Непростая работа - горшки обжигать 5

И вновь наступила так ценимая местными жителями привычная тишина и покой. Потонули резкие звуки в вязкой неспешности, и никто не прервёт эту идилию ещё очень долго. Возможно.

– Костя! Ответь! — с надсадным хрипом и нотками паники снова прозвучал давишний голос и опять затерялся, поглощаемый осторожными шумами вездесущих духов, скрипами сухой природы и остальными редкими звуками, присущими этому месту.

Как приятен уют рабочего кабинета. Осторожный ветерок приподнял края пергамента, принеся за собой неразборчивые голоса далёких обывателей да шум природы. Веками бы наслаждался ощущением этим постоянный обитатель сего места. Не покидал бы насиженного места, любуясь сим затянувшимся на Эры мгновением, и не смотрите, что порой зарабатывался он на куда больший срок.

– Костя! — очередной и уже набивший оскомину окрик ворвался в стройный и неспешный ход мыслей. — Я знаю, что ты меня слышишь!

– Что-то в ухе свербит уже который день, — пошкрябал зудящий ушной канал рекомый. — Может, врачу показаться?

– Свербит, говорите? — серьёзно переспросил его бдящий чуть в стороне верный помощник, стряхнув с себя скованность долгого ожидания. — Думаю, стоит показаться. Прикажете вызвать?

– Да не, — чуть погодя ответил ему сидящий за столом в груде бумаг, пергаментов да прочей бюрократии хозяин всех земель окрест. — Пустое. Прошло уже.

– Может, вспоминает кто? — продолжил редкий разговор помощник, прилежно осматривая свой внешний вид, чтобы, не дай бог, ни одно пятнышко или пылинка не посрамила его облик. Посему тщательно проверил не только одёжку, но и оперение.

– Может быть, — пожал плечами скелет в кресле, который по прошествии мириад лет стал плотно ассоциироваться с ним не хуже традиционного трона.

На том разговор закончился сам собой, вернув привычную атмосферу в это место. Но не надолго.

– Костя! Прекращай уже дуться. Прими поскорее, пожалуйста, — продолжила своё тёмное дело Калиго по приступу крепкой обороны Константинового терпения. — Мы тут с братом от стыда сгораем. Ну невместно Извечным из первого поколения ожидать своей очереди, как задрипанному послу из третьесортного мира. Надоело уже в резиденции сиднем сидеть. Костенька, — перешла она под конец на жалостливые нотки. — Ну прекращай уже.

– Слушай, Саггитар, — смело сторонний телепатический пассаж потоком собственных мыслей, ринувшихся от выделенных под иные задачи параллельных потоков сознаний Извечного и приведших за собой куда более значимые вопросы. — Как там дела продвигаются у Мортаны?

– Идут потихоньку, — тщательно гигиенил подозрительно выглядевшее пёрышко тот. — Сам же знаешь неспешность их общины.

– Поступали такие сведения, — не отвлекаясь всё это время от рутинной работы, ответил ему Смерть. — Встречать воочию не доводилось.

– Не мудрено, — хмыкнул Саггитар. — Для тебя они всё и сразу исполнят. В лучшем виде. Остальные же довольствуются имеющимся.

– Подзабыл что-то, — почесал затылок пером Извечный, — она у нас уже достигла ранга Даймон или ещё нет?

– Ещё нет, — сверившись с воспоминаниями и недавними докладами кучи разведунов, что в полном изобилии были направлены в гости к родственникам, отозвался секретарь. — Но скоро должна.

– Что ж, значит, с подарком на воссоединение гадать не придётся, — озвучил мысли вслух Смерть и, не дожидаясь резонного вопроса, сказал: — Сделаю заодно аватаром.

– Костя!
– снова взмолилась Тьма.
– Ну прости нас. Ну хочешь, мы тебе что угодно сделаем! Ну стыдно же!

– Кстати, насчёт демонов, — открыл следующий рапорт, заботливо подложенный неприметными, но незаменимыми клерками. — Надо бы с Гееной переговорить. Пора решать этот вопрос радикально.

– Прикажете послать ей официальный рескрипт с предложением о встрече? — встал в стойку секретарь. — Полки в ружьё?

– Да, — спустя полминуты раздумий, без отрыва от делопроизводства, изрёк Смерть. — Было бы неплохо.

– В каком именно исполнении? — поинтересовался птиц.

– Полки, — не глядя на него, ответил Костя. — Чтоб при параде были.

– Сделаем в лучшем виде, — легонько поклонился птиц да послал мысленный указ своим подчинённым. — Думается, снова будет предлагать себя.

– Мда, — задумчиво выпятил челюсть Смерть, неотрывно штудируя сводку промышленной сферы. — Неприятно будет во второй-то раз отказываться. Раньше ещё мог ссылаться на новизну идеи, а сейчас чего?

– Беда, — констатировал Саггитар.

– Не то слово, — поддержал Унион. — Придётся соглашаться. Чую, новую волну возбухателей поднимем.

– Так и произойдёт, — неутешительно подвёл птиц, — однозначно.

Снова кабинет погрузился в рабочую тишину. Шелест бумаг, гул записываемых кристаллов памяти для архивов, зуд ноосферы от телеграфирования сообщений да рассылки бесконечных приказов и прочие привычные работающему неизвестно сколько мириад веков уху.

– КОСТЯ! — уже во всеуслышание загорлопанила Тьма, из-за чего встрепенулись мелкие стайки фамильяров, взбурлило да заклокотало удушающее марево эманаций столкнувшихся сил, завихрились потоки неспешного ветра, подняв за собой тучи пепла и праха.

Но развиться тому Смерть не позволил и одним только мановением воли подавил разгорающийся бедлам. Стихли проявления. Вернулась неспешность, но вот безмолвная тревога и готовность граждан осталась, что не могло не сказаться на общей картине. Замерло всё в ожидании бури.

– Глава, — неприятно дёрнулся от резкого звука птиц, — может всё же примите просителей. Не один десяток лет маринуем. Странно получается: дары от пострадавших приняли, а их защитничков мурыжим.

– Пусть ума-разума сперва наберутся, — недовольно бросил Смерть, на короткое мгновение остановив перо. — А то погляди — взяли моду ультиматумы выдвигать за правомерно убиенных. Это я ещё легко с ними обошёлся.

– Спору нет, глава, — покорно согласился с неоспоримым фактом Саггитар. — Вы были в своём праве, и глупо это отрицать, а уж тем паче оспаривать. Но всё же, родственники как-никак, хоть и названные.

– Котлеты отдельно, а мухи порознь, — подвёл черту под этой темой Смерть. — Вот как поймут да проникнутся, так и поговорим. Кстати о крыльях: как там наш собрат пернатый? Справляется? И коли затронули тему новеньких, то стоит вспомнить про зубастого нашего собрата.

– А чего вы такие вопросы мне задаёте? — воспользовался тактикой Ази птиц. — Я вроде не бюро и не справочная, чтоб разуметь о таких вопросах.

– Соколик ты мой яхонтовый, — впервые за весь разговор посмотрел Костя в глаза секретаря и елейно проговорил: — Ну у кого ж ещё мне интересоваться подобным? Ты ж глаза и уши — всё знаешь, всё видишь. А также не упустишь своего, коли заприметишь. Или думаешь, я не в курсе, что ты взял под своё крыло всех птицеморфов и иже с ними, а с момента кончины Герцога ещё и на всё общество крылатых клюв раззявил, отбивая их потихонечку у его наследников?

– Да не отбиваю я, — стушевался тот и потупил взгляд. — Они сами просятся. Всеми крыльями и лапами отнекиваюсь, так ведь нет — лезут. И настойчиво так.