Неслужебное задание

— А ведь ты всё ещё боишься меня. — спокойно произнёс Акдак не поворачиваясь.

— Я? — только и смогла переспросить Дидре.

— Ты думаешь, что я тебя использую, а потом просто вышвырну, как ненужную вещь. Откровенно говоря, так я и думал поступить поначалу. Но ты оказалась лучше, чем я ожидал.

— Спасибо.

— Обиделась?

— Нет. Но не ожидала…

— Скажи, Дидре, а что тебя заставляет всем этим заниматься? Насколько мне известно…

— Если я скажу — «патриотизм» — ты мне не поверишь.

Вот в эту ночь они и стали любовниками.

Глядя в огромное панорамное окно своего «люкса» товарищ Март слегка усмехнулся. Да, у него была масса причин воткнуть Вождю нож в спину. И одна из них — действительно его дети, которым он, как и всякий отец, искренне желал добра.

* * *

Однако, всё произошло раньше, чем он думал. Едва он вернулся на Счастье Человечества, на борт поднялись люди Аз Азеля с приказом об отстранении Марта от должности, лишении всех постов и помещении под домашний (пока!) арест. И попросили сдать личное оружие.

— И в чём меня обвиняют? — спросил Март, оставаясь внешне совершенно спокойным.

— Обвинения будут предъявлены в ближайшие дни.

— Что — ещё не весь компромат собрали, или фантазия заглохла?

— Прекратите, Акдак. Я бы на Вашем месте задумался.

— О чём? О вечном?

Сопровождаемый гробовым молчанием всех присутствующих при этой сцене членов команды, он вышел вместе с конторщиками.

Глава 9

Суета сует, или пустые хлопоты при пиковом интересе

В сопровождении Река, Анка вышла в огромный зал транзитной станции на поиски пассажира. Настроение было препротивное.

— Мало того, что прапора бестолкового подсунули, так ещё и извозчиком сделали — ворчала она, Рек шёл позади засунув руки в карманы, — не хватало мне ещё за гражданскими присматривать, нянька, что ли?..

— Придержите язык — послышался за спиной знакомый, жёсткий голос.

Анка повернулась и напоролась на стоящего позади Эпштейна.

— Так вы и есть тот самый…

— Аарон Цукерберг — ответил Гиора — ваш пассажир. Ведите.

* * *

«Мимоза» шла в гиперпространстве. Рек сидел за пультом управления, На-Ла ковырялась в компьютере, Серый с Шим-Пангом откровенно бездельничали и только бедной Анке продолжали выпадать шипы да тернии. В помещении кают-компании, злой Гиора Эпштейн отчитывал бравую спецназовку, как провинившуюся школьницу.

— Гордыня, штабс-капитан, гордыня, вот она мать всех ошибок. Вы слишком много о себе возомнили.

— Никогда в себе такого не замечала! — огрызнулась Анка, — А иметь гордость не так уж и плохо.

— Гордость — да. — ответил Гиора, — Но избыток данного качества перерастает в гордыню, а это уже опасно. Человек, ослеплённый гордыней, начинает относиться к другим с пренебрежением, начинает недооценивать как своих союзников, так и врагов. Впрочем, этим страдают почти все ваши сослуживцы. Включая вашего командира. Особенно это проявилось во время вашей операции на Гамме-249. Вы привыкли считать себя самыми крутыми, недооценили спецназ врага, и стоило полковнику Азелю пожелать — вы все остались бы там.

— Но откуда вы знаете… — Анка была шокирована, — Вы ведь всего лишь…

— Тыловик. — закончил за неё Гиора, — Гордыня Анна, мешает думать и делать выводы, так как тянет за собой предвзятость. Я знаю о каждом из вас больше, чем вы сами.

Вдруг Анка засмеялась, резко, весело. Гиора посмотрел на неё и тоже засмеялся.

— Да, прокололся — сказал Гиора смеясь.

— И сколько лет вы уже среди «всезнаек»?

— Много будете знать, штабс-капитан, — скоро состаритесь — ответил Гиора резко вернув жёсткий тон.

* * *

— Скажите, Цукерберг, а что у вас общего с Первым Помощником Вождя Гаммы-249? — спросил Рек, едва Гиора появился в кают-компании «Мимозы».

— А я обязан отвечать на Ваши вопросы? — ледяным тоном осведомился Гиора, он же Аарон.

— Вы меня извините, но Цукерберг из Вас…

— А я-таки не похож на Цукерберга? — в голосе Гиоры просквозил ледяной сарказм.

«На Гиору Эпштейна по прозвищу Маляр ты похож!» — раздражённо подумала присутствовавшая при разговоре Анка, но вслух этого не сказала, а спросила не в меру любопытного Река:

— А тебя кто за язык тянет? Ты тоже здесь под псевдонимом. И вообще — меньше знаешь — крепче спишь. И дольше живёшь, что характерно. Извините, господин Цукерберг. Мы тут все на нервах.

— У всех нервы, милая барышня. — едко отозвался Гиора.

— Скажите, а Вы еврей? — встряла На-Ла, которую вот никто точно за язык не тянул. Анка смерила её испепеляющим взглядом, от которого не только На-Ле, но и Реку с Шим-Пангом захотелось спрятаться куда-нибудь подальше. А ещё лучше — выйти в открытый космос и раствориться в нём без остатка.

— А что — не видно? — так же едко спросил Гиора.

«Боженька миленький, куда я попала?!» — мысленно возопила Анка и тут же себя одёрнула: «А чего ты ожидала, милая? Должна была бы знать — с кем дело имеешь!»

— Нет, не видно! — честно ответила На-Ла, имевшая весьма смутное представление о Земле и народах, её населяющих, — А почему Вы — еврей? — не отставала она.

— А почему ты такая дура беспробудная? — в кают-компанию вторгся Серый, как всегда весь в фенечках, бусах, растаманских косичках и ещё чёрт-те-в-чём. Анка посмотрела на него благодарно-недоумённо. Серый озвучил её вопрос. В кают-компании тем временем повисла неловкая пауза.

— Тебя в детстве пороть не пробовали? — продолжал Серый, — Говорят — помогает.

На-Ла захлопала глазами, готовая зареветь.

— Вот и займись воспитанием. — сказала Анка Серому, — Её ведь когда Папа Карло воспитывал, а когда никто, как наш Комбриг выражается.

— Я?! — удивился Серый.

— Ну, я бы тоже могла. Но у меня и без этого башка трещит. — сварливо ответила Анка.

— А я помогу! — с готовностью откликнулся Шим-Панг.

Рек махнул рукой и позорно бежал, бросив астронавигатора на произвол и растерзание.