Забаву, посоветоваться? Жалко было из-за пустяков нарушать сон любимой. Опять же, пришибить со сна может… Да ну его!
Минут через десять понял, что повторных попыток контакта не предвидится, и благополучно уснул. Спокойной ночи, мой неведомый друг!
Утром умылся, поиграл в зарядку, постриг коротенько усики и бороденку. При наличии мыльного корня и очень острого ножа можно было бы и полностью побриться, но могло быть неверно истолковано. В эту пору считалось, что безбородыми ходят только язычники и всякие иноверцы, а самое неприятное — гомосеки. Никакой из этих вариантов меня не устраивал. Вера — только православная, половая ориентация — только гетеросексуальная! К людям других вер и ориентаций я относился спокойно — как хотите, так и живите, другим только не мешайте, но мое — есть мое, с этим нипочем не расстанусь!
Встала и Забава. Переделала все, что было нужно по женской части. Никаких зарядок она не признавала, ей это было ни к чему. Косметикой она, слава Богу, не пользовалась. Больше всего времени ушло на расчесывание густейших волос, заплетание их в две косы и укладка вокруг головы, как положено замужней женщине. Платком или повойником на голове, супруга дерзко пренебрегала в ясную, как сегодня, погоду.
Отправились завтракать. Вместе с Федором на кухне сидели Наина и Иван, ждали нас. Перешли в столовую. Решили после завтрака погулять с лошадьми и Марфой, пока нет дождя и на небе солнышко. Вкусно поели.
Потом я изложил вчерашнюю ночную историю с ловлей неведомого пришельца. Молодые по этому поводу ничего сказать не смогли, а вот повар задумался.
— Что-то такое, вроде, Олег видел. Он мне еще в корчме, несколько месяцев назад порывался рассказать, да сначала я был занят, а потом к нему клиенты повалили. А потом то то, то се, так и забылось. Сейчас я за ним на двор сбегаю, позову из конюшни.
Быстро вернулся, привел конюха. Рассказали ему, о чем ведем речь. Акимович таиться не стал.
— Зависла тоже как-то ночью у нас дома похожая штукенция. Я всегда сплю хорошо, крепко, а вот жене что-то сразу не уснулось, все возилась да вздыхала. А тут она это увидала! Завизжала, как резаный поросенок, да под подушкой стала прятаться. Я спросонок не пойму ничего, спрашиваю ее:
— Чего голосишь, дура?
— Там, там…, — и пальцем в темный угол тычет.
Зажег свечку, а там, на стуле, домовой сидит. Долго с нами не балакал, сказал только:
— В другом месте молоко берите, от этой коровенки оно плохое — и сами, и дети болеть будете.
На этом исчез.
Жена всю кринку молока тут же вылила, как же, защитник семьи велел! А на другой день походила, повыясняла, — верно, болеют с этого напитка люди, пить нельзя. Видать, вымя больное у коровы. Так и тебе, домовой что-то важное хотел сказать, передать самое нужное! А ты сразу бить, ловить. Послушать надо было. Может он бы и сказал…
— Привет от Сатаны! — прогрохотал страшный голос.
Женщины ахнули, мужчины дрогнули, Федор выпучил глаза. Кроме нас, в столовой никого не было. Тот же голос опять грозно рявкнул: