Несгибаемый. Не буди лихо…

– Ну конечно, Александра Витальевна. Что за церемонии.

Действительно. Коль скоро Елена Олеговна не сбила на подлете к двери, в кабинет можно проходить смело. Но… Так уж сложилось, что этот немец у супругов пользовался безграничным уважением, и никто из них ни разу даже не подумал обозначить перед ним свое превосходство.

– Я так подозреваю, это опять мой дражайший супруг решил устроить внеочередное совещание в вашем кабинете. Словно у него нет своего угла,- произнесла Александра, проходя к столу, и устраиваясь на стуле с высокой спинкой.

– Угол есть. Но нет такого секретаря как Елена Олеговна. А значит, мне самому придется собирать вас в кучу. Прийти сюда и попросить об одолжении Елену Олеговну, куда проще.

– Ага,- понимающе кивнула Александра.- Можно только один вопрос?

– Пожалуйста,- великодушно разрешил Петр, подкрепив свои слова красноречивым жестом.

– А для чего мы телефонизировали весь завод? Не выходя из кабинета ты можешь разыскать даже последнего грузчика, не то что меня и Отто Рудольфовича.

– Бездушные железки, ни за что не заменят живого человека.

– Ой ли. А не ты ли все это организовал?- Откинувшись на спинку стула, подбоченилась супруга.

– Я тут ни при чем. Это все мое навязчивое прошлое, которое никак не может меня отпустить. А сам я настолько проникся вашими реалиями, что стал ценить настоящее человеческое общение.

– Кхм,- нарочито, кашлянул Кессених.- Если вы не против, то давайте закончим с прелюдией. Итак Петр?

– Что?

– Мы тебя очень внимательно слушаем,- поддержала инженера Александра.

– Ладно. Я тут подумал. Автопробег начнется через пару недель. И потом продлится может быть с месяц.

– Месяц? Петр, ты собрался состязаться на велосипедах?- Искренне удивился Кессених.

– Это невозможно,- возразила Александра.- Он даже не состоит в обществе велосипедистов. Пе-отр, да у тебя вообще нет велосипеда, только мотоцикл. Это непростительное упущение.

– Ха-ха-ха. Очень смешно,- с нескрываемым сарказмом, произнес он.- Так вот. Я тут подумал, что пока меня не будет вам станет скучно, и вы впадете в меланхолию. Ну а чтобы этого не случилось…

– Хочешь что-то предложить?- Став серьезным, поинтересовался Кессених.

– Хочу. Гонка, гонкой, но не следует забывать и о том, что наступать нам нужно широким фронтом.

– То есть то что мы сейчас работаем над гоночным автомобилем ты не воспринимаешь как атаку по широкому фронту,- подавшись вперед, удивилась Александра. А потом убежденно продолжила.- Сначала наши автомобили победят в автопробеге, явив надежность. Потом мы выступим на осенней гонке в Петрограде, и заткнем за пояс все эти паровые болиды, как их красочно называют журналисты. Выиграем здесь, потом Париж, Берлин, Лондон. Поговаривают о гонках в Америке. Уже во всю проходят испытания двухтактные двигатели для велосипедов. Результаты просто замечательные. Еще немного и можно будет начинать продажи. И ты говоришь, что мы разворачиваем наступление не по всему фронту?- Наконец возмущенно закончила она.

– Возможно. Но это на земле.

– …??? – Александра и Отто Рудольфович, переглянулись и с искренним недоумением посмотрели на Петра.

– А поконкретнее?- Наконец поинтересовался Кессених.

– Думаю пришла пора ударить по небесам,- Петр решительно рубанул рукой воздух.

– Авиационный мотор?- Нашлась Александра.

– Именно. Я конечно в них, можно сказать, ни уха ни рыла. Но… По сути это тот же ДВС.

– Только условия совершенно отличные, от земной поверхности,- поправил Кессених.

– Понимаю,- соглашаясь кивнул Петр.- Но тут даже дрянной двигатель побьет паровик. Вы обратили внимание как летают самолеты? Взлет, посадка, плавность в маневрах. Элегантность бального танца. Вы слышали о Нестерове?

– Признаться нет,- посмотрев на Александру ответил инженер.

Но и девушка только недоуменно пожала плечами. Ничего удивительного. Этот офицер прославившийся в мире Петра, здесь если и был известен, то лишь в узких кругах. Весьма узких.

– Штабс-капитан. Летчик,- начал пояснять Петр.- Доказывал что самолет при правильном управлении всегда найдет опору в воздухе, и способен закладывать петли в вертикальной плоскости. Неоднократно пытался на примере доказать свою правоту. Но всякий раз его подводила машина. Все попытки преодолеть эту проблему ни к чему не привели. В тысяча девятьсот четырнадцатом году, незадолго до войны погиб, при очередной попытке совершить петлю в вертикальной плоскости, с переворотом самолета.

– И?- Подбодрила Александра, понимая, что все это неспроста.

– В моем мире, Нестеров сделал эту петлю. Она потом имела двойное название: Петля Нестерова, или Мертвая петля. И это была только первая из фигур высшего пилотажа. Ничего подобного здешним паровикам и не снилось.

– Вот значит как,- помяв подбородок, задумчиво произнес Кессених.

– Понимаю, небеса не ваш профиль,- поочередно посмотрев на жену и немца, пожал плечами Пастухов.- Но ведь можно пригласить авиаконструктора.

– Это-то понятно. Но отчего ты решил, что эти акробатические номера, могут заставить взглянуть на ДВС под другим углом?- Усомнилась Александра.

– Потому что, дорогая, это не акробатические номера. Это новое слово в тактике воздушных боев. Это самый настоящий переворот. Внезапные атаки под разными углами. Резкий взлет и пикирование. Мертвая петля позволит из преследуемого превратиться в преследователя. Взмыл свечой ввысь и упал на голову противнику, изображающему свои плавные «па», с постепенным набором высоты. Вы только обрисуйте эти возможности летчикам участвовавшим в воздушных боях. Да они душу отдадут за такой двигатель.

– Петр, ты не веришь в свою победу?- Внимательно посмотрев на соратника, поинтересовался Кессених.

– Верю. И это вовсе не запасной вариант. У нас есть конструкторское бюро. Так отчего бы не начать новую веху. Авиационное моторостроение только на начальном этапе схоже с автомобильными. Чем дальше, тем больше отличий. И эту работу нужно начинать уже сейчас. Думаю для начала мы еще что-то сможем придумать, чтобы заткнуть за пояс паровики по маневренности. Во всем остальном они будут впереди. Но для истребителей, самое главное это маневренность.

– И скорость,- не согласился Отто Рудольфович.

– Ну не думаю, что он так уж уступит в скорости. Главное все же это несомненное преимущество в маневренности.

– Хм. Ладно. Мы подумаем в этой области,- переглянувшись с Александрой, ответил Кессених.

– Не зна-аю,- покачав головой, с сомнением произнесла Александра. Мы уже работаем на разрыв. Конечно можно расширить штат, привлечь еще инженеров, авиаконструкторов. Но… Небо это небо. Оно не прощает ни пижонства, ни самоуверенности.