Неприятности в ассортименте

С горя включила телевизор. И не зря! Успела зацепить сюжет из зоопарка – показывали в утренних новостях. Ярослав Кунгуров на фоне клетки с орланом щедро расточал улыбки, из-за его плеча выглядывала ловкая пиарщица, вокруг толпился народ. Себя в массовке, окружавшей гендиректора «Супер-Сити», разглядеть не удалось.

К счастью.

В день съемок стояла невыносимая жара, а я, как показывает практика, совершенно разучилась блистать красотой, если условия не приближены к идеальным. О Генри такого, вероятно, не скажешь. Думаю, она всегда выглядит исключительно: и когда они вместе с Никитой (моим Никитой!) по четыре часа трясутся по бездорожью, добираясь до отдаленного филиала «Фросткома», и когда останавливаются в маленьких гостиницах без горячей воды…

Вдвоем в гостинице.

С Никитой.

Это подло!

Дайте мне гранатомет.

Утренние новости сменил какой-то официоз: круглый стол с местной чиновничьей элитой. Я тут же навострила уши – тема передачи была знакома, обсуждался вопрос глобальной реконструкции в центре города.

Журналистка, заправлявшая балом, выглядела и держалась неплохо. Подозреваю, ей приходилось природной миловидностью компенсировать бездарную работу режиссера и осветителя. Свет был выставлен плохо, ракурсы выбраны неудачно. Даже Скарлет Йохансон или Кира Найтли утратили бы значительную часть своего очарования, попав в руки местных телевизионных умельцев.

Журналистка сыпала вопросами и придавала диалогу динамичность неожиданной сменой собеседников. Она не позволяла присутствующим – а это были сплошь мужчины в тугих галстуках – расслабиться. Чувствовалось: коллега основательно подготовилась к интервью, и она вовсе не плавилась от подобострастия к напыщенным городским чиновникам. Те имели вид героев, которые только что спасли планету от иноземного вторжения и четко осознают, какую неоценимую услугу оказали землянам.

Двое мужчин из этого сборища были косвенно мне знакомы. Прочитав их имена на табличках, я сразу же намертво приклеилась к телевизору.

Номер первый: Михаил Валентинович Пекарчук, директор компании «Спектрал». Номер второй: Валерий Кириллович Котельников, заместитель мэра по вопросам градостроительства.

Михаила Пекарчука я ни разу не видела вживую. Однако имя этого строительного бога витало в коридорах офиса, когда я в прошлом году не раз и не два наведывалась в «Спектрал», собирая информацию для статьи.

Надо присмотреться к юноше.

Вдруг придется встретиться.

Мой шеф настаивает на возобновлении контракта с компанией. И очевидно, сдав десять статей для спецномера, я вплотную займусь детищем Михаила Пекарчука.

Кроме того, директор «Спектрала» заслуживает внимания еще по одной причине: именно с этой фирмой целый год сражался Лев, протестуя против сноса дома на улице Великих Восстаний. Пусть Николаша и разложил все по полочкам, у меня тем не менее осталась тревога – не расправился ли «Спектрал» с надоевшим манифестантом?

Нет?

Или я опять пытаюсь отвести подозрения от Кунгурова?

И свалить вину на директора строительной компании?

Михаилу Пекарчуку было слегка за пятьдесят (пятьдесят два, высчитала я, вспоминая факты из корпоративной истории «Спектрала»). Лысый, квадратный, крепкий. Звание строителя гармонировало с его обликом. В его чертах сквозила кулацкая основательность, помноженная на хитрость матерого прораба. А уж этот подвид двуногих мне хорошо знаком!

– Наверняка нелегко было выиграть инвестиционный конкурс? – спросила Пекарчука ведущая.

Тот по-ленински прищурился.

– Нелегко, – согласился Михаил Валентинович. Его плешь, озаренная светом софитов, смотрелась вполне презентабельно – такая гладкая, глянцевая. – Но мы предложили городу максимально выгодный вариант. Заключили с мэрией договор о строительстве. И таким образом стали одним из трех главных подрядчиков, участвующих в программе реконструкции.

– Теперь вопрос к вам, Валерий Кириллович, – обратилась ведущая к господину Котельникову.

Заммэра по вопросам градостроительства было едва за сорок. И он, несомненно, с трудом сдерживал желание продемонстрировать миру уровень своего благосостояния. Каждый миллиметр его ухоженной внешности вопил о богатстве. Очевидно, Котельников брал пример со столичных министров. Многие из них выглядят претенциозно, их шикарным костюмам и галстукам позавидует и голливудская звезда с гонораром в двадцать миллионов долларов. Ухоженность и самодовольство чиновников особенно бьют по глазам, когда в выпуске вечерних новостей интервью с министром соседствует с сюжетом из российской глубинки: вот котельная, где зарплату получают лишь два раза в год, вот поселок, забывший, что такое электричество, вот туберкулезный диспансер – ржавые краны, пол из прогнивших досок, нищий медперсонал… Да, именно так должна жить богатейшая страна, еще к тому же заливаемая потоком нефтедолларов!

Итак, Котельников выглядел молодо и роскошно, говорил с достоинством. Его темные волосы были уложены в стильную прическу, непростая бородка тонкой полоской окаймляла мощную челюсть. Эта была челюсть бульдога, никогда не выпускающего пойманную добычу.

– Программа реконструкции разработана три года назад, – заметила ведущая. – Но ее активная реализация началась сравнительно недавно. Почему?

– Мы дорабатывали программу, завершали техническое согласование проектов, – ответил Котельников. – Очень придирчиво подошли к выбору застройщиков. В тендере участвовали компании, способные вложить в один гектар территории от трехсот до девятисот миллионов рублей. Вы представляете, какой размах?

– С трудом, – улыбнулась ведущая.

– Спроси его, спроси, – подбодрила я коллегу. – Какой процент средств, затраченных на перестройку каждого гектара, осядет в карманах примазавшихся к этой программе чиновников!

Но вопрос, заданный аудиторией, не достиг студии.

Да уж, легко советовать, сидя на диване перед телевизором!

– И что нас ждет в результате реконструкции?

– Преображенный центр города. Современный, красивый. С удобной траспортной развязкой, с великолепными зданиями.

– А что станет с жителями ветхих домов? Ведь у нас в центре города так много старых построек. Именно старых, а не старинных, представляющих историческую и культурную ценность.

– Вы правильно акцентировали – это жилье старое. Оно выработало все возможные ресурсы. Поэтому мы его просто снесем. – Котельников решительно разрубил воздух перед собой ладонью.

Я тут же представила, как падает, оседает, дробясь на кирпичики и разметая клубы пыли, дом на улице Великих Восстаний.

– Понятно, снесете. Но что будет с жильцами?