Непокорные

Я прошлась по всему магазину, проверила наличие продуктов и сверилась со складом, чтобы понять, сколько и чего нужно будет еще заказать.

У нас в округе это был единственный нормальный магазин, где и цены оставались адекватные и выбора больше, чем в других, поэтому я частенько делала доставки.

– Не хочешь взять у него парочку занятий верховой езды?

– Это намек или ты серьезно? – я еле сдержала смех. Подруга вернулась к планшету, что-то аккуратно вырисовывая стилусом. Издалека было не сильно видно, но мне казалось, что это набросок парня.

– А тут уже зависит от твоей фантазии, цветочек, – Анька подмигнула мне, оторвавшись на секунду от занятия.

– Так, хватит о нем. Мне нужно работать!

Я до самого закрытия провозилась за разбором просрочки и новых коробок. Когда приходили покупатели, Смолец кричала мне из-за прилавка или же обслуживала сама, помогая мне немного разгрузиться из-за этого беспорядка.

Меня не было в магазине пару дней. Если бы я не разобралась с делами сейчас, боюсь, вообще бы потом завязла в этом по горло. А получить нагоняй от родителей Ани мне не очень-то и хотелось, пусть они и относились ко мне с доверием и теплотой.

– Хочешь знать, где остановился Филатов?

Подруга выключала везде свет, проверила не оставили ли мы что-то открытым и заперла на ключ служебный выход.

Я подхватила сумку, перекидывая ее через плечо и помотала головой. После тяжелого дня мне вообще ничего не хотелось. И абсолютно плевать на Гордея. Он вообще приехал, чтобы надрать зад Юлиану, так что пусть разбираются уже между собой. Буду вести себя в конюшне как мышка – лишний раз не попадаться на глаза, особенно Третьякову.

Он будто зуб на меня точит после возвращения. И это меня немного нервирует.

– Ну как хочешь. Потом утром встанешь, не кричи на весь двор, – Анины пухлые губы расползлись в улыбке, и она на прощание обняла меня.

– Ты о чем?

– Завтра узнаешь. Если, конечно, пойдешь на тренировку с утра.

– Конечно пойду. Мне столько всего нужно подтянуть, что боюсь, этот месяц меня выведет из строя быстрее, чем я попаду на соревнования, – вздохнув, я опустила устало голову на плечо подруги. Они хихикнула.

– Ты справишься! Ноги не болели после сегодняшнего?

– Пока нет. Все в норме. – А сама решила проверить, покрутив ступнями в разные стороны и пощупав колени. Вроде как не испытывала дискомфорта или боли.

– Не молчи, если вдруг что, поняла? – Аня пригрозила пальцем, но лицо ее было радостным. Я знала, что она тоже волнуется, как и папа, но верит в меня и в мои способности. Мне не хотелось подвести их обоих.

– Кстати, мы решили вопрос с отцом по поводу участия. – Мы шагали в одну сторону, хотя Смолец, вообще, нужно было свернуть еще на прошлом повороте.

– Как ты его уговорила?

– Пришлось рассказать, как все было на самом деле.

– Думаю, отреагировал он уж точно бурно и теперь хочет отвинтить голову Сашке.

Я лишь кивнула в ответ.

– Хорошо, что его нет в городе. А Юлиану он ничего не сделает, тот ни в чем не виноват, кроме того, что перестал с тобой общаться, – фыркнула подруга, нахмурившись.

Аня, когда ходила на мои тренировки, видела все и всех. Она же художник, умеет разглядеть то, чего не видят другие. Истинную сущность. Что испытывает человек на самом деле. Она мне пару раз говорила, что Третьяков ходит весь загруженный, в своих мыслях и вечно грустный.

– Ну как сказать… Юлиан подлил масла в огонь – как раз после братца.

До дома оставалось совсем немного. Крыша виднелась вдалеке, а возле соседнего дома стояла какая-то крутая тачка и собралась огромная толпа людей. Что-то произошло? Или же у нас соседи новые заехали?

– Мне вообще кажется, что Юлиан в тебя втрескался еще давно. Да и вообще ревновал к брату.

– Что ты такое говоришь? Третьяков никогда не давал повода об этом задуматься даже, – я посмотрела на Аньку. Она не стала углубляться в тему и просто пожала плечами.

По мере нашего приближения к дому, я увидела еще больше людей и кучу камер, услышала громкие возгласы. Вновь перевела взгляд на подругу, только уже с претензией.

– Я тебя предупреждала. Ты сама не хотела узнать, где он остановился, – Смолец стало весело от накалившейся ситуации. Не хватало мне звезды под боком.

– Это издевательство! У нас что, резко все гостиницы заняли?

– Возможно. А может, он просто решил быть поближе к конюшне. Как и ты, – Аня вытянулась и встала на носочки, пытаясь разглядеть лицо Гордея. Он стоял в толпе репортеров и облепивших его безумных девочек-фанаток.

Какой ужас! Я ведь тоже раньше такой была!

Скрываю лицо ладонью и медленно подхожу к забору, открывая калитку, чтобы не привлекать к себе внимание.

– Ты со мной или домой?

– Домой поеду. Меня папа заберет сейчас, – подруга уткнулась в телефон, придерживая в руках чехол с планшетом.

– Я домой, а то не хочу, чтобы заметили. Надеюсь, среди них нет тех, кто знает меня.

– Это Агата Егорова! – выкрикнул кто-то из журналистов, указывая пальцем на меня. Гребаные рыжие волосы, по которым меня вечно узнают. Надеялась, что и дом мой забыли наконец за целый год.

– Шухер! Дуй домой! Я прикрою. – Анька втолкнула меня во двор, закрывая спиной калитку. Я быстро рванула в дом, защелкивая несколько замков.

Пару минут пыталась отдышаться, пока ко мне не подбежал ошарашенный папа с молотком.

– Господи, напугала! Ты чего так влетаешь?

– Там эти… журналисты. Угораздило же звезду скачек стать нашим соседом, – раздраженно мотнула головой, скидывая с себя сумку и босоножки. – Бесит, бесит, бесит!

– Агата, успокойся. – Папа пошел следом за мной, чтобы хоть немного умерить мой разгоревшийся пыл. Журналистов я и так всегда избегала, когда они замечали наши разногласия с Юлианом на ипподроме. Вроде как интересовались моей личностью, а потом стали доставать по поводу личной жизни и неприязни к Третьякову.

После травмы долго не отпускали ситуацию и завалили моего тренера, а главное – отца, своими глупыми вопросами. Хорошо, что тогда никто не знал всех подробностей, так что и рассказывать было нечего.

– Дорогая, ты понимала, что ажиотаж поднимется после твоего возвращения.

– Я знаю! Но они должны были узнать обо мне исключительно после оглашения списков участников, а не когда Филатов вдруг решил снять дом возле нашего. До соревнований еще целый месяц, времени мало, а нужно столько всего сделать. Они теперь не дадут мне спокойно тренироваться. – Я опустилась на пол, чувствуя, как подкашиваются ноги из-за злости.