Несовместимые. Книга 1

Я вздохнула, ощущая тяжесть окончательно испорченного настроения.

— Вы останетесь? — слабым голосом спросила я.

— Останусь.

— Тогда я переночую в комнате Марты.

Он промолчал, потому что так действительно лучше. Спать с ним в одной комнате, на одной постели для меня равносильно пытке.

Я забрала свой мобильник и ушла в ванную комнату, оставляя Эдварда одного. Иногда хочется залезть в его голову и понять, о чем он думает. Но, мне кажется, он и так способен скрыть свои истинные мысли и чувства. Они под запретом.

Я включила воду, прокрутив позолоченные ручки, и она стала медленно наполнять ванну. Я встала перед зеркалом, облокотившись ладонями о раковину, и посмотрела на себя. Иногда этот мир приносит мне удовольствие, когда я чувствую риск, и от этого начинаю ценить жизнь еще больше. Но когда я смотрю на Эдварда и снова понимаю, что мои из ниоткуда взявшиеся чувства безответны, я проваливаюсь в какую-то бездну и теряю вкус к жизни, потому что вся моя энергия мистическим образом утрачивается. Я чувствую лишь тяжесть и выгорание, будто пережила огромное потрясение.

Когда любовь безответна, она выворачивает всю душу, потому что поддержки нет, и контроля тоже. Чаши весов не равны.

Я разделась до нижнего белья, как мой мобильник на комоде с полотенцами завибрировал. Я нахмурившись изучила незнакомый номер и поняла, что он никогда мне не встречался.

— Слушаю, — ответила я.

— Элла? Это тетя Адора, помнишь меня? — послышался смутно знакомый женский голос с явным испанским акцентом.

— Конечно, — улыбнулась я. — Вы соседка бабушки.

— Да, дорогая. — Ее голос поник и ослаб. — Элла, девочка, прости, что именно мне приходится принести такие ужасные вести, да еще и по телефонному разговору.

Женщина замолчала и выдохнула. Я насторожилась и сжала мобильник в руке. В сердце поселили дурные предчувствия.

— Элла, твоей бабушки больше нет с нами в этом мире, — дрожащим голосом проговорила она, и после этих новостей весь мой мир будто рухнул. Вокруг осталась лишь тьма, холод и пустота.

— Что? — переспросила я, не желающая верить в сказанное, а перед глазами уже все расплывалось из-за наступающих слез.

— Мне очень жаль. Прими мои соболезнования, милая. Она болела и не хотела говорить тебе, чтобы не волновать. Я организую похороны, ты можешь за это не переживать, если не сможешь приехать и…

Я больше ничего не слышала, будто канула под ледяную воду, а из-подо льда не могла выбраться. Мне внезапно стало больно дышать, парализовало все тело. Выронила мобильник, и он разбился о кафель. Я находилась будто в какой-то прострации и не воспринимала реальность. В голове лишь повторяющаяся фраза: «Твоей бабушки больше нет с нами в этом мире» и дальше пустота. Эта фраза закружилась в моей голове. Я пошатнулась, пыталась схватится за раковину, но из-за ее скользкой поверхности я не удержалась и упала. Продолжала падать бесконечно долго в холодную яму, пока мрак не поглотил меня.

Глава 28

Элла

4 года назад.

Я забегаю домой счастливая после школы, размахивая своим рюкзаком. Только вчера ночью я переживала за сдачу своего доклада по философии своей мегере-преподавателю, а сегодня я сдала его так, как позволяли мне того мои возможности. Философии она отдала значительную часть своей жизни, поэтому можно оправдать ее излишние требования к нам: сделать все безупречно. Но я буду делать то, что в моих силах и не заставлять себя выходить за пределы возможного.

Я кинула рюкзак в прихожей и побежала в родительскую спальню, думая застать там маму и поделиться радостной вестью. Сдача заданий, экзаменов для ученика в период обучения значит, намного больше, чем бытовые темы. На каждом этапе жизни человек заостряет свое внимание на том, что кажется более ценным для него. Школьнику — получить хорошую оценку и похвалу от родителей, старикам — порадовать внуков, засадить сад цветами и наслаждаться покоем. Каждый этап жизни будто обладает своим характером.

Я с широкой улыбкой распахнула дверь спальни и осмотрела помещение, чтобы найти маму, но комната была пуста. Лишь легкий весенний ветер проникал через открытое окно и теребил тюль.

Наверно она в саду.

Я спустилась обратно вниз и побежала по направлению к выходу, чтобы вновь оказаться на улице. Но в дверях я врезалась в папу, который в это время заходил в дом. Я вскрикнула и словно ошпаренная отпрянула от него, когда щекой и руками коснулась чего-то влажного на его рабочем костюме. Осмотрев свои ладони и белую блузу, я поняла, что вся окрасилась в красный.

— Черт! — процедил Деймон и подбежал ко мне, хватая за руки, которые я продолжала рассматривать с легким испугом.

— Папа, что это? Это кровь? — дрожащим голосом спросила я и резко подняла глаза.

То, что я увидела, подвергло меня в шок. Папа стоял у дверей, облокотившись о косяк плечом, и смотрел на меня пустым взглядом. Его лицо не выражает ничего, кроме изнурения. Он выглядел таким разбитым, что все мое сердце сжалось. В пустоте голубых поникших глаз я не увидела привычного блеска, который говорил о его счастье и любви к жизни. Это меня сильно насторожило.

— Что случилось? — тихим голосом спросила я, но мой вопрос будто вылетел через стену, сохраняя тишину.

Я посмотрела на Деймона. Тот вздохнул и опустил свои глаза в пол.

— Где мама? — снова дрожь в голосе. Я напряженно рассматриваю своих домочадцев и заостряю внимание на папе.

Он прикрыл глаза и по его щекам покатились слезы. Они затерялись в уголках его губ, но новый поток слез протолкнул их, и они скатились дальше, разбиваясь на полу. Ощущая встревоженным сердцем неладное, я сама тут же почувствовала, как теплые невольные слезы оставляют мокрые дорожки на моих щеках, и их становится все больше и больше. Несвойственная моему сердцу тревога наполняла меня до краев. Несвойственная, потому что я впервые ощущаю нечто подобное, держащее мое сердце в сплошном беспокойстве. Я наперед жду страшное известие лишь от одного измученного вида папы, лишенного всякой радости.

— Ее больше нет, Элла, — хриплым голосом безжизненно проговорил папа, и я ощутила, как пол под моими ногами рушится.

Я качнулась, и Деймон тут же крепче сжал мои запястья. Я снова посмотрела на свои окровавленные ладони. На мне кровь мамы? Меня резко охватывает леденящий ужас, когда я осознаю это. Сердце словно обезумело и стучало в груди, причиняя боль, будто жаждало выпрыгнуть из моей груди, чтобы не чувствовать этой мучительной пытки. В голове смешались все воспоминания с мамой. Они словно скоростная кинопленка на перемотке резво заполняли мою голову, отчего она закружилась. Все вдруг стало таким незначительным: солнце на небе — мне хотелось скрыться от него, оживленные голоса на улице — мне хотелось закрыть уши и слышать лишь свое дикое сердцебиение, оно все еще пытается сбежать из этого плена мук. Мне хочется видеть лишь маму и слышать ее голос. Даже те самые воспоминания в голове, все еще прокручивающиеся в моей голове, не приносят мне удовольствия. Наоборот, из-за них задаюсь вопросом: «Как же я теперь без нее и всего этого?» Только сегодня утром она проводила меня в школу и поцеловала в лоб, будто благословила на предстоящие этапы жизни, которые пройдут без ее присутствия.