Непримиримые

Это была вечерняя тренировка, которую тренеры решились провести для всех в одно время, устроив что-то наподобие масс-старта. И Эмиль в который раз пришел четвертым, Йоханнес – вторым, остальных же просто не было в пятерке. Казалось бы, рыжему нет повода расстраиваться, но нет, этот чертов максималист был на взводе от такого нестрашного поражения.

Парни заявились ко мне чуть раньше, и я не успела досушить волосы. Норвежцы вроде уже стали поспокойней, но напряжение все же не отпускало их.

– Разберем ваши ошибки, если вы не против. Особенно в плане психологии. Думаю, с вами нужно разговаривать отдельно. Начнем с тебя, Эмиль, - заговорила я, расчесывая волосы. – Не выкладывайся по полной, лучше держись позади до выхода на финишную прямую. Не плетись в хвосте, а просто будь вторым, отсидись. Шипулин использует именно этот принцип, а Фуркад просто знает, что если тебя вымотать на середине пути, то в конце ты просто сдуешься. В спурте ты уже просто никакой. Думай головой, а не ногами. Йоханнес, перестань уже расстраиваться по пустякам из-за вторых мест. Бери пример с брата, который почти не попадает на пьедестал, но продолжает обиваться вокруг него, не теряя присутствие духа. Везде первым никогда не будешь. Не расходуй свой потенциал зря. Наслаждайтесь тем, что вы делаете. Эмиль, подъезжая к стрельбищу, старайся выровнять дыхание и не торопись стрелять, твои результаты портятся от спешки. Хорошо?

– Хорошо, - опустил голову парень, слегка улыбнувшись.

– Вы же, черт возьми, лыжная нация, так соберитесь уже и надерите им… сами знаете, что! Что я вам тут распинаюсь? – я сказала это с таким лицом, что Эмиль расхохотался, а Йоханнес не смог сдержать улыбки.

С ним последние дни вообще творится что-то странное. Норвежское солнышко перестало нам светить и пригорюнилось. За обедом стал есть меньше, и с Симоном почти не общается. Перебросятся парой дежурных фраз в коридоре и все.

– Можете быть свободны, - махнула я, а сама решила выйти на улицу посидеть возле домика отдыха в тишине.

Но естественно, пока я собиралась и говорила со всеми, кого встретила на своем пути, мою любимую лавочку в тени безжалостно заняли. Спасибо, Йоханнес. Его высочество восседало на моем любимом месте, читая какую-то книжку и жуя яблоко, хотя скоро ужин.

– Двигайся, - сказала я и буквально сдвинула его сама, присаживаясь рядом.

Он ничего не сказал и продолжил читать, а я просто откинула голову назад и прикрыла глаза. Сейчас я была благодарна парню за эту тишину. Мы просидели так около пятнадцати минут и заговорили только тогда, когда норвежец дочитал книгу, а я привела мысли в голове в некий порядок.

– Ты, наверное, десять раз уже пожалела, что пришла к нам в сборную? – вдруг выдал биатлонист.

– С чего такие глупые выводы? – вздохнула я.

– Сборище психов, - усмехнулся Йоханнес.

– У меня тоже шизофрения слегка прогрессирует, и ничего, живая. Знаешь, это мечта юности – окунуться в жизнь вашей сборной. Пусть вы оказались немного не такими, какими казались раньше, но вы, правда, чудесные, со всеми вашими странностями.

– Прогуляемся? – Йоханнес встал со своего места и протянул мне руку. Он сегодня меня точно добьет, странный стал. Не ругается, не ворчит… и спокойный такой.

– Конечно, у нас еще есть время до ужина, - я приняла его приглашение и, встав с лавочки, взяла норвежца под руку. Мы пошли в сторону поляны, которая была неподалеку от здания. Она была очень большая и вся усыпана цветами. А еще оттуда открывался дивный вид на горы. За такое уже стоило полюбить Францию. Прав Симон, здесь шикарные пейзажи.

Шли мы неспешно, переговариваясь о всякой ерунде. Я первый раз чувствовала себя так легко рядом с ним. Словно и не было того легкого напряжения, что постоянно царило между нами.

– Красота какая, - вздохнула я, глядя на закат, который плавно опускался за горизонт и на фоне прекрасных гор выглядел как восьмое чудо света.

– Франция тем и прекрасна, что каждый раз открывает новые красоты, - согласился Йоханнес, - хотя в Норвегии тоже красиво, ты должна увидеть наши озера.

– Надеюсь, однажды получится, - улыбнулась я.

– Ты же вернешься? – спросил, глядя куда-то вдаль, норвежец.

Я сначала не поняла, про что он говорит, но спустя момент до меня дошло:

– Не знаю, это не от меня зависит. Если тренеры «дадут добро» на мою работу с вашим коллективом, то, конечно, я перееду в Норвегию. Правда, буду летать в Россию для сдачи сессии… А если же нет, то придется устроиться в какую-нибудь спортивную школу, как большинство моих однокурсников.

– Ну, можно же найти другую команду в Норвегии, в конце концов.

– Можно. Но с вами проще, вы знаете английский, и я знаю вас. Для знакомства с новой командой, которая не факт, что знает язык, мне придется корпеть над учебниками. Так проще – учиться от вас… Впрочем, давай не будем о работе? Не хочу даже думать о том, что будет дальше, - я сделала шаг и тут же споткнулась о кочку, которых тут было много.

– Аккуратней, - подхватил меня за талию мой спутник, и после того, как вернул в нормальное положение, резко убрал руку, отводя взгляд в сторону.

У меня есть такое подозрение, что… да нет, быть не может. Я отбросила ненужные мысли из головы.

Мы постояли на поляне еще минут десять, но после того, как мой желудок начал издавать странные звуки, решили вернуться в дом отдыха. Я кушать хочу. Кроме перекусов мой желудок ничего не видел.

Пока мы шли обратно, я умудрилась сплести венок, но в этот раз напялила его на голову норвежца и поняла, что он получился явно лучшего прошлого. Не такой косой. А вообще, у меня руки не из того места растут.

Еще несколько минут ушло на то, чтобы догнать Йоханнеса, который от меня убегал, и сфотографировать его для инстаграмма. На одной фотографии я естественно не остановилась, и уже ближе к гостинице он, кажется, пожалел, что со мной вообще сегодня связался.

В столовой царили такие прекрасные запахи. Господи, прости. Мясом, пахло мясом, я готова съесть все, что движется. Йоханнес, конечно, пытался предложить по дороге жука, но он не слишком аппетитно выглядел. К сожалению, того кусочка, что оказался у меня в тарелке, мне оказалось слишком мало, чтобы наесться.

– Не наелась? – с состраданием спросил Уле.

– Да, - захныкала я. – Я же русская, я не привыкла есть так мало.

– Можешь мое взять, мне все равно нельзя, лишние килограммы появились, - спокойно сказал Йоханнес и переложил мясо в мою тарелку, после чего продолжил ужинать.

– Спасибо, добрый человек, - протянула я, обрадовавшись.

– Воу, это точно любовь, - заголосил весь стол, и я подняла на них взгляд, который на фоне набитых набитых щек выглядел умилительно. Хомяк-убийца.