Непредсказуемый граф

– Труда мне это не составило, – развязно протянул Миллс.

– Так что ты о ней узнал? – Линдси сделал вид, что не понял подтекст.

– Леди Кэролайн Николсон, единственная дочь лорда Дерби и его жены, недавно вернулась из Италии, где провела несколько лет. До отъезда они жили в Линкольншире, но после продажи имения переехали на постоянное проживание в Лондон. Прозвучало и то, что перемена места жительства обусловлена желанием леди Кэролайн обзавестись супругом, хотя ходят слуги, что отъезд семейства из Италии был вызван угрозой неминуемого скандала.

– Великолепно, Миллс. Тебе бы работать в разведке. Страна сочла бы тебя своим героем.

«Она прекрасна», – подумал Линдси.

– Мне и здесь хорошо, с тобой на балу. У нашего короля и так хватает сомнительных связей. И я дорожу нашей дружбой.

– Вот тебе дружеский совет: быть слишком хорошо информированным так же опасно, как и быть недостаточно хорошо информированным. Впрочем, ты и так об этом знаешь, – рассеянно проговорил Линдси, не отрывая глаз от леди Николсон. Почему она ни разу не взглянула в его сторону?

– Вижу, мыслями ты сейчас не со мной, – хмыкнул Миллс.

– Дай знать, если твой подельник сообщит тебе что-то ценное, – попросил друга Линдси, и тот, насмешливо кивнув, отошел прочь.

Леди Николсон упорно его игнорировала. Она смеялась над чем-то сказанным одной из дам постарше, стоявших рядом с ней.

«Когда же она наконец почувствует мой взгляд?» – думал Линдси. Смотреть на нее было приятно – она воплощала собой его представление об идеале женской красоты. Голубой цвет очень шел ей, струящийся шелк подчеркивал непринужденную грацию, которой были лишены все прочие женщины в ее окружении. Волосы цвета черного кофе, который он так любил пить по утрам, были уложены мягкими завитками. Один или два, словно выбившись из прически, касались затылка, привлекая взгляд к женственному изгибу стройной шеи, пленительному вырезу платья, приоткрывающему лопатки. Она повернула голову, и голубоватым светом блеснули драгоценные камни ее сережек. От былой неловкости не осталось следа – она вела себя совершенно естественно, словно блистать в свете было ей знакомо и привычно.

Наконец с улыбкой на губах она обвела взглядом зал. Взгляды их встретились, и улыбка разом сошла с ее губ.

Глава 3

Он упорно продолжал смотреть на нее. Кэролайн с трудом удерживала нить разговора. Зачем он так на нее смотрит? Разве ему мало того унижения, что он заставил ее испытать? Граф Линдси не давал забыть о себе. Он касался ее взглядом, словно рукой, взгляд его дразнил, согревал, обжигал, даром что они находились в противоположных концах зала. И это ее раздражало.

Кэролайн явилась на бал к Альбертсонам вооруженная знаниями, полученными от всеведущих кузин, которые щедро делились с ней бесценной информацией за едва ли не ежедневными чаепитиями. Она пришла на этот бал с совершенно конкретной целью – определиться с выбором перспективных кандидатов в мужья. И в ее задачи никак не входило привлечение внимания самого отъявленного негодяя лондонского света. Кэролайн понимала, что найти джентльмена, который согласился бы взять в жены женщину с ее недостатком, а лучше сказать, дефектом, – дело трудное, но до этого еще далеко.

Кэролайн стрельнула в графа глазами из-под полуопущенных ресниц, одновременно отвечая на очередной вопрос матери, машинально произнося какие-то слова и не слишком заботясь о том, чтобы они были к месту. Сейчас, в ярком свете множества свечей, он предстал перед ней во всем своем великолепии – рост выше среднего, гордая осанка, иссиня-черные волосы, несколько длиннее, чем того требовала мода, в идеальном порядке и, главное, глаза – завораживающие, темные, в обрамлении густых, чуть загнутых кверху ресниц. Кэролайн поспешила напомнить себе, что внешность графа Линдси и вообще его персона не представляют для нее никакого интереса, но заметила она и благородство черт: прямой нос, четко очерченные скулы и начинающую отрастать щетину.

Сейчас он, к счастью, не смотрел на нее – говорил с другим джентльменом. Вечерний наряд его был выше всяких похвал – очевидно, он пользовался услугами лучшего в столице портного. Отчего она прежде не заметила, какие у него широкие плечи, какая узкая талия? В отличие от прочих джентльменов, граф Линдси не был обладателем мягкого брюшка. Даже лорд Тайлер сильно проигрывал ему по части фигуры.

Взгляд ее скользнул по руке, державшей стакан с бренди. Это была та же рука, что сжимала ворох юбок леди Дженкин. Кэролайн почувствовала, что краснеет от нахлынувших воспоминаний. Она гнала непрошеные воспоминания прочь, но те возвращались. Вот он целует леди Дженкин, а вот она требует новых ласк… Каково это – быть обласканной вниманием такого мужчины, как граф Линдси? Мозг подавал сигналы тревоги. Такие мужчины, как он, опасны. Очень опасны. Стоит ему захотеть, и он в два счета очарует любую из присутствующих здесь дам. Или всех сразу. Кэролайн стала замечать, что не она одна избрала графа Линдси объектом своего внимания. Многие девицы смотрели на него с обожанием, многие замужние дамы бросали на него похотливые взгляды.

Вновь встретившись глазами с графом, Кэролайн судорожно сглотнула и отвернулась.

– Ты согласна со мной, детка? – услышала она вопрос леди Дерби.

Кэролайн давно потеряла нить разговора, но правильный ответ был всегда под рукой:

– Да, конечно, мама.

– Когда джентльмен предлагает тему разговора, какой бы скучной она ни была, ты должна с энтузиазмом поддержать беседу, и тот предмет, что наиболее интересен твоему собеседнику, должен и у тебя вызывать интерес, пусть даже только на словах. И не задавай слишком много вопросов. Один, от силы два. И, когда он говорит о своих привычках, старайся под него подстраиваться. Это пригодится и в дальнейшем, когда на деле, а не на словах придется подстраиваться под привычки супруга.

Давать советы романтического свойства дочери, наверное, так же мучительно неловко, как их выслушивать. Если бы ее мать знала, чему недавно стала свидетельницей Кэролайн, то, наверное, остереглась бы советовать подстраиваться под привычки джентльмена. Впрочем, никто – ни ее мать, ни отец, ни она сама – не стал бы рассматривать графа Линдси в качестве подходящего жениха. При мысли об этом Кэролайн захотелось рассмеяться, но леди Дерби рассеянность дочери не смущала. Она продолжала гнуть свою линию:

– Лорд Фелмор – большой любитель наблюдать за птицами. В этом наряде он так импозантен! Я буду искать возможность, чтобы вас друг другу представили.

Кэролайн отыскала взглядом лорда Фелмора. Тот стоял у окна в темно-синем вечернем фраке. Темный жилет украшал белый узорчатый позумент. Шеи у него не было совсем – она утонула в накрахмаленном кружевном шейном платке, напоминавшем жабо. Ему бы перо в петлицу – и он был бы точь-в-точь похож на какую-нибудь диковинную птицу, из тех, за которыми так любил наблюдать. Он не пригласил ее на танец, и Кэролайн испытала немалое облегчение. Лорд Тайлер – вот с кем ей хотелось станцевать вальс, однако он тоже ее не пригласил.

– Нет, мама, спасибо, но не стоит.

Кэролайн скосила взгляд в ту сторону, где стоял граф Линдси, – так, из чистого любопытства. На прежнем месте его не оказалось. Ну что же, это к лучшему. Нечего отвлекаться на всяких там повес с широкими плечами, тонкой талией и ресницами, которые украсили бы любую девушку. «Тоже мне, ошибка природы». Хорошо еще, он не стал тратить на нее свою знаменитую ухмылку, от которой, говорят, дамы сразу падают в обморок. Не хотелось бы из-за него помять новое платье. Кэролайн повернулась лицом к матери и чуть не упала.