Нереальная реальность

– Нам нужно добраться до вертолета, – сказал Лаврушин.

– По плану «чужой» все воздушное движение в городе блокируется, – «успокоил» Берл рен Карт. – Эх, пробраться бы на среднюю посадочную площадку Святилища.

– Что там?

– Мой гравилет. При его ходовых характеристиках мы бы оторвались в два счета. Выбрались бы из города.

«Площадка», «средняя площадка», «гравилет» – в голове Лаврушина с какой‑то машинной отстраненностью защелкали эти слова. Возникло ощущение, будто его мозг подключился к компьютеру. Перед глазами замелькали картинки.

– Я вас проведу на среднюю посадочную площадку, – уверенно произнес Лаврушин.

– Все перекрыто! – воскликнул Берл рен Карт.

– Кроме этой системы ходов, – произнес Лаврушин, – есть еще одна.

– Здесь нет ничего, – сказал Берл рен Карт. – Освоенная часть Лабиринта исхожена вдоль и поперек.

– Есть. О ней никому не известно.

Теперь Лаврушин понимал, как почти на глазах исчез Типинус. Он мог, хотя и не в полной мере, воспользоваться этой закрытой системой.

– Как туда попасть? – спросил Строн.

– Нет ничего проще, – Лаврушин прикоснулся к стене, и та привычно растворилась, открыв проход.

По запутанности скрытая система ходов могла бы дать сто очков вперед основной части Лабиринта. Стены там были отделаны тем же материалом, который местами желто светился.

– Представляю гнусную физиономию Звездоликого, когда ему доложат обо всем, – сказал офицер второй ступени.

– Может, инфаркт хватит, – с надеждой произнес Строн.

После получаса скитаний Лаврушин остановился.

– Здесь, – сказал он.

– Что здесь? – спросил непонимающе Строн.

– Здесь выход на площадку.

– Вы уверены?

– Я знаю. За этой стеной – средняя площадка. И там стоит гравилет Берла.

– На площадке минимум трое охранников, – сказал Берл рен Карт. – Так что все просто – нейтрализовать их. Проникнуть в гравилет. Взлететь.

– У нас один пистолет, – сказал Строн. – Но что поделаешь?. .. Эх, сориентироваться бы перед броском на местности.

– Попробуем, – Лаврушин напрягся. И стена стала исчезать, через нее просачивался, все усиливаясь, солнечный свет.

– Рано! – воскликнул Строн.

– Они нас не видят, – Лаврушин ткнул кулаком в поверхность. – Стена пока не месте.

Квадратная площадка со стороной в сорок метров находилась на северном склоне «Святилища Дзу» на высоте около километра. С нее открывался прекрасный вид на город со шпилями башен, огромной антенной космической связи, с бороздами от прошлых бомбежек, так и оставшимися на десятилетия, с пиками заводских труб, выбросы из которых локализовывались силовыми полями.

Лаврушин неожиданно ощутил странное чувство привязанности к этому городу. Оно пришло на место злости и неприятию. Он подумал, что будет скучать по Джизентару – ужасному, прекрасному. Он будет скучать и о новых друзьях. А происшедшее станет вспоминать за чашкой чая в творческом беспорядке своей московской квартиры. Только бы добраться до дома.

Со средней площадки в прошлые века сбрасывали вольнодумцев и уголовных преступников. Теперь она была приспособлена для стоянки вертолетов охраны дворца. Сейчас на ней стояло три «Осы» и два тяжелых «Ящера», прозванных так за внешнее сходство с этими животными, водившимися на Северном Архипелаге.

– Справа, – Берл рен Карт показал пальцем на стоящий у самого обрыва на стартовой позиции красный, с желтыми полосами, гравилет, на боку которого гордо сияла голографическая эмблема «тигров».

– Добрая игрушка, – заметил Лаврушин.

– Еще какая, – с прорвавшейся не к месту гордостью произнес Берл рен Карт. – Скоростной «Вихрь». Способен выходить в верхние слои атмосферы. Штучная вещь. Таких на планете еще четыре штуки.

Возле «Ящера» на ступеньках трое охранников играли в «джи‑джис» – азартную игру, адскую смесь земных «очко», шашек и лапты. В кабине вертолета дремал пилот. На среднюю площадку вел единственный ход, строго охраняемый. Толку в охране самих машин не было никакого, так что этот наряд «тигры» воспринимали как возможность несколько часов предаться дуракавалянию и ничегонеделанью.

– Первым на площадку вырываюсь я, – изложил свой план Берл рен Карт. – Замок машины настроен на мои отпечатки пальцев. За мной – наши гости. Как самые незащищенные, неповоротливые…

– И бесполезные, – хмыкнул Лаврушин.

Не заметив колкости, офицер второй ступени продолжил:

– Строн прикрывает всех из пистолета. Единственного пистолета.

Строн кивнул:

– Думаю, годится.

– Ну, пошли, – сказал Берл рен Карт.

Лаврушин уставился в стену. И она исчезла теперь по‑настоящему. Строн прострочил из пистолета двоих из троих игроков в «джи‑дждис». Но в «тигры» подбирались ребята не промах. Третий махнул за корпус вертолета, одна его рука, пропоротая пулями, обвисла безжизненно, другая сжимала шарик рации.

– Тревога! Нападение – объект тридцать три! Тревога…

Он отбросил шарик, попытался высунуться, но по бронированному корпусу вертолета рядом с ним забарабанили пули.

Берл рен Карт в несколько прыжков преодолел расстояние, отделявшее его от гравилета. Прижал ладонь к углублению «опознавателя». Внутри машины щелкнуло, колпак распахнулся. Офицер провалился внутрь.

Строн пускал пулю за пулей, не давая охраннику и летчику высунуться. Земляне бросились вперед и неуклюже плюхнулись на сиденья в салоне гравилета.

Когда Строн рванулся к машине, из прохода появились охранники. Берл рен Карт схватил лежавший в гнезде рядом с сиденьем пилота автомат и дал длинную очередь. Воспользовавшись замешательством врагов, Строн преодолел последние метры смертельного открытого пространства, где он был отличной мишенью, и прыгнул в салон. Пули захлопали по бронированному пластику захлопнувшегося колпака.

Времени на разгон систем гравилета не было. Берл рен Карт пробежал пальцами по кнопкам. Машина с тонким комариным писком приподнялась на миг над площадкой, и по пологой кривой понеслась вниз. Лаврушин стиснул зубы, ожидая, что брюхо напорется на край средней площадки.

Уф, проехали! Гравилет рушился вниз. Комариный писк перешел в низкий гул. Машина дернулась, падение замедлилось, а потом опять убыстрилось. Гравилет продолжал падать. Он набирал скорость, падая все быстрее. Впереди замаячили громады небоскребов. Несколько секунд – и машина снарядом войдет в один из них. И тогда в скрежете, звоне, грохоте будут слышны предсмертные человеческие стоны. Падение не могло, казалось, остановить ничто. Лаврушин зажмурил глаза… И ощутил, как властная сила вжимает его в спинку кресла. Ускорение! Когда он приоткрыл глаза, то увидел проносившуюся в нескольких сантиметрах зеркальную поверхность. Гравилет так и не воткнулся в небоскреб компании «Барс» по производству синтезпродовольствия.