Неспособный к белизне

— Курим-ган, разве я приношу тебе мало прибыли? Так почему ты стремишься, чтобы я недолго продержался как боец? Ты заставляешь меня выступать с травмами, при этом ничего не платишь мне. Это несправедливо.

Делец от спорта побагровел и вышел из комнаты Юрия, ничего не сказав. В тот же день Кондрахин покинул Хевек с малыми пожитками в заплечном мешке. Курим ему больше не был нужен. Даже сумма, поспешно выделенная ему скаредным Куримом, Юрия не удержала. Он-то знал, что побежденные им бойцы от своих хозяев получали куда большее вознаграждение. К тому же его заданием было изучение белведской физики, а не достижение славы великого бойца. Хотя и эта карьера была далеко не закончена.

Республика Занкар — не самое богатое и не самое многолюдное государство Белведи. Издревле остров Заката и прилегающие мелкие острова заселялись выходцами с Зеленого, а потом и Двойного континента. Все они были мореплавателями, а потому людьми решительными и свободолюбивыми, не терпящими над собой королевской власти. Свои идеалы они были готовы отстаивать с оружием в руках, что и не раз случилось в истории Белведи. Собственно, так на карте планеты и появился Занкар — страна исключительной военной мощи, при этом (до определенных пределов) открытая для чужеземных людских интервенций гуманитарного характера. Именно Занкар, в силу своей исторической миссии, первым создал океанские пароходы, запустил первый искусственный спутник планеты, а также ввел в повседневность телевидение, которым был так поражен и очарован Юрий Кондрахин.

Заслуженной славой пользовались учебные заведения республики. Они не только давали выпускникам блестящее образование; дипломы выпускников занкарских университетов, в отличие от большинства других, имели силу во всех государствах Белведи.

За шестнадцать лет до появления на Белведи Кондрахина, в первых числах необыкновенно жаркого лета, столичный Университет Занкара пикетировали его же собственные студенты. Поводом послужило вопиющее нарушение Устава руководством Университета. Очередной докладчик выкрикивал в микрофон, установленный на высоком парадном крыльце, перечень своих требований, а многотысячная толпа отвечала ему солидарным ревом. Впрочем, к словам мало кто прислушивался, разве что стукачи, коих, по статистике, было не меньше сотни из числа присутствующих на этом импровизированном митинге.

Среди декоративно подстриженных кустов, разбивающих просторную лужайку перед Университетом на множество секторов, расположились компании студентов, разгоряченных уже не только собственной дерзостью. За ними сплошной стеной сомкнутых щитов расположилась республиканская гвардия Занкара. На нее никто не обращал внимания. Еще дальше сгрудились автомобили различных ведомств, олицетворявших власть. Значительная часть преподавателей осталась блокированной в здании Университета.

Тхан Альфен, впрочем, тогда его звали иначе, чаще других маячил на университетском крыльце. Сегодняшняя заварушка ему лично ничего хорошего не сулила: через месяц выпускные экзамены, и диплом психолога, считай, в кармане. Он шел первым в списке факультета, а это давало шанс остаться при Университете. Мысль о том, что он мог бы сейчас оказаться запертым в стенах ВУЗа нынешними товарищами, заставляла Тхана время от времени непроизвольно кривить в нервной ухмылке скуластое лицо.

Происходящее ему все меньше нравилось. Не следовало насильно удерживать преподавателей — это смахивало на захват заложников. Но напрасно Тхан намекал об этом кое-кому из активистов студенческой акции. Он не выступал с импровизированной трибуны, но когда обмахивал вспотевшее лицо вылинявшей кепкой, походил — по крайней мере, издали — на дирижера, кому-то именно так и казалось.

Из Университета вышвырнули полсотни студентов, в том числе Тхан Альфена, как одного из зачинщиков беспорядков. Слишком уж часто репортерские камеры выхватывали из толпы его лицо. Судилище происходило в разгромленной аудитории, для вящего напоминания судьям о гнилом либерализме. Правда, погром в стенах Университета учинили сами гвардейцы, отводя душу на спинах, ребрах, головах, а заодно на стенах и аппаратуре. Но гвардия всегда права.

Декан факультета, старый маразматик и одновременно беспринципный взяточник, требовал не только исключения виновных, но и уголовного преследования их. На следующий день его нашли в туалете учебного корпуса с проломленным черепом. Рядом валялся металлический прут с налипшими к нему белесыми волосами.

Тот, кому это было выгодно, указал на Альфена (студенты не были под арестом). Как Тхан узнал об этом, к делу не относится.

Почти год он скрывался, переезжая из города в город, не брезгуя любым случайным заработком, а то и мелкими кражами. Профессия помогала ему. Но к тому времена Тхан Альфен уже был научен жизнью не верить в правосудие, а тем более людям, его осуществляющим. В одном случае его спасла холодная, расчетливая смелость, позволившая ускользнуть от преследования буквально под колесами большегрузного автомобиля. В другом эпизоде на выручку пришел нож с выкидным лезвием, вонзившемся в живот излишне рьяного гвардейца.

После этого Тхан уже не имел шанса уцелеть ни в одном уголке Занкара. Во все века и во всех мирах полицейские (гвардейцы, королевские стражники) звереют, когда убивают их сослуживцев. Альфен не мог рассчитывать даже на арест с последующей судебной комедией — его застрелили бы прежде, чем он успеет поднять руки.

Тем не менее, до бегства с Занкара, Тхан успел совершить еще одно преступление, на этот раз не прошедшее по уголовным хроникам.

У него не было выбора. Воздушные и морские порты с Занкара были надежно перекрыты гвардией. Случай подвернулся нечаянно. Вице-премьер коалиционного (якобы) правительства в очередной раз проворовался, и в наказание был лишен президентом государственной охраны.

Машину вице-президента Тхан знал не только из передач занкарского телевидения: однажды он "удостоился чести" организовать прием государственного мужа в стенах Университета. А память его никогда не подводила.

Остановил автомобиль в центре столицы Тхан самым примитивным способом: придав лицу выражение ужаса, стал жестами показывать водителю на бампер автомобиля. Находясь в разуме, белведы на такое не способны. Должно было случиться что-то действительно ужасное, чтобы их чувства прорвались наружу. Водитель мог изменить ход истории, останови автомобиль чуть раньше. Его подвела привычка ездить с охраной.

Тормоза взвизгнули у самых ног Альфена. Водитель выскочил из-за руля. В ту же секунду Альфен оказался рядом. От холода его ножа у водителя заледенел левый бок и пропал голос. Уже в салоне автомобиля Тхан доходчиво объяснил, чему эквивалентны 200 грамм взрывчатки, после чего ему не в чем было упрекнуть водителя.

Альфен спокойно улегся на пол перед задним сиденьем. Машина была не только длинная, но и широкая, так что неудобства были терпимыми.

В назначенный час рядом с водителем оказался временно опальный вице-премьер. Он был вороват, но умен, вопросы задавал практические, и голос его не дрожал по-комариному, насколько эта фраза может быть переведена на язык уан.

— В порт, — распорядился Тхан. — Вы ведь сегодня, если верить журналистам, должны вылететь для переговоров в Фитир?

— Весь мой багаж дома, — возразил вице-премьер.

— Обойдетесь. Позвоните из автомобиля домой, предупредите, что вылетаете немедленно. Второй звонок в аэропорт, чтобы подготовили к старту самолет. Вы, надеюсь, не летите штатным рейсом? Машину загоните в самолет и не покинете ее до вылета с Занкара. Чем вы это объясните экипажу — ваши проблемы. Во время полета делайте, что хотите, и находитесь, где угодно. Выдавать меня не в ваших интересах. А если случится зуд проверить, как я сплю по ночам, милости прошу. Взрыв пластиковой взрывчатки на борту стратосферного самолета — это зрелищно. Перед посадкой займёте свои места в автомобиле.

— Неужели вы надеетесь незамеченным уйти от королевской стражи Фитиро? — помолчав, осведомился вице-премьер. — Ведь нас тут будут встречать. Так положено по протоколу. Мне придется выйти из машины…

— Заткнитесь, — сквозь зубы бросил Тхан, — вы мне надоели.

Он безумно устал, чтобы еще думать о будущем.

Правительственный лайнер приземлился в аэропорту Фитиро. Из грузового люка выкатил сверкающий серебристой краской автомобиль с семицветным флажком республики Занкар и помчался под эскортом двух фитирских машин к зданию аэровокзала, украшенному флагами двух государств.