Неприятности в клубе 'Беллона'
Шрифт:
– Можно взглянуть?
Вудворд пересек комнату, взявшись за трость в середине, как принято у вышколенных слуг. Лорд Питер точно таким же манером принял подношение, едва сдержав восторженную улыбку. Массивная ротанговая трость с тяжелым изогнутым набалдашником из отполированной слоновой кости служила надежной опорой для немощной поступи старости. В игру снова вступил монокль, и на сей раз его владелец хмыкнул от удовольствия.
– Вудворд, трость необходимо сфотографировать. Будьте добры, позаботьтесь о том, чтобы до тех пор к ней никто не прикасался!
– Непременно, милорд.
Уимзи
– А какие ботинки были на генерале в момент его смерти?
– Вот эти, милорд.
– Их с тех пор чистили?
Вудворд заметно смутился.
– Не то, чтобы чистили, милорд. Я просто обтер их тряпкой. Ботинки почти не запачкались, а у меня... ну, как-то духу не хватило... вы уж меня извините, милорд.
– Это только к лучшему.
Уимзи перевернул ботинки и тщательно осмотрел подошвы, как при помощи лупы, так и невооруженным глазом. А затем извлек из кармана пинцет, осторожно снял крохотную ворсинку, - должно быть, от плотного ковра, налипшую на выступающий гвоздик, и заботливо спрятал находку в конверт. А затем, отставив правый ботинок в сторону, он внимательнейшим образом изучил левый, в особенности же - внутренний край подошвы. Наконец, его светлость попросил листок бумаги и завернул в него ботинок так бережно, словно имел дело с бесценным уотерфордским хрусталем.
– Мне бы хотелось взглянуть на платье, что было на генерале в тот день - верхнюю одежду, я имею в виду: цилиндр, костюм, пальто, и все такое прочее.
Искомые предметы туалета были предъявлены, и Уимзи столь же досконально и терпеливо исследовал каждый дюйм ткани под благоговейным взглядом дворецкого. Простодушное внимание Вудворда не могло не польстить его светлости.
– Их уже вычистили?
– Нет, милорд - только вытрясли.
– На сей раз Вудворд извиняться не стал, смутно уловив, что при обстоятельствах столь необычных чистка всех видов отнюдь не приветствуется.
– Видите ли, - разъяснил Уимзи, отмечая микроскопические затяжки нитей на левой брючине, - пыль на одежде, ежели найдется хоть что-нибудь, может дать нам своего рода ключ, подсказать, где именно генерал провел ночь. Если, - ну, вот вам не самый правдоподобный из примеров, - мы, скажем, обнаружили бы целую россыпь опилок, разумно было бы предположить, что он гостил у плотника. Сухой листок наводит на мысль о саде или пустоши, или о чем-то в этом роде. А вот паутина предполагает винный погреб, или... или сарай для рассады... ну, и так далее. Понимаете?
– Да, милорд (с некоторым сомнением).
– Вы, случайно, не помните этой крошечной прорехи... впрочем, какая это прореха - так, шероховатость, не более. Похоже, ткань за гвоздь зацепилась.
– Не могу сказать, что припоминаю, милорд. Но, вполне может статься, что я ее просто-напросто проглядел.
– Разумеется. Скорее всего, это все не имеет ни малейшего значения. Ну что ж, заприте-ка платье от греха подальше! Есть вероятность, что мне придется поручить специалисту взять образчики пыли и тщательно их исследовать. Минуточку... А из одежды ничего,
часом, не извлекалось? Ведь наверняка из карманов все вынули?– Да, милорд.
– И ничего необычного не обнаружили?
– Нет, милорд. Только то, что генерал всегда носил при себе. Его носовой платок, ключи, деньги и портсигар.
– Хм-м... А что там насчет денег?
– Видите ли, милорд... точную сумму я назвать не могу. Майор Фентиман все забрал. Я помню, что в бумажнике обнаружилось две фунтовых банкноты. Кажется, уходя из дома, хозяин имел при себе два фунта и десять шиллингов, не считая мелочи серебром. Проезд в такси и ланч в клубе он, надо думать, оплатил, разменяв банкноту в десять шиллингов.
– Тогда это доказывает, что у генерала не было никаких непредвиденных трат, вроде разъездов на поездах или такси, ужина или напитков.
– Не было, милорд.
– Но, разумеется, этот тип Оливер обо всем позаботился. У генерала была при себе автоматическая ручка?
– Нет, милорд. Он очень мало писал, милорд. Торговцам и прочим обычно отвечал я, ежели возникала нужда.
– А если генералу все-таки приходилось черкнуть строчку-другую, какой ручкой он пользовался?
– Пером рондо, милорд. Вы отыщете его в гостиной. Но, сдается мне, почти все свои письма генерал писал в клубе. Частную корреспонденцию он почти не вел: записка-другая в банк или адвокату, вот и все, милорд.
– Ясно. А чековая книжка генерала у вас?
– У майора Фентимана, милорд.
– Вы не помните, генерал, часом, не брал ее с собой в тот, последний вечер?
– Нет, милорд. Как правило, книжка хранилась в письменном столе. Генерал обычно выписывал чеки для прислуги прямо здесь, в комнате, и вручал их мне. А иногда брал книжку с собой в клуб.
– Ага! Хорошо же. Непохоже на то, чтобы загадочный мистер Оливер был из числа тех нехороших парней, которые вымогают деньги. Вы правы, Вудворд. А вы вполне уверены, что из одежды ничего не извлекали, кроме только содержимого карманов?
– Абсолютно уверен, милорд.
– Очень странно, - пробормотал Уимзи себе под нос.
– Пожалуй, самое странное, что есть в этом деле.
– Неужто, милорд? Могу ли спросить, почему?
– Да потому, что я бы предположил...
– начал было Уимзи, и тут же прикусил язык. В спальню заглянул майор Фентиман.
– Так что тут странного, Уимзи?
– Да так, удивила меня одна мелочь, - туманно пояснил его светлость. Я ожидал найти кое-что в одежде - да так и не нашел. Вот и все.
– Ах, скрытный вы сыщик!
– рассмеялся майор.
– К чему вы клоните?
– Вычисляйте сами, Ватсон, - отозвался его светлость, усмехаясь до ушей, точно довольный пес.
– Все факты у вас есть. Вычисляйте сами, и сообщите мне ответ.
Вудворд, слегка уязвленный подобным легкомыслием, собрал одежду и убрал ее назад в шкаф.
– А как там дела у Бантера? Прозвонился ли?
– Пока все без толку.
– Ох!
– ну да ладно, пожалуй, надо бы заняться фотографиями. А закончить обзвон можно и дома. Бантер!
– Ох, послушайте, Вудворд, вы будете возражать, если я сниму у вас отпечатки пальцев?