Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

И так как Мариша молчала, Инна осторожно добавила:

— Я просто предположила. А что? Такого не может быть? Ты не согласна?

— Согласна, — пробурчала Мариша, возвращаясь к оставленному пакету с молоком.

Но не судьба ей была попить сегодня с утра растворимого кофейку с молочком. Внезапно раздались оглушительные рукоплескания. Будучи в этот момент в задумчивости, Мариша от неожиданности вздрогнула и вторично выпустила молоко из рук. И пакет снова шлепнулся на то же самое место.

Инна испуганно оглядывалась по сторонам. Создавалось впечатление, что в Маришиной квартире находится целый

концертный зал восхищенных зрителей. Даже нет. Такие дружные аплодисменты Инне довелось слышать лишь в телевизионной трансляции на каком-то съезде Коммунистической партии Советского Союза.

— Что это? — не выдержала она в конце концов.

Мариша, которая уже вернула молоко на место, пожала плечами и ответила:

— Телефон звонит.

Инна подивилась, как это Мариша сквозь шум аплодисментов умудряется расслышать звонок. Что же, если зрение ее сегодня и подвело, то слух оказался на высоте.

— Нет, кто это так громко хлопает? — спросила она.

— Говорю же тебе! Телефон!

— Ты поставила этот шум вместо звонка? — догадалась Инна.

Вместо ответа Мариша кивнула головой.

— Правда, круто? Хочешь или не хочешь, спишь или умираешь, а до телефона доползешь.

— Ты трубку возьмешь? — прокричала Инна. — Сил нет больше это слушать!

Мариша послушно отправилась в прихожую. Аплодисменты стихли. А сама Мариша вскоре вернулась обратно в кухню. При этом она жестом показала Инне, что все равно не отказалась бы от мысли все-таки попить сегодня кофе. Сама она продолжала говорить по трубке, наблюдая за действиями Инны.

— Что?! — внезапно завопила она.

Злосчастный пакет с молоком снова полетел на пол, на этот раз из рук Инны. Кинувшись, чтобы подхватить его на лету, Инна умудрилась грохнуться сама. И теперь лежала на полу, в позе зародыша с пакетом молока в вытянутой руке, а ее подруга, развернувшись в другую сторону, продолжала вопить в трубку. При этом она делала вид, что совершенно не заметила грохота от растянувшейся на полу Инны. Впрочем, может быть, и в самом деле не слышала.

— Ты уверен?! — кричала Мариша. — Да нет! Этого просто не может быть! А я тебе говорю, что не может быть! Проверь лучше! А что еще тебе удалось узнать о ней? Да! Да! Нет, очень интересно. Почему не записываю? Конечно, записываю.

Инна поняла, что подруга ей на помощь приходить не собирается. Слишком увлечена разговором. И кряхтя, начала поднимать себя с пола по частям. Сначала подняла руку с несчастным пакетом, в котором молока оставалось уже лишь на самом донышке. А потом постепенно собрала и всю себя.

Уцепившись за стол, Инна, стеная и охая, принялась изучать повреждения, полученные ею при падении. Господи, как она умудрилась так приложиться? На бедре назревал синяк, на колене красовалась ссадина, а левый локоть, на который пришелся основной удар, мучительно ныл. А все Мариша. Черт бы побрал ее дизайнерские штучки! Кто выкладывает пол в кухне гранитом? Надо же думать, что будет, если на него упадешь!

— Где наш кофе? — положив трубку, осведомилась Мариша.

Из этого Инна сделала вывод, что подруга просто не заметила того, что с ней случилось.

— Ох, Мариша! А я ведь так упала! — простонала она в ответ. — Так упала!

— Да что упала! — воскликнула Мариша. — Куда ты там упала? Вот я тебе

скажу кое-что, так ты в самом деле упадешь!

— Что?

— Не было у Этны никаких братьев-сестер!

— Нет? Почему?

— Потому что она сирота. Круглая. Так что ты ошиблась, нет ее на нашей фотографии. Не она там вовсе.

— У Этны не было родственников!?

— Никого у нее не было. Родителей у нее не было! И домика в деревне не было! И лохматого пса на цепи во дворе тоже не было!

— Как же? Но на фотографии девочка и…

— И что? Просто девочка. Не имеющая никакого отношения к Этне!

— А мальчик?

— Не знаю, как там насчет мальчика, — пробурчала Мариша. — Но Артем вчера весь день рылся по разным архивам. И выяснил, что Этна — круглая сирота. Вот так! Подкидыш! Даже бабушек, дедушек или троюродных тетушек у бедной малютки никогда не было! Она воспитывалась в детском доме где-то под Пушкином.

Инна задумалась.

— Но ее могли удочерить.

— Нет, — помотала головой Мариша. — Тогда об этом было бы известно. И Артем бы так и сказал.

— Значит, Этна детдомовская?

— Да. Вот ведь облом! Только появилась ниточка с этими фотографиями, как сразу же оборвалась.

— Мариша, а к каким же родственникам тогда ездила Этна?

— Что?

— Помнишь, ее заместитель нам рассказал, что несколько раз в год Этна исчезает, взяв несколько дней за свой счет, чтобы ухаживать за больными престарелыми родичами.

Мариша раздраженно буркнула:

— Врала. Говорю же тебе, она детдомовская.

— Но знаешь, а я вот тут подумала, все не так уж и плохо. А вдруг Этна сейчас там и прячется?

— Где? У несуществующих родственников?

— Нет, в своем детском доме.

— Ты что? Она же давно выросла!

— Ну и что? Ее там все равно помнят. Да ты сама посуди! Куда ей, бедной сироте, еще деваться? Домой она не может, на квартиру, которую снимала, тоже почему-то не вернулась. В гостиницах, если она боится, что ее будут искать, опасно. Вот и остается последнее убежище! Место, где она выросла.

В предложении подруги было зерно здравого смысла. Мариша была готова признать, что Инна с планами на сегодняшний день угадала.

— Хорошо! — кивнула она. — Попьем кофе и вперед!

— А еще мне бы хорошо какую-нибудь мазь от синяков, — простонала Инна, демонстрируя свои травмы.

Ахнув, Мариша принялась хлопотать над пострадавшей подругой. Порывшись в холодильнике, она обнаружила сразу три подходящих тюбика.

— Вот это косметический гель с бодягой, чтобы синяки рассосались. Вот этот крем с дополнительным тонирующим эффектом, а этот, не знаю, что там такое, но он просто приятно пахнет. Кажется, эту болтушку я по рецепту мамы приготовила. И она тоже от синяков.

И пока подруга умащивала себя кремами, Мариша вскипятила воду, насыпала кофе с сахаром в чашки и честно разделила поровну оставшиеся капли молока.

— А больше у тебя пожевать ничего нет?

— По утрам наедаться вредно. Впрочем, днем и вечером тоже.

Инна грустно пила напиток, который даже отдаленно не напоминал настоящий кофе, но тем не менее все равно был очень вкусен.

— Не знаю, а я бы пожевала чего-нибудь, — повторила она. — У меня всегда на почве стресса наблюдается жуткий аппетит.

Поделиться с друзьями: