Непокорные

Бывший Темный Маг замолчал и посмотрел на мальчика, который внимательно слушал каждое его слово.

– Твои родители, Генри, - мужчина на пару секунд задумался, - я никогда не видел такой борьбы за любовь, никто из известных мне людей не был готов на такие жертвы, какие твои мама и папа приносили ради спасения друг друга и тебя. Королеву и разбойника по праву можно назвать Непокорными.

Эмма задумчиво нахмурилась, ведь и ее родители прошли не одно испытание, прежде чем нашли друг друга, да и сам мистер Голд совершал несвойственные Темному Магу поступки ради Белль.

– А как же мои родители или вы с Белль? – наконец спросила дочь Белоснежки и Дэвида.

Румпель посмотрел на девочку и мягко улыбнулся:

– Поверьте мне, юная леди, ваши родители, я и Белль получили гораздо меньше ударов судьбы, чем Робин и Реджина. Порой это были смертельные удары, но они раз за разом спасали друг друга от, казалось бы, неминуемой гибели, вплоть до последнего дня в Зачарованном лесу.

– А что случилось в тот последний день? – спросил Генри, - что они сделали перед заклятьем? Как оно было активировано? Какая сила была использована, чтобы все мы попали в Сторибрук? Мне никто не рассказывает об этом, родители Эммы говорят, что мне еще рано об этом знать.

– И я согласен с ними, - ответил мистер Голд, - ты еще слишком юн для этого. Генри, ты ведь знаешь, что знания, тем более знания о нашей сказочной жизни – это большая ответственность, так что, как только ты станешь взрослее, тебе обязательно будет поведана вся история жизни твоих родителей.

Мальчишка расстроено вздохнул, так как ему в очередной раз не удалось узнать о том, как было наложено заклятье. Белль хотела утешить Генри, сказать ему пару ободряющих слов, но звонок на входной двери не дал ей этого сделать. В лавку стремительным шагом вошла Мэри-Маргарет, она подошла к стойке и смерила детей строгим взглядом, а после повернулась к Голду и Белль:

– Спасибо, что присмотрели за ними.

– Это не составило нам труда, - ответила Белль, а Румпель кивнул в знак согласия с женой.

Мэри-Маргарет снова посмотрела на свою дочь и сына Королевы и разбойника:

– Дома нас ждет очень серьезный разговор.

Голос женщины был тверд и убедителен, Эмма даже немного поежилась, зная, что ее мама прочитает ей долгую и достаточно нудную лекцию о том, что нельзя совершать нехорошие поступки, нужно творить только добро. Девчонка даже устало вздохнула, понимая, что за этой лекцией последует неодобрительный отцовский взгляд, а также наказание. В этот момент Эмма позавидовала Генри, так как, ей думалось, что его ждет куда более мягкий разговор.

– Бегом в машину, - скомандовала Мэри-Маргарет.

Дети попрощались с мистером и миссис Голд и направились к двери.

– Еще раз спасибо, - сказала Снежка, - увидимся вечером «У бабушки».

– До вечера, - улыбнулась Белль.

Эмма и Генри остановились посреди лавки, дожидаясь Мэри-Маргарет и надеясь, что она уже не сильно злится.

– В машину, - в ее голосе снова появилась строгость.

Мальчик и девочка обменялись безнадежными взглядами:

– Идём, Свон, - произнес Генри и, похлопав Эмму по плечу, направился к выходу.

– Почему Свон? – вопрос мистера Голда заставил всех остановиться и посмотреть на него.

Генри вопросительно уставился на бывшего Темного Мага.

– Свон, - повторил мужчина, - откуда взялось такое прозвище?

– Он называет меня Свон, потому что, когда мы гуляем в доках лебеди не боятся есть у меня из рук, - ответила за мальчика Эмма.

– Чем не принцесса-лебедь?
– усмехнулся Генри и направился к выходу.

Когда Мэри-Маргарет и дети покинули ломбард, Белль повернулась к мужу, задумчиво изучая его лицо:

– Эмма Свон, - медленно произнесла она.

– Эмма Свон, - повторил Голд.

– Прямо, как в твоих видениях, не так ли?

– Именно, Белль, - поддержал Румпель, - Эмма Свон вернет мне моего сына, моего Бейлфайра. Вот только когда?

– Думаю, всему свое время, - мягко улыбнулась Красавица, - а сейчас поехали домой, Хейли пора кушать и спать.

Белль улыбнулась дочурке, что мирно наблюдала за происходящим в лавке, положив свою кучерявую головку маме на плечо, Голд тоже улыбнулся и поцеловал Хейли в макушку.

***

Генри и Эмма молча сидели на заднем сиденье машины, они наблюдали за тем, как Мэри-Маргарет, что-то говорила своему мужу, который оценивающе смотрел на разбитый детьми велосипед.

– Мда, восстановлению не подлежит, - произнес Дэвид, погрузив то, что осталось от двухколесного средства передвижение, в багажник автомобиля.

– О каком восстановлении идет речь? – удивились Мэри-Маргарет, - больше никаких велосипедов.

Мужчина и женщина сели в машину, Дэвид заметил расстроенные взгляды своей дочери и Генри.

– Мэри-Маргарет сказала не серьезно, - мужчина попытался подбодрить детей.

– Очень даже серьезно, - парировала женщина, однако ей не удалось сдержать мягкую улыбку.

– Но в ближайший месяц можете забыть о велосипедах, - добавил отец Эммы, стараясь напустить на себя как можно более строгий вид, но это у него всегда плохо выходило.

Машина тронулась с места, какое-то время, и дети, и взрослые ехали молча, однако Белоснежка решила нарушить тишину:

– Как можно было додуматься до такого? – выпалила она, оборачиваясь к детям, Эмма, разве мы с отцом тебя такому учили?

Девочка виновато опустила голову.

– А, ты, Генри, только подумай, как огорчены твои родители, - женщина посмотрела на сына Королевы и разбойника.

– Мне очень стыдно, - тихо произнес мальчик.

– И мне, - также тихо добавила Эмма.

Мэри-Маргарет посмотрела на своего мужа, который не очень-то умел отчитывать детей за их проделки, у него всегда получалась больше поддерживающая речь, нежели поучительная лекция. И сейчас Дэвид снова не смог даже повысить голос на дочь и Генри.

– Мы понимаем, что вам двоим стыдно, - начал он мягким голосом, - но, Эмма, Генри, ваши проделки просто-напросто бывают очень небезопасны.

– Хорошо, что сегодня с вами не было Лили, иначе все приобрело более катастрофические последствия, - добавила Мэри-Маргарет.

– Разбойники, - тихо произнес Дэвид и сосредоточился на дороге.

В машине снова образовалась тишина, и никто ее не нарушал, пока машина не остановилась у дома семьи Нолан. Мэри-Маргарет с детьми направились на кухню, а Дэвид понес велосипед в гараж.