Несколько сюрпризов от Принцев

– Было бы интересно посмотреть, как они общаются. Не иначе как проводят спиритические сеансы, - еще притворяясь спокойным, вздохнул Гарри.
– Теперь все ясно. Кое-кто с бородой, которая совсем чуть-чуть длиннее, чем нос, уже успел все предположить, распланировать, предусмотреть, а нас предупредили в последний момент, и, кстати говоря, скажи спасибо, что вообще предупредили.

Северус усмехнулся.

– Вредно тебе со мной общаться. Не приведи Мерлин, язвить научишься, а там и думать.

– Было бы неприятно. Тогда у тебя появилась бы конкуренция. Впрочем, она уже есть, в виде того самого длинного носа… Ну что? Пошутить нельзя? Я же тоже люблю его. Ты же знаешь.

Северус сжал руку Гарри.

– Он ждет нас в твоем кабинете в Министерстве.

* * *

Дамблдор на портрете с легкой улыбкой поприветствовал вошедших.

– Признаться, я уже заждался вас, - с легкой укоризной сказал он.

Северус молча, но выразительно остановился напротив; Гарри обернулся на него и сдержано поздоровался с Дамблдором.

– Рад видеть, что у вас все хорошо, - довольно скучающе отметил тот.

– Должен ли я ответить тем же?
– уточнил Северус.

– Думаю, в этом нет нужды.
– Дамблдор принял деловой вид.
– Полагаю, Северус, ты говорил с магистром Фламелем, раз я вижу вас здесь?

– Полагаю, иначе вы бы нас не ждали.

– Да, полагаю, что так. Вам удобнее будет присесть.

Сделав приглашающий жест рукой, Дамблдор пару секунд смотрел в сторону, после чего обратился к обоим визитерам.

– Некоторые исследователи, большей частью, по сути, лже-философы и шарлатаны, высказывают многообещающую мысль о том, что наша реальность развивается по спирали… Идея, достойная внимания хотя бы потому, что вследствие ряда случайностей может выглядеть весьма и весьма правдоподобной. Как ни печально мне это осознавать, вам предстоит новое испытание, и, возможно, даже более серьезное, чем то, которое вы с таким достоинством прошли. На этот раз я говорю в первую очередь о тебе, мой друг, - он в упор взглянул на Северуса.

– Я считал, что то, что вы назвали испытанием, было достаточно серьезным, - проговорил Северус.
– Мне сложно представить нечто, способное сравниться с ним.

– Не сомневаюсь, что для подавляющего большинства людей было бы сложным представить даже то, что ты уже с успехом осуществил.
– Дамблдор говорил негромко, сложив пальцы в своей излюбленной манере, то задерживая взгляд на Северусе, то переводя его на Гарри.
– Однако я неоднократно говорил и повторю снова: ты человек редких ума и воли, Северус, и при этом редкой души. Твоя душа обладает великой силой - нет, не перебивай меня - твоя душа обладает великой силой, которая дала тебе возможности, немыслимые для любого другого человека, в мире мертвых и, что еще более удивительно, в мире живых. Последнее получилось не без помощи Пастора… но, говоря откровенно, я взял на себя смелость обсудить с ним этот факт. И Пастор заверил меня, что при большем желании с твоей стороны его вмешательство не понадобилось бы.

Дамблдор снова сделал паузу, давая осознать высказанную им информацию - или же собираясь с мыслями. Гарри не сводил глаз с портрета погибшего директора, хотя знал, что в действительности тот может стоять где угодно, даже за его спиной - но Гарри ощущал необходимость видеть того, кто сейчас вытаскивал наружу то, о чем не говорил Северус и молчал Гарри и что в конечном итоге должно было решить их общую судьбу.

– Я не буду говорить о том, что великая сила налагает великую ответственность. Я уверен в твоем благородстве больше, чем в чьем бы то ни было, - Дамблдор на портрете принял решительный вид.
– И, не буду скрывать, я рад, что рядом с тобой оказался такой неординарный, сообразительный и неэгоистичный человек, как Гарри. В последнем ты имел неоднократную возможность убедиться… равно как и в прочем. Признаюсь, если бы к настоящему моменту ты оказался бы в одиночестве, я старался бы всеми возможными способами подтолкнуть тебя к противоположному. Однако ситуация сложилась как нельзя лучше.

Дамблдор обратил на Гарри проницательный взгляд - но все, о чем подумал Гарри, было то, что даже эти гипнотизирующие глаза не скрывают и не маскируют возраст директора. Однако голос его был выверенным и заставлял слушать.

– Я не могу приоткрыть для вас завесу над тем, что должно произойти в будущем, пусть и не в самом близком, поскольку одно это может будущее изменить. И в конце концов все свершится само собой, и мы будем говорить совсем не так, по крайней мере, я надеюсь на это. Гарри…

– Да?
– отозвался тот.

– Я хотел бы спросить тебя… Собственно, спрашивать, сделаешь ли ты это, бессмысленно, как и давать невыполнимые обещания, но я хочу спросить, готов ли ты это сделать? Готов ли сказать, что сделаешь это?

– Сделаю что?

– Готов ли ты быть с Северусом до конца?

Гарри, не глядя, взял в руку ладонь Северуса. В своих словах Гарри чувствовал непоколебимую уверенность и честность.

– Я буду с ним не только до конца, но и после.

Северус чуть искоса взглянул на Гарри - как бы говоря: «Посмотрим», - но при этом с уверенностью и с гордостью.

– Другого я и не ожидал, - констатировал Дамблдор.
– В таком случае оставим разговоры о будущем и вернемся к настоящему. Гарри, я верно понимаю, что ты находишься в курсе дела?

– Отчасти, - уклончиво ответил тот.

– По большей части, - уточнил Северус.

– Расскажи мне, - Дамблдор обратился к Северусу, - что тебе удалось обсудить с Фламелем?

– Преимущественно то, на что нацелены усилия Лацерты Розер, - с готовностью ответил Северус.

– Перескажи мне, что конкретно он тебе рассказал.

– Разве вы этого не знаете?

– Я хочу убедиться, что это знаешь ты, - спокойно объяснил Дамблдор.

– Магистр Фламель имеет не только собственное мнение по поводу происходящего, но и располагает немалым количеством информации. Если свести к общему то, что мне удалось узнать, - Северус поймал себя на слишком знакомой фразе и поморщился, - то получится достаточно стройная концепция. Фламель начал рассуждение с момента свадьбы Драко и Юноны. Насколько вам известно, в тот день группой неизвестных было совершено покушение… опять же, сложно сказать, на кого конкретно, однако наиболее вероятной целью мне представляется Пастор, поскольку нападающие ухитрились поместить его в состояние, близкое к коматозному, насколько это понятие применительно по отношению к демону. Узнать хоть что-то относительно нападавших, к сожалению, не удалось… поскольку те сожгли себя сразу же после нападения. Фламель исходит из предположения, что оно было организовано Лацертой Розер с вышеоговоренной целью: если не избавиться от Пастора вовсе, то хотя бы обеспечить длительный временной промежуток, в течение которого тот не сможет никаким образом влиять на происходящее.

Дамблдор кивнул:

– Эту версию я разделяю. Продолжай.

– Следующим значительным шагом Розер стало ее самоубийство в Проклятом месте, в парке Экрен. Фламель считает, что необычность этой смерти обусловлена тем, что Розер исполняла таким образом некий ритуал… Текст подходящего под произошедшее ритуала был найден им в константиновском переводе «Жертвенника», относящемся к тринадцатому веку, в главе «Очищение». Текст ритуала крайне смутен и может быть принципиально отнесен к ритуалу с большой натяжкой, поскольку ставит чересчур размытые условия. Согласно константиновскому варианту, тот, кто убьет свое тело с жестокостью, достигнет небывалого могущества в мире душ. Однако я сравнил этот отрывок с переводом «Жертвенника», который находится у меня, - Северус почти естественно взглянул на Гарри.
– Тот перевод был сделан значительно позднее, в восемнадцатом веке.