Несгибаемый

— Аника.

Я вздрогнул, услышав знакомое имя и ещё раз посмотрев на лицо старухи. Что я хотел увидеть? Знакомое лицо? Это разные миры, и той Анике еще три года. Отмахнувшись от странных мыслей, я похлопал пацана по плечу:

— Если расскажешь, как тут хоронят, я её похороню.

Паренёк встрепенулся.

— Ты правда поможешь мне её похоронить? — со странным недоверием спросил он.

— Да, если ты расскажешь, как это принято.

— А как ещё можно похоронить? — с удивлением спросил малец, — только завалить умершего камнями, чтобы звери не растащили тело! — со знанием дела заявил он.

— Всякое может быть, — ответил я, пожав плечами, и начал сваливать большие валуны возле тела старухи. Паренёк, бросив свои пожитки, кинулся мне помогать. — Там, где я вырос, хоронили по-разному. Где-то сжигали умерших на костре. Где-то закапывали в глубокую яму. Иногда строили большие каменные пирамиды размером со скалу и замуровывали умерших в ней. А иногда разрывали тело на куски, чтобы звери его потом съели. Бывало, даже вбивали осиновый кол, чтобы мёртвые не воскресли.

На минуту остановившись, чтобы передохнуть, я посмотрел на мальчугана. Тот стоял неподвижно и смотрел на меня огромными глазами. Поняв, что сболтнул лишнего для неокрепшего разума, я попробовал реабилитироваться.

— Конечно же, так поступают только варвары! — объявил я мальчугану.

Видимо, это не помогло, так как мальчишка даже не шелохнулся. Решив сменить тему, я спросил:

— А зовут-то тебя как?

Вот теперь паренёк двинулся с места, кладя небольшой камень на уже сформировавшуюся небольшую кучку.

— Дирк, — стараясь выглядеть безразлично, ответил он.

— Скажи мне, Дирк, почему этот зверь ещё жив?

— Его вчера задело бабушкиным заклинанием.

Значит, всё-таки это был обряд и всё, что я видел, пока метался в бреду, было правдой? Оглядев рану старухи, я отметил, что кинжал вошёл в сердце. Перед глазами вновь всплыло её лицо и кинжал, занесённый надо мной. Шрам на груди противно заныл. Отгоняя нахлынувшее виднее, я снова обратился к мальцу:

— А почему он не уходит?

— Не знаю, — пожал плечами Дирк, — может, когда мы похороним бабушку, гримби уйдёт?

— Гримби?

— Да, гримби.

Я промолчал, с подозрением посматривая на недоволка. Солнце уже приближалось к зениту, когда тело старухи было погребено под камнями. Выполнив долг перед умершей, сунув обмотанный тканью кинжал за пояс и прихватив свой меч я обратился к Дирку:

— Где ты живёшь?

— В Тарнонде, — ответил мальчик, неопределённо махнув рукой.

Я уже ничего не понимал. Либо я остался в своем мире, либо он просто повторяет мой.

— Отведёшь меня туда?

Мальчик согласно кивнул, собирая свои вещи в мешок. Через некоторое время мы отправились в сторону выхода из ущелья. Гринби, или как его там, молча наблюдавший за нами, двинулся следом. Пройдя несколько шагов и убедившись, что животное не отстаёт, я спросил Дирка:

— И почему он идёт за нами?

Дирк оглянулся на зверя, продолжая идти вперёд.

— Вообще, если гримби после рождения в первом, кого увидит, признает хозяина, то будет предан ему всю жизнь, — зачем-то сообщил мне Дирк, — может, из-за того, что он заново родился, гримби выбрал хозяином тебя?

Я недоверчиво оглянулся на недоволка:

— А почему не тебя?

Мальчик спокойно свернул в сторону, жестом показывая, чтобы я шёл дальше. Зверь на мгновение остановился, а потом чётко последовал за мной.

— Нет уж, — проворчал я, отгоняя от себя мысли о возможном питомце.

Дирк, снова поравнявшись со мной, ехидно заулыбался. Дальше мы шли молча. Спустя некоторое время мы свернули в сторону, преодолевая крутой склон. Дневное светило следовало за нами, и я постепенно отметил для себя расположение востока и запада. Также я отмечал абсолютно незнакомые мне растения и диковинных насекомых. С каждым шагом я всё больше убеждался, что эта местность совершенно отличается от той, к которой я привык. Меня напрягало жгучее солнце и жаркий воздух. Очень хотелось пить. Да ещё и этот гризби шёл по пятам.

Внезапно Дирк, шедший всё это время впереди меня, остановился, а потом медленно попятился назад. Первое, что меня насторожило — это до боли знакомое стрекотание, звук которого вводил в отчаянье от собственного бессилия. Тени?! Я взглянул на ясное небо — солнце только-только перевалило за полдень. Какого чёрта?

Я схватил мальчика и потянул его назад, стараясь укрыть за собой в чахлых кустах. Звук повторился, заставляя кровь стынуть в жилах. Я пытался рассмотреть источник звука, но Дирк схватил меня за руку, отрицательно покачивая головой. Прикрываясь скудной листвой, мы принялись ждать в надежде, что опасность пройдёт стороной.

Но гримби, шедший за нами, внезапно зарычал и с яростным лаем бросился в сторону звука. Следом за ним, пытаясь остановить зверя, выскочил Дирк. Зло сжав зубы и мысленно посылая проклятья в их сторону, я кинулся вдогонку. То, что я увидел, заставило сердце ухнуть куда-то вниз.

Странное паукообразное существо с хвостом скорпиона, двигаясь яростными рывками, набрасывалось на недоволка, прижимая зверя к земле ударами своего хвоста и издавая то самое жуткое стрекотание. Оно было в два раза больше человеческого роста и в три раза самого гримби. Однако недоволк, словно не замечая ядовитого жала, после каждого удара вскакивал, бросаясь на лохматые паучьи конечности.

В какой-то момент мне показалось, что огромное насекомое испугалось и, повернувшись спиной к гримби, решило бежать. Но мои предположения оказались неверными. Выбрав удачный момент, паукообразный скорпион, приподняв задние конечности, выстрелил прямо в гримби тягучей жидкостью. Гримби, пытаясь выбраться из жижи, только ещё больше увязал.

Дирк всё это время отчаянно подзывал недоволка к себе. Естественно, огромное насекомое, поняв, что гримби больше не опасен, переключило своё внимание на кричащего мальчика. Один рывок — и насекомое с нацеленным трещащим хвостом уже было возле Дирка. Я еле успел отбить атаку скорпионоподобного паука, обрубив ему кончик хвоста. Зелёная кровь брызнула во все стороны. Падая на землю густыми каплями, она бурлила и шипела, превращая землю в кипящую массу. Несколько капель попало мне на руку, болезненно прожигая кожу.

— Кровь — она ядовитая! — закричал мальчик, падая на спину.

— Задело? — обеспокоенно спросил я, поудобнее перехватывая рукоятку меча.

— Слегка, — ответил мальчик, отползая от опасного чудовища.

Уточнять времени не было. Насекомое, потеряв кончик хвоста, взбунтовалось и встало на задние лапы, пытаясь затоптать меня передними. Я крутился как мог, стараясь отсечь то одну, то другую лапу. Однако его хитиновый слой никак не удавалось пробить. То ли на хвосте он был меньше, то ли повезло перерубить в нужном месте, только теперь я отчаянно прыгал между шестью конечностями, уворачиваясь от бесконечных атак, не причиняя насекомому особого вреда.

Удар, прыжок, ещё удар! Внезапно я получил сильный толчок в бок, от которого меня унесло на пару метров назад. Выронив меч из рук, я попытался отползти от напирающего насекомого, но оно решительно надвигалось. Потеряв оружие, я выхватил старухин кинжал из-за пояса, не особо понимая, что буду с ним делать. Но уж лучше иметь хоть что-то, чем спокойно ждать смерти.

Паукообразное существо рывками подскочило ко мне, намереваясь раздавить. Оказавшись под его брюхом, я воткнул кинжал прямо в сочленение шести лап. Ожидая, что кровь польётся мне прямо на голову, я зажмурился, приготовившись к болезненным ожогам. Но кровь так и не полилась.