Неполная дура

— Кажется, тоже с бодягой.

— И сколько ты ее туда набухала?

— Я думала, что чем больше, тем лучше, — честно призналась Мариша.

Инна разобиделась.

— Вместо того чтобы меня как подопытного кролика использовать, могла бы сначала на себе экспериментировать.

— Никак не думала, что тебя так разнесет! — оправдывалась Мариша.

Инна опустила брючину и оскорбленно заковыляла к машине. К обожженным местам было невозможно прикоснуться.

— Зато синяков не будет! — тщетно пыталась утешить ее Мариша.

— Не понимаю, чем ожоги лучше!

Доковыляв до машины, Инна рухнула на пассажирское сиденье. И велела подруге:

— Садись за руль! Права, надеюсь, у тебя с собой?

— Ага!

— Вот и садись. Если гаишник остановит, скажешь, что везешь жертву собственного врачевания в ближайшую больницу.

— Откуда тут взяться гаишникам! — легкомысленно отмахнулась Мариша.

Но оказалось, что зря она так была настроена. Не успел «Мерседес» подруг проехать и пяти километров в обратную сторону, как им навстречу попалась машина с мигалками. И это в абсолютно чистом поле! Когда вокруг на много километров вообще ни единой живой души.

Разумеется, патрульные из машины пожелали узнать, куда направляются симпатичные и явно не местные девушки. Бело-голубой «Форд» мигнул фарами, приказывая остановиться. Мог бы и не мигать. Разъехаться на узкой проселочной дороге все равно бы не получилось. Один из патрульных вышел из машины и направился к девушкам.

— Куда путь держите? — шутливо поинтересовался он у них.

Мариша покосилась на Инну, которая даже головы не повернула. Ей казалось, что стоит шевельнуться, как обожженная кожа просто потрескается.

— Вот, подругу везу в больницу! — произнесла Мариша.

— А что с ней такое? Вроде бы не рожает!

Похоже, парню другой повод, чтобы женщина отправилась в больницу, просто в голову не приходил.

— Слушайте, какое вам дело? — разозлилась Мариша. — Уступите дорогу, видите, ей совсем плохо.

— Про кладбище спроси! — все так же, глядя прямо перед собой, внезапно прошипела Инна. — Спроси, а то потом поздно будет!

Она-то всего лишь имела в виду, что потом им с Маришей может и не встретится кто-то более подходящий, у кого можно будет узнать дорогу до местного кладбища. Но парень воспринял ее слова буквально. И страшно перепугался.

— Да что вы! — засуетился он. — Вы еще молодая совсем! Зачем же сразу на кладбище!?

— Сначала в больницу, а потом на кладбище, — упорствовала Инна. — Нам так надо!

— Ну, если надо, — окончательно растерялся парень. — Так мы и проводить можем. Только скажите, чего с вами такое-то приключилось, что вы помирать вздумали?

Видя, что придурок не угомонится, Инна задрала рукав своей блузки по локоть.

— Ой, мама! — завопил парень. — Это у вас чего, гангрена?

— Сам ты гангрена! Обыкновенный ожог!

— Страшный уж очень! Наверное, болит?

— Нет, только щекочет! — рявкнула в ответ Инна. — Вы нам дорогу покажете или нет?

Парень о чем-то размышлял. И наконец принял решение.

— Я вас сам провожу, — сказал он. — Тут напрямик не больше километра будет. А насчет кладбища я вам так скажу, рано вы туда собрались. Руку вам, может быть, уже и не спасут, но жить, это я вам гарантирую, будете!

Инна в ответ схватилась за голову. Рука тут же отозвалась резкой болью. И Инна невольно застонала так горестно, что парень моментально испарился.

— Ты видела такого идиота? Он что, серьезно решил, что у меня может начаться гангрена?

Мариша покосилась на Инкину руку, пятно на которой все багровело и пухло, и не решилась ничего сказать. Молчание подруги Инна восприняла правильно.

— Все ясно! — воскликнула она. — Я обречена! Я погибну!

— Нет, этот же парень сказал, что нет.

— Или останусь инвалидом! А все благодаря тебе! И это он еще моего колена не видел. И попу тоже! С ними-то как быть? Тоже отрезать?

И, представив себя без руки, без ноги и с отвалившейся попой, Инка зарыдала уже в голос.

— И мужа мне тогда точно нового не найти! А старый меня бросил! О-о-о!

К этому выводу она только и успела придти, когда обе машины въехали на пригорок, с которого открывался вид на симпатичный хуторок из трех домиков.

— Куда он нас завез?

Шмыгнув носом, Инна отвлеклась от мрачных мыслей и принялась обозревать окрестности. Кладбищем, больницей и даже просто аптечным киоском тут и не пахло.

— Ай-ай! — рыдала Инна, окончательно ударившись в панику. — Где мы вообще?

Тем временем Мариша, которой ничего другого не оставалось, съехала с горки. И оказалась рядом с патрульной машиной. Из нее выскочил уже знакомый им парень и огромными скачками понесся к крайнему домику с красной черепичной крышей, добротными и в то же время ажурными решетками на окнах и чудным палисадником с пышными астрами и кудрявыми георгинами перед крылечком.

— Домна Михайловна! — истошно вопил он. — Ты дома? Тут девушка! Помирает! Помоги! Домна Михайловна!

Дверь дома распахнулась, и оттуда появилась худенькая старушка в беленьком платочке, повязанном низко на лоб, как носят жительницы Кавказа, в рабочем комбинезоне, измазанном какими-то масляными пятнами и краской.

— Ну? — неожиданно густым басом произнесла старушка. — Чего вопишь, как оглашенный? Кто у тебя помирает?

— Вон там! Девушка! Пятна по всему телу! Гангрена, не иначе!

— Сам ты гангрена, Митя! А коли девке так плохо, так тащи ее ко мне в дом.

— Так это я мигом! Я просто узнать, дома ли ты!

Старушка ничего не ответила. Она лишь постучала себя по лбу и скрылась в дверях. Парень мигом вернулся к «Мерседесу» подруг и начал дергать дверь с Инниной стороны.

— Куда? Не хочу! Нам на кладбище! — вопила Инна, понимая, что этот дурак машину ей разломает, но до нее все равно доберется.

Как говорится, а я тебе все-таки доставлю райское наслаждение!

— Уймитесь, девушка! — причитал парень. — Понимаю, вам сейчас плохо. Но не надо отчаиваться! Домна Михайловна и не таких доходяг на ноги ставила. У нее все в округе лечатся. И профессора, и сами доктора, и вообще все.

Услышав, что тщедушная старушка из нарядного домика на самом деле местный признанный эскулап, Мариша пихнула Инну. И случайно угодила в обожженное бедро.

— Ой! Ой! — окончательно скрючило Инну. — Умираю!