Несколько шагов до прыжка

— Нет, конечно, — Ньют фыркнул. — Не думал. И потом, мы слишком долго танцевали вокруг да около, так что можем и ещё чуть-чуть спокойно подождать. Я сейчас правда ни на что не способен.

Персиваль усмехнулся, вставая:

— Я уж вижу. Так что давай я отвезу тебя домой. Только не спи в машине.

— Я не идиот, — возмутился Ньют. — Мало ли что. Переломы никому не нужны.

Даже если Персиваль будет ехать медленно, от резкого торможения никто не застрахован. А если мышцы будут расслаблены… короче говоря, при их профессии рисковать было нельзя.

Уже идя по коридору, Ньют спохватился:

— А моя машина как же?..

— Завтра заберёшь, — отозвался Персиваль. — Утром я за тобой заеду.

Сердце подпрыгнуло и забилось немного чаще. Даже неясно, почему — впрочем, какая разница. О нём заботились, более того — о нём явно хотели заботиться. К тому же… фантазия даже сейчас, когда он, считай, спал на ходу, подкидывала кое-какие идеи о том, что они смогут успеть за завтрашнее утро. И пусть немногое, но всё же…

В машине Персиваль молча сунул ему термокружку. Ньют глотнул кофе и улыбнулся — напиток оказался с корицей. Ещё один довод в пользу «хочет заботиться».

Внимательный. И память хорошая.

Сейчас Ньют жалел, пожалуй, только о том, что они зачем-то ждали аж четыре года. Хотя, положа руку на сердце, тогда, в самом начале, могло ничего и не получиться. По многим причинам. А сейчас — да, пожалуй, сейчас было очень подходящее время.

— Два глотка, и хватит, — велел Персиваль, заводя мотор. — А то сейчас-то взбодришься, но и потом не уснёшь.

— Конечно, — Ньют сунул кружку в подставку. — Я вообще в последнее время плохо сплю.

— Может, хоть теперь скажешь, почему? — Персиваль коротко взглянул на него и снова уставился на дорогу. Ньют усмехнулся:

— Теперь скажу. Всё думал, почему мы с тобой оба на месте топчемся и решиться не можем.

Персиваль привычно вернул смешок:

— В таком случае, думаю, сейчас ты вырубишься, как миленький. Несмотря на кофе.

— Вырублюсь, — согласился Ньют, аккуратно сцепляя пальцы в замок. Смертельно хотелось накрыть ладонью руку Персиваля, но он, к сожалению, вёл машину. Внутри всё пело от радости: необходимость внимания к дороге была отныне единственным препятствием. И, к примеру, на светофоре будет можно.

Когда они притормозили, и Ньют молча сделал, как хотел, Персиваль только чуть повернул ладонь и прогнул её вверх, странным образом стараясь переплести их руки. Ньют ответил на это полупожатие, касаясь подушечками пальцев его ладони, чувствуя, как та расслабляется, и борясь с желанием потянуть на себя и начать аккуратно выцеловывать — от ногтей до запястья. Если он это сделает, риск аварии повысится в пару раз. А светофор уже отсчитывал последние пятнадцать секунд.

Раньше, натыкаясь в книгах на слова «осязаемое тепло», Ньют относился к ним крайне скептически. Сейчас был готов взять весь свой скепсис обратно. Сидя рядом с Персивалем, просто держа его за руку, да даже всего лишь находясь с ним в одной машине, он узнал, что так вполне себе бывает.

…Припарковавшись около дома Ньюта, Персиваль нажал на кнопку рядом с его сиденьем, освобождая его от ремня безопасности, отстегнул свой и потянулся к Ньюту, вплёл пальцы ему в волосы, поцеловал — жадно, горячо — и быстро отстранился, едва Ньют только-только начал входить во вкус.

Улыбнулся в ответ на короткий протестующий возглас, огладил ладонью щёку, провёл по губам большим пальцем — Ньют не удержался и аккуратно его прихватил, слегка всасывая, и удовлетворённо хмыкнул, услышав, как у Персиваля сбилось дыхание.

Отстранялся тот с явным трудом. Но всё же устроился на сиденье, пристегнулся заново и сжал ладонь Ньюта:

— Иди. И ложись. Я буду у тебя в восемь, хорошо?

— Хорошо, — Ньют кивнул, прикидывая, звать Персиваля к себе просто спать, или это будет уже слишком. Пожалуй, всё же не стоило: он действительно не был сейчас способен на что-то большее, чем поцелуи и дразнящие прикосновения, и издеваться над Персивалем подобным образом ой как не хотелось. — Я приготовлю завтрак.

Персиваль благодарно улыбнулся, обнял его за плечи, коротко поцеловал в висок и отпустил.

…Уже поднявшись к себе и включив свет, Ньют подошёл к окну. И рассмеялся от радости: как он и думал, Персиваль завёл машину только сейчас — убедившись, что Ньют дошёл до квартиры. Это, конечно, было излишним, но всё равно грело.

Он быстро принял душ, рухнул в постель, поставил телефон на зарядку и завёл будильник на половину восьмого.

Сон навалился на него вторым одеялом.

~

Сокровище.

Радость рыжая.

Ньют.

Ничего более связного в голову приходить категорически не желало. А ещё Персиваль не мог прекратить улыбаться — судя по зеркалу заднего вида, совершенно идиотским образом. Давно уже такая улыбка не блуждала по его лицу.

С другой стороны, что ещё оставалось делать, когда цель, наконец, была достигнута, когда он ехал к Ньюту завтракать, когда его ждали — точно ждали, он знал это — словом, когда всё было настолько хорошо? Может, если бы он ещё и выспался, то и вовсе начал бы подпевать магнитоле. А так — хватало того, что он её вообще включил впервые за довольно долгое время.

…Ньют открыл ему дверь нараспашку, широко, весело улыбаясь — и в одних пижамных штанах. У Персиваля привычно захватило дух — но теперь можно было шагнуть в квартиру, тесня его внутрь, и крепко обнять, дурея от голой кожи под ладонями, от тепла, от запаха, от самого Ньюта. Поцеловать беспорядочно — в плечо, ключицу, шею, щёку, висок, слушая, как у него срывается дыхание…

Ньют с явным трудом отстранился, закрыл дверь и обезоруживающе улыбнулся, кивая в сторону кухни:

— Я обещал тебе завтрак.

— Прежде чем думать, как меня накормить, надел бы хоть майку, — проворчал Персиваль, вопреки интонациям усмехаясь до ушей. — Всерьёз считаешь, будто я способен думать о еде?

Ньют хихикнул и просто пошёл к кухонной двери:

— Жарко, Перси. Попробуй смотреть в сторону.

— Ты предлагаешь мне одно невозможное действие вслед за другим, — с притворной строгостью покачал головой Персиваль, проходя вслед за Ньютом и садясь за стол. — Как на тебя не смотреть?

Ньют пожал плечами, ставя перед ним тарелку с тостами:

— На катке ты как-то умудряешься смотреть не только на меня. Умудрялся всё это время.

Персиваль подавил вздох, намазывая тост маслом:

— Сейчас мы не на катке. К тому же там ты никогда не расхаживал полуголым, спасибо большое.

Ньют с очередным смешком сел напротив и принялся поедать из креманки какой-то йогурт с грейпфрутами.

Некоторое время сидели молча: Персиваль задумчиво жевал тосты, запивая кофе — его Ньют варил отменно — и любовался. Спокойными движениями, невероятными глазами, россыпью веснушек, тем, как солнце играло в растрёпанных рыжих волосах…