Неподобающая Мара Дайер

Я слегка наклонила голову, глядя на него.

— В самом деле? Ты говоришь так потому, что он почти меня обидел…

— Он и в самом деле тебя обидел, — ответил Ной со внезапной свирепостью. — То, что все могло быть хуже, не означает, что он не обидел тебя.

— Он не изнасиловал меня, Ной. Он ударил меня. Он поцеловал меня. Я убила его за это.

Глаза Ноя потемнели.

— Поделом.

Я покачала головой.

— Думаешь, это честно?

Ной ничего не ответил, глаза его были за тысячу миль отсюда.

— Что ж, то, что ты чувствуешь по отношению к нему, я чувствую по отношению к Ласситеру.

— Нет, — сказал Ной, свернув с шоссе на оживленную улицу. Я видела вдали здание суда. — Тут есть разница. С Джудом ты была одна, перепугана, и твой разум среагировал без твоего ведома. То была самозащита. С Ласситером же будет казнь.

Воздух поглотил его слова, когда он помолчал, чтобы мысль наверняка до меня дошла. Потом сказал:

— Есть другие способы разрешить проблему, Мара.

Он свернул на затененную парковку рядом со зданием суда и заглушил двигатель. Мы выскочили из машины, и пока взбегали по ступенькам здания суда, я мысленно поворачивала его слова и так и эдак.

«Есть другие способы разрешить проблему», — сказал Ной. Но я знала, что они не сработают.

58

К тому времени, как мы добрались до широких стеклянных дверей, я совсем запыхалась. Ной прошел через металлодетектор, а после я опустошила содержимое своих карманов в маленькое пластмассовое ведерко и протянула руки, чтобы охранник мог проверить и меня. Я слегка пританцовывала, озабоченная сверх всякой меры.

Наши шаги отдались эхом в громадном зале (мои — за Ноевыми), и я крутила головой туда-сюда, проверяя на ходу номера комнат. Ной остановился у 213-й.

Я вытерла рукавом пот с лица.

— Что теперь?

Ной шагнул в коридор и свернул в первую дверь налево. Я медлила, пока он разговаривал с молодым человеком за стойкой дежурного. Я не слышала, что говорит Ной, но рассматривала его лицо. Оно мне ни о чем не сказало. Закончив разговор, он вернулся ко мне и пошел туда, откуда мы явились. Он не сказал ни слова до тех пор, пока мы не очутились снаружи, на ступеньках здания суда.

— Что случилось? — спросила я.

— Присяжные удалились на два часа.

Ноги мои превратились в камень. Я не могла двигаться.

— Еще не поздно, — тихо сказал Ной. — Они могут вернуться с осуждающим заключением. Дьявол, в штате Флорида существует смертный приговор. Тебе может повезти.

Я ощетинилась, услышав тон Ноя.

— Он напал на моего брата, Ной. На мою семью.

Ной положил руки мне на плечи и заставил посмотреть на себя.

— Я смогу его защитить, — сказал Ной.

Я попыталась отвернуться.

— Посмотри на меня, Мара. Я найду способ.

Мне хотелось, чтобы это было так. Его уверенность была непоколебимой, это было искушением. Ной всегда был уверенным. Но иногда он ошибался. В данном случае я не могла себе позволить довериться ему.

— Ты не можешь защитить его, Ной. Это не то, что ты можешь исправить.

Ной открыл рот, чтобы заговорить, но я перебила:

— Я была так потеряна после смерти Рэчел. Я пыталась поступать правильно. С Мэйбл, с Моралес — я сделала все правильно, вызвала собачий контроль, рассказала директору. Но ничто не срабатывало, пока я не сделала все по-своему. — Что-то во мне воспламенилось от этих слов. — Потому что все случившееся… Дело с самого начала было во мне. В понимании того, кто я есть и что мне полагается делать. И вот то, что мне полагается сделать. Что я обязана сделать.

Ной посмотрел сверху вниз прямо мне в глаза.

— Нет, Мара. Я тоже хочу знать, почему это с нами происходит. Но это не поможет.

Я недоверчиво посмотрела на Ноя.

— Для тебя это неважно, неужели ты не понимаешь? Да, ты видишь раненых людей, и у тебя болит голова. Что случится, если ты никогда с этим не разберешься? Ничего, — сказала я, и голос мой надломился.

Глаза Ноя стали безжизненными.

— Тот факт, что мы сумели помочь Джозефу, — знаешь, в чем смысл?

Я промолчала.

— Это означает, что двое других людей, которых я видел, были настоящими. Это означает, что я не помог им и они умерли.

Я сглотнула и попыталась взять себя в руки.

— Это не то же самое.

— Да? Почему?

— Потому что теперь ты знаешь. Теперь у тебя есть шанс. А у меня — нет. Пока я не смогу направлять это в определенное русло — может, нарочно использовать, — дела будут идти хуже. Из-за меня вообще все делается хуже.

Слеза скатилась по моей пылающей щеке. Я закрыла глаза и почувствовала на ней пальцы Ноя.

— Из-за тебя мне делается лучше.

Его слова словно вспороли мне грудь. Я уставилась на идеальное лицо Ноя и попыталась увидеть то, что видел он. Я попыталась увидеть нас — не порознь, не самонадеянного, красивого, безрассудного, потерянного мальчика и сердитую, сломленную девочку, — но то, чем мы были, кем мы были, вместе. Я попыталась вспомнить, как держала его за руку за нашим кухонным столом и впервые с тех пор, как оставила Род-Айленд, почувствовала, что я была не одна. Что я была с кем-то связана.

Ной снова заговорил, резко оборвав мои мысли:

— После того как ты вспомнила, я видел, каково тебе. Но то твое состояние не будет идти ни в какое сравнение с осознанием того, что ты натворила подобное нарочно.

Ной закрыл глаза, а когда открыл, они смотрели затравленно.

— Ты единственная, кто знает, Мара. Я не хочу тебя потерять.

— Может, ты и не потеряешь, — ответила я, но я уже ушла. И, посмотрев на него, поняла, что он это знает.

Ной все равно потянулся ко мне, пальцы одной его руки легли мне на плечо, другой — бегло коснулись лица. Он бы поцеловал меня, прямо сейчас, после всего, что я наделала. Я была ядом, а Ной — лекарством, которое заставляло меня об этом забыть.

Поэтому, конечно, я не могла ему позволить так поступить.

Он увидел это в моих глазах, а может, услышал это в моем сердце, уронил руки и отодвинулся.

— Ты сказала, что всего лишь хочешь быть нормальной.

Я посмотрела на мраморные ступени под ногами.

— Я ошибалась, — сказала я, стараясь, чтобы голос мой не надломился. — Я должна быть кем-то большим. Ради Джозефа.

И ради Рэчел. И ради Ноя тоже, хотя этого я не сказала. Не могла сказать.

— Если ты это сделаешь, — медленно сказал он, — ты станешь кем-то другим.