Нераскрытые тайны гипноза

Отвлекая внимание от одного впечатления и сосредоточивая его на другом, можно достигнуть того, что даже сильные болевые ощущения останутся незамеченными. Английский врач, натуралист и поэт Эразм Дарвин (1731–1802), дед знаменитого Чарльза Дарвина, рассказывает, что, плавая на корабле, сильно страдал от качки. Но стоило ему сосредоточить свое внимание на управлении парусами, как мучительное чувство тошноты пропало. Примечательно, что еще в 1794 году он утверждал, что специфических рецепторов боли не существует, ощущение боли возникает при чрезвычайно сильных раздражениях, которые передают в мозг различные рецепторы: тепловые, тактильные, вкусовые и др. Это в значительной мере умозрительное утверждение, названное медиками «теорией интенсивности боли», получило ряд экспериментальных и клинических подтверждений и надолго пережило собственного автора, заложившего ее основы более 200 лет назад. В настоящее время нет достаточных оснований отвергать это представление.

Перечисленные случаи свидетельствуют, что есть психологические приемы, благодаря которым можно на время избавить себя от боли, но важно отметить, что они отнюдь не доказывают, что можно избежать смертельного болевого шока при полостной операции, как в случае с г-жой Плантин.

Вердикт

В июне 1831 года, после пятилетних скрупулезных наблюдений в госпиталях и за частнопрактикующими врачами, комиссия, отметив различные ошибки и заблуждения, отделив факты, зависящие от воображения или недостаточно убеждающие, составила и представила подробный отчет. Некоторые явления были признаны реальными: пониженная (анестезия) и повышенная (гиперестезия) чувствительность; раппорт (общение между магнетизером и магнетизируемым), лечебное действие магнетизма, укрепление сил с его помощью и т. п. В том же отчете Юссон указывал, что использование животного магнетизма может способствовать уменьшению родовых болей. В дальнейшем вследствие большого интереса опыты и литература этого направления стали труднообозримыми.

Отчет комиссии в объеме 100 страниц читался профессором Юссоном на двух заседаниях 21 и 28 июня 1831 года. В заключение среди прочего докладчик сказал: «Рассматриваемый как агент физиологических явлений или как терапевтическое средство, животный магнетизм должен занять свое место среди медицинских знаний, и, следовательно, одни только врачи должны его применять». Можно только представить, какое недоумение вызвал доклад, если впервые на заседании Национальной медицинской академии стояла гробовая тишина. Отчет был составлен так основательно и убедительно, что почти никто не нашел повода выразить протест. По окончании чтения были слышны даже жидкие аплодисменты.

Когда первое оцепенение прошло, некоторые члены академии зароптали и выразили недоверие приведенным фактам. На что докладчик язвительно парировал: «Доклад всем будет роздан, и его можно будет тщательно проанализировать с помощью глаз». Доктор Буассо потребовал: «Я не верю своим ушам и прошу вторичного чтения — необходимо полнее познакомиться с фактами». Другой член академии потребовал напечатать доклад. Но когда дело дошло до обсуждения этого предложения: опубликовать отчет комиссии в широкой печати, д-р Кастель заявил: «Если все приведенные факты истина, то это потрясет половину наших представлений о физиологии, таким образом, небезопасно разглашать подобные вещи путем публичной печати». И что же? Невероятно, но собрание нашло соломоново решение: постановило положить отчет под сукно.

Прошло шесть лет, и Национальная медицинская академия вновь вернулась к вопросу о реальности животного магнетизма. Сходный спор, как в случае с Клоке, имел место в академии 24 января 1837 года. Вопрос возник при следующих обстоятельствах. Вторым человеком, вновь возбудившим вопрос о животном магнетизме в 1837 году в академии, был молодой профессор Дидье Жюль Берна. После его заявления об анестезии, наблюдаемой в случае удаления зубов доктором Уде (Oudet, 1788–1868) и вызванной воздействием животного магнетизма, возникли споры, дошедшие до ожесточения. Доктора Уде уверяли, что его провели, как в свое время Клоке. Были приведены в этой связи разнообразные причины, способные побудить пациента симулировать отсутствие чувствительности (Oudet, 1837).

Так, например, Уде напомнили, что многие мученики выдерживали страшные пытки, оставаясь абсолютно спокойными, когда их внимание было поглощено картинами небесного блаженства. Приводились факты, когда находящийся в состоянии религиозного или вызванного наркосодержащими веществами экстаза не чувствует боли, мучений. Уколы, ожоги, жестокие удары, калечащие его тело, им не замечаются. Все эти воздействия, столь мучительные для каждого человека в нормальном состоянии, не заставят пробежать и облачка по лицу того, кому кажется, что он прикасается в этот момент к высшим, страстно желанным истинам.

После продолжительных дебатов вновь была назначена комиссия, большинство членов которой были известны как враги животного магнетизма.

Опыты ясновидения

Третьим лицом, поднявшим вопрос о реальности животного магнетизма, был молодой профессор Ж. К. Бурдин-младший. «Дабы поставить вопрос на твердую почву», он предоставил академии, членом которой являлся, сумму в 3000 франков. Рискуя своими сбережениями, он предложил отдать эту денежную премию тому, кто докажет, что можно читать написанное на бумаге без помощи глаз, света и осязания. Таким способом он решил покончить с заявлениями магнетизеров, сыпавшимися на академию со всех сторон. Это предложение было принято. Членам академии казалось, что если найдется хоть один сомнамбул, читающий без помощи зрения, то необходимо признать существование животного магнетизма, и, наоборот, если такой не найдется, значит, животного магнетизма не существует. Но эта дилемма была ошибкой, так как животный магнетизм, именуемый с некоторых пор гипнозом, существует без этих выдуманных магнетизерами способностей и характеризуется совсем другими особенностями.

На соискание денежной премии перед академией предстало большое количество претендентов, и все они, конечно же, были посрамлены. Комиссия разоблачила все ухищрения, на которые они пустились, чтобы завладеть деньгами. Сроки конкурса были продлены, и деньги положены у нотариуса, сначала на два года, затем еще на год. В конце концов осталось трое. Первым был д-р Жан Пижер из Монпелье со своей одиннадцатилетней дочерью. Вторым — д-р Гублие с сомнамбулой Эмили, которая, как показал его друг, д-р Фраппар, четыре года водила его за нос. Данное событие вызвало большой резонанс и надолго оставило в умах впечатление, что животный магнетизм и его преемник гипнотизм — это всего лишь обман. Третьим — магнетизер Альфонс Тэста с сомнамбулой Жозефиной Лило.

Поскольку истории перечисленных соискателей сыграли роль могильщика животного магнетизма, есть смысл рассказать их. Профессор физиологии из Монпелье Лорда [80] , ученик и последователь Бартеза, подтвердил, что одиннадцатилетняя дочь его коллеги д-ра Пижера в состоянии сомнамбулизма читает с повязкой на глазах с помощью кончиков пальцев, которые являются ее зрительными органами. Пижер, желая получить деньги Бурдина, приехал с дочкой в Париж и прежде всего показал ее способности публике, чем вызвал немалый интерес. Ее способность читать с завязанными глазами была засвидетельствована протоколами, подписанными членами медицинского факультета Буске, Орфила, Рибезом, Ревейле, Паризе, а также пэрами, депутатами Национального собрания, знаменитыми врачами и литераторами, в числе которых была Жорж Санд.

80

Лорда Жак (1773–1870) — профессор медицины, в течение 50 лет занимал доминирующее положение в одном из старейших университетов Франции, Монпелье, где зарождалась в XI–XII вв. научная медицина. Но его деятельность, как свидетельствует историк медицины Жозе Мигель Гардиа, не содействовала возвышению университета. Труды его наполнены метафизическими идеями и совершенно мшены научного значения.

Все стало на свои места, когда девочка предстала перед комиссией академии. Как только вместо повязки из черного бархата ей предложили маску из шелка, Пижер отказался от опытов. Он требовал, чтобы глаза девочки были завязаны его повязкой. Д-р Дешамбр, специально расследовавший эту историю, писал, что через ее повязку можно видеть, сделав едва заметные щели, достаточные для гиперестезии зрения, которой обладают сомнамбулы.

В другом нашумевшем опыте по проверке ясновидения также произошел конфуз. Провансальский врач Гублие в течение долгого времени рекламировал свою пациентку мадемуазель Эмили в качестве ясновидящей. Наступил момент истины, когда надо было это доказать комиссии Медицинской академии. В силу своей занятости Гублие послал Эмили в Париж и поручил ее своему другу и такому же месмеристу д-ру Фраппару. Прежде чем представить ее комиссии, Фраппар сам решил проверить заявленные Гублие способности Эмили «читать затылком». Когда эта способность не подтвердилась, он вызвал Гублие и при свидетелях решил провести проверочный опыт. Наблюдая через замочную скважину за Эмили, они увидели, что она изучает книгу, которую должна вскоре читать, повернувшись к ней спиной. Здесь д-р Гублие с досадой признал, что он не только невольно позволил ей в течение четырех лет дурачить себя, но еще и стал ее пособником в обмане других. Этот случай обмана магнетизера стал классическим и был растиражирован, впоследствии его приводили все, кто писал критические статьи о животном магнетизме.

Другим претендентом на премию Бурдина-младшего стал известный магнетизер мистер Альфонс Тэста. Он объявил, что его сомнамбула, Жозефина Дило, прочтет текст, находившийся в непрозрачных коробках. Опыт проводила комиссия Медицинской академии. После долгих усилий Жозефина заявила, что на бумаге, находящейся в коробке, написаны две строчки и что она узнает два слова — nous и somnes. Когда коробку вскрыли, то обнаружили шесть строчек французского стихотворения, а не две строчки. Причем в них не оказалось nous и somnes. После неудавшихся опытов академия объявила, что она имеет достаточно сведений о животном магнетизме и больше не будет им заниматься.